Яна Завацкая - Рассвет 2.0

Роте Вахе уже руководил мой преемник, но Зайдлер сразу же забрал меня в контртеррористический отдел КБР…

Марси и сидела, собственно, в гостинице — восьмиэтажном «Туристе» на берегу Анжелы. За столиком в ресторане, перед высоким пустым бокалом. На коленях ее, что меня удивило, устроился белоснежный кот Пепе.

Она показалась мне прежней — совсем молоденькой, тоненькой девочкой с огромными темными глазами. Вскочила, увидев меня. Пепе недовольно мяукнул, спрыгивая на пол, где стояла у ног Марселы его переноска.

— Стаська!

Она порывисто обняла меня. Господи, как это было хорошо! Я сжимал ее в объятиях, и у меня едва слезы не потекли. Я ждал этого десять лет…

Я же никогда не верил по-настоящему, что мы расстались навсегда.

Марсела, в отличие от меня, ревела, нисколько не стесняясь. Я вытер ей слезы рукой, достал платок.

— Все хорошо, детка, все уже хорошо. Давай сядем.

Я заказал ей и себе чаю. Пепе шмыгнул под стол, спасаясь от кибертележки. Марсела хлюпала носом в платок. Я не торопил ее.

— Стаська, я не знаю, что делать… это дико, даже произнести как-то… Понимаешь — Костя меня выгнал.

— Как — выгнал?

— Ну как. Сказал, что с него хватит. Что я испортила всю его молодость своей депрессией. Что я над ним издеваюсь и всякое такое. Он это всегда говорит. А тут… я даже не знаю, в чем я на этот раз виновата. С тобой или с кем-то еще я не общалась. Про ту женщину даже его не спросила — ну что, я же привыкла. Он вдруг сам начал рассказывать. Что та женщина так его понимает. Что она внутренне интеллигентная, в отличие от меня, понимающая, эмпатичная, глубокая. Что у нее недавно умер руководитель.

Я с трудом удержался от смеха — боже мой, это он про Еву?

— Я спросила, почему же он не уйдет к ней. Это его так разозлило, он начал орать, что я его не люблю, что он всю жизнь на меня потратил, и все зря, все эти годы… ну ладно, я не буду повторять, это можно с ума сойти, он такую чушь обычно несет. Распалился и велел мне уходить из дома немедленно. Я тебя вышвырну на улицу голую, сказал он. Конечно, я была не голая. И я взяла Пепе, потому что Костя, знаешь, его уже пинал специально, чтобы мне сделать больно. Я вообще не знаю, что он может сделать с Пепе, если меня не будет. Но больше я ничего не взяла, он не позволил.

— Уму непостижимо, — помотал я головой, — он же был нормальным пацаном.

— Был. Давно. Ты знаешь, это уже не первый раз. Уже такое было в Танзании. Я там переночевала в гостинице, потом к родителям поехала. Я его тогда сильно любила, мне было дико плохо… но я смирилась, ну что, думаю, ну бросил, значит, все. Надо с этим жить. А он приехал к моим родителям, их очаровал, такой человек снова хороший, мягкий, понимающий, добрый, передо мной чуть ли не на коленях стоял. Родители мне и говорят… ну в общем, я к нему опять вернулась. И вот теперь здесь…

Она заплакала.

— Что ты хочешь сделать? — спросил я ее.

— Не знаю, Стас. Думаю взять здесь комнату в гостинице. Я хочу, чтобы это все прекратилось, навсегда. Любой ценой. Я больше не могу. Я люблю его… но я устала. Я просто устала от этих качелей — то безумная любовь, то боль… Я обыкновенный кибернетик. Я не Кармен и не мадам Бовари, мне не нужны никакие бурные страсти. Мне не нужна безумная любовь. Знаешь, в древних книгах все вертится вокруг этих чувств, влюбленностей, люди кончают с собой, убивают других — все ради любви. Я не хочу больше никакой любви! Я работать хочу. Жить как человек. Я, может, ребенка хочу родить. Да много чего вообще… Я не могу больше жить этой страстью.

— Но ты же можешь перестать, — тихо сказал я, — сейчас очень удобный момент для этого. Он сам так решил. Ты тоже можешь принять решение.

Марсела снова заплакала, горько, как маленькая девочка. Высморкалась в платок.

— Я… у меня нет сил, Стаська. Я думаю, что я взрослая и сильная, принимаю решения. А потом приходит он — и все становится так, как он хочет. Потому что понимаешь, он умеет убедить всех окружающих. Моих друзей — хотя и друзей у меня давно нет. Коллектив на работе. Родителей — они все думают, что он золото, и начинают убеждать меня, какая я дура и все такое. Понимаешь, он сильнее меня. Захочет — выгонит. Захочет — снова вернет, и я пойду, как дура. Потому что не пойти — значит, идти против всех, а я так не могу. Меня все осудят, скажут, что я мучаю прекрасного мужчину. Что я сама не знаю, чего хочу — так мне мама сказала. И мне уже начинает казаться, что да, они все правы. И нет ни одного человека, который… который просто был бы на моей стороне.

— Я на твоей стороне, — произнес я немедленно, — я всегда на твоей стороне.

— Он сильнее меня.

— Ничего подобного. Вы — два равных взрослых человека. Каждый из вас обладает собственной волей. Никакой власти над тобой у него нет.

— Может, так и было в начале, — всхлипнула она, — а сейчас я… ты же видишь.

И я понял, что мне срочно нужно что-то сделать. Прямо сейчас.

— Знаешь что, Марси, — сказал я, — никакой комнаты тебе здесь не нужно. Поехали ко мне. Ночевать будешь у меня, комната есть. И вообще у меня остановишься.

Конечно, дома меня ожидала еще одна сложность. Когда мы подъехали с Марси — эх, я совершенно перестал спать по ночам — в квартире уже горел свет. Ерш и Стрекоза вернулись с прогулки.

— У тебя же гости, — шепнула Марси. Я взял ее за руку.

— Теперь моя гостья — ты.

— Я могу переночевать у тебя в комнате, на полу, — предложила она.

— Еще чего!

Я решительно толкнул дверь гостиной. Стрекоза раскладывала диван — группа «Бомба» готовилась ко сну. Ерш сидел у стола, пощелкивая по планшету — похоже, играл на сон грядущий. Они уставились на меня, как на привидение.

— Так, ребята, — произнес я вежливо, — обстоятельства изменились. Извините, что так неожиданно, но они изменились вот прямо сейчас. С этого момента я живу здесь не один. У меня есть девушка, и у нее проблемы. Она поселится в моей квартире. Поэтому прошу вас собрать вещи и освободить гостиную. Сейчас.

Ерш и Стрекоза переглянулись. Я заметил, что Стрекоза щелкнула по виску, и в ее заколке что-то сверкнуло. Понятно, она вела видеозапись. Потом выложит в Субмир с пояснениями о том, как наглый мудак выставляет их из дома среди ночи.

Плевать.

— Послушай, ну может, мы как-то договоримся… хотя бы не сейчас. Нам нужна хотя бы неделя, чтобы найти другую вписку! — начал Ерш.

— Нет. Никакой недели.

— Ну хоть до утра.

— И не до утра.

— Но куда же мы пойдем на ночь глядя…

— В городе полно гостиниц. Не примут — вы знаете, куда обращаться. Не хотите — ночи сейчас теплые, спальники я дам.

Мы препирались недолго. В конце концов я сказал, что вызову патруль. Ворча, Ерш и Стрекоза начали быстро и умело паковать свои тюки и рюкзаки. Я наблюдал за процессом, подозревая, что если отлучусь, он может и прекратиться. Как все оказалось легко! Черт возьми, я сам ничуть не лучше Марселы — мне тоже все казалось, что Ерш «сильнее меня».