Яна Завацкая - Рассвет 2.0

— Здесь два входа, — сказала мама, — Стас, ты идешь через дверь, пытаешься позвонить и официально поговорить. Представишься туристом, потерпевшим аварию. Это не даст результата, но отвлечет, а потом ты вскроешь дверь с помощью комма, я сейчас передам код вскрытия. Марси заходит через подвал — то же самое, с помощью кода, чтобы не было тревоги. Я иду через балкон.

Она остановилась.

— И вот еще что. Никаких фокусов. Я командую операцией. Все, что я говорю — приказы, не подлежащие обсуждению. Не согласны — уходите сейчас.

— Согласны-согласны, — буркнул я. Куда уж там…

Мы вышли к дому старого геймера. На миг в моем сердце зародилась… не то, чтобы зависть или ненависть — но неприятная, неясная досада.

Вот человек, который значительную часть жизни мучил, эксплуатировал, наслаждался невероятной роскошью за счет смерти и тяжелейшего труда миллионов и миллиардов людей. Во время Освобождения он стал врагом, убивал, вредил — о том, что он сделал моей матери, лучше даже и не вспоминать. Отбыв всего 7 лет в ЗИНе, где не слишком страдал, далее тоже паразитировал на обществе, пусть где-то и служил, и даже что-то относительно полезное невольно сделал, и пусть его темные делишки за все это время никому были не известны…

Но вот у нас на Урале, да думаю, и в Европе тоже получить такой особняк — вовсе не просто. Это даже не дом, как у Лады Ореховой — это можно назвать именно особняком. Двухэтажная вилла в эклектичном стиле — с тонкими колоннами, спирально закрученной крышей, шарами-башенками, в которых, очевидно, располагались комнаты. С эффектной подсветкой, точно памятник архитектуры — иначе серый камень облицовки скрывал бы дом ночью от посторонних глаз. Геометрический ухоженный сад за резной оградой.

Он умен и, наверное, как-то смог обойти очереди на отдельный дом, да еще на границе заповедника — то ли доказал свои невероятные заслуги в чем-то (в чем?!), то ли использовал связи, то ли вообще вскрыл сервера распределителей…

Никто, конечно, по этому поводу париться не будет. Общество у нас устойчивое. Пусть подавится своими плюшками. Но черт возьми, мне почему-то стало обидно. Это просто несправедливо.

Почему угнетатель, избежавшие справедливого народного гнева во время Освобождения, теперь живет настолько хорошо? Даже лучше других? Ладно еще, он потом был бы невероятно полезен обществу. Но Леон стал простым тренером, позже изобретателем — так и изобрел, скажем так, не сильный искин и не искусственную матку, а банальный тренажер.

Ничего, сейчас он ответит за все. Мама и Марси разошлись по позициям. Я направился прямо к дому.

Наша задача — захватить Гольденберга и доставить его в Штутгарт, в уже подготовленный изолятор. В идеале — без повреждений (гм… насчет себя я был теперь не уверен). На худой конец — парализованного и обездвиженного. А дальше — дальше его дело будет разбирать совет. Скорее всего Европейский.

Я взошел на широкие ступени крыльца. Дверь — не дверь, а врата в ажурной белоснежной решетке, украшенные вьющимся виноградом. Я помахал рукой входному устройству. Сейчас оно передаст сигнал и мое изображение — я поднял воротник почти до носа и сдвинул на лоб кепи — сидящему где-то в доме Гольденбергу. Хорошо бы он спал — тогда совсем удобно.

— Wer ist da 23 23 Кто там? ? — послышался звучный, совсем не старческий голос из динамика. Я ответил на английском — мои знания немецкого несколько заржавели, когда-то я его выучил для интереса, но давно не пользовался.

— Простите… я турист, у меня с лодкой что-то, и связи нет… еле выплыл, вот добрался до вас… помогите! Не знаю, что делать!

— С какой лодкой? — хозяин тоже перешел на английский. — Что вы несете? Вызовите Патруль!

— Я не могу вызвать! Что-то со связью!

Динамик что-то буркнул нечленораздельно и заткнулся. Я попробовал помахать снова, но хозяин, видно, заблокировал и дверь, и входные сигналы.

Ладно. Я поднес тонкую палочку электронной отмычки к двери. Код. Дверь медленно отползла в сторону. Ничего особенного, кто сейчас как-то особенно защищает дома? И кто может не пустить заблудившегося туриста?

Только человек с явно нечистой совестью.

Удивляться было некогда — но похоже, внутри дома Гольденберг развернулся по-настоящему. Наверное, так и выглядели дворцы миллиардеров. Зеркала во всю стену, статуи, мрамор, грот и фонтан в центре, пышная зелень вокруг. Неплохо. Согласно плану, малая гостиная располагалась на втором этаже. Я взбежал по широкой лестнице, покрытой темным ковром. Небольшой пустой холл, несколько коридоров — я двинулся в правый. Он вел в несколько помещений и заканчивался как раз в малой гостиной — по сути зимнем саде со стеклянными стенами-окнами, стеклянном шаре, венчающем одну из башен особняка. Свет почему-то не включился — видимо, Гольденберг настроил своего домашнего духа так, чтобы тот реагировал только на хозяина. Необычно, что в доме нет собак. Всегда у меня вызывали недоумение люди, живущие в больших отдельных коттеджах и не заводящие хотя бы одну зверюшку… или где-то есть кошки, грызуны? Но это сомнительно, я скорее представил бы Гольденберга с догом или ротвейлером. Конечно, сейчас сторожевые инстинкты у собак снижены, запрет на агрессию к человеку усилен — никто давно не воспринимает собак как хоть какую-то угрозу. Но хотя бы вида ради…

И едва мелькнула эта мысль, как слева по ходу коридора что-то сверкнуло, а потом выдвинулась темная фигура — я среагировал вовремя и пригнулся. Надо мной свистнуло, посыпалась штукатурка, я откатился в сторону — из двери, похоже, стреляли. И стреляли не резиной — стена выгнулась, обуглилась, лопнула, выпали провода, точно внутренности… Я выхватил пистолет, и сразу понял нелепость этой затеи. То, что напало на меня, не было живым. Механизм — робот выше человеческого роста, длинный и гибкий, как дерево, на тонких ногах с шарнирами, как паук. А у меня парализующие пули. Так… выхода два — на лестницу, метрах в пяти, и дверь направо, ведущая… уже не успею посмотреть, куда. Я поднялся на четвереньки — робот среагировал на движение, из его груди вдруг вырос длинный тяж и хлестнул по воздуху — в воздухе сверкнуло, я метнулся в сторону, тяж мгновенно удлинился и стегнул по плечу. Резкая боль пронзила тело, меня отбросило… так, бьет током. Похоже тот самый, изобретенный нашим гением тренажер. Вот только стреляет он как-то не спортивно. Еще движение — я увернулся от очереди. Пол передо мной вспучился. И думать нечего, что моя легкая спортивная броня задержит такие пули. Еще один прыжок — и я окажусь у двери справа. Только один. Я замер — кажется, механизм реагирует только на движения. Ну, вперед! Я прыгнул. И в прыжке понял свою ошибку — из правой двери выдвигался точно такой же боевой тренажер.