Роберт Хайнлайн - Уолдо, Неприятная профессия Джонатана Хога и другие истории

Миссис Экштейн все еще жаловалась на свое «зрение», но работу продолжала. У Гарри-киоскера с Милуоки дело не сдвинулось с мертвой точки, но подменять его смысла не было — другие города были для него «белым пятном». За ночь миссис Экштейн обнаружила бомбу в Хьюстоне. Она, по словам миссис Экштейн, находилась в ящике под землей. Гроб? Да, там есть и могильная плита, но прочесть на ней имя никак не удается.

Из-за этого покой многих недавно опочивших в Хьюстоне был потревожен. В девять часов воскресного утра Рейнолдс пошел сказать Мэри Гиффорд, что она может лечь спать или сменить оператора по Уилмингтону, если у нее еще есть силы. Он обнаружил Мэри в глубоком обмороке, уложил ее в постель, гадая, знает ли она, что бомба в Хьюстоне обезврежена.

Теперь у него было одиннадцать городов и восемь людей. Бабуля Уилкинс «держала» четыре города. Никто, кроме нее, не мог взять на себя даже два. Рейнолдс тупо подумал, какое это чудо, что они все же держатся, — это чудо намного превосходило все, что операторы демонстрировали когда-либо.

Когда он вернулся, Хэммонд поднял на него глаза:

— Производили замену?

— Нет. Эта девочка Гиффорд выбыла надолго. Прежде чем все закончится, мы потеряем полдюжины городов.

— Некоторые из них, наверное, уже почти пустые.

— Будем надеяться. Еще бомбы найдены?

— Пока нет. А как вы, доктор, себя чувствуете?

— Как покойник трехнедельной давности.

Рейнолдс устало рухнул на стул. Он подумал, не разбудить ли кого-нибудь из спящих, чтобы посмотреть, в каком они состоянии, но тут внизу раздался шум. Рейнолдс вышел на лестничную площадку.

По лестнице поднимался капитан военной полиции.

— Приказано доставить ее к вам.

Рейнолдс поглядел на женщину, шедшую за капитаном.

— Дороти Брентано!!!

— Ныне Дороти Смит!

Сдерживая дрожь нетерпения, он объяснил ей, чего от нее ждут. Она кивнула.

— Я вычислила это еще в самолете. Карандаш есть? Тогда пишите: Сент-Луис — речной склад с вывеской «Барлетт и сыновья. Оптовая торговля». Ищите на чердаке. В Хьюстоне… нет, ее уже нашли. Балтимор — на корабле в доках, название «Золотой берег». Какие там еще города? Я потеряла уйму времени, вынюхивая там, где ни черта нет.

Рейнолдс уже во весь голос вызывал Вашингтон.

Последней от вахты освободилась Бабуля Уилкинс. Дороти обнаружила еще одну бомбу в Потомаке, но миссис Уилкинс грубовато велела ей продолжать искать. В Вашингтоне было четыре бомбы, о чем миссис Уилкинс, оказывается, знала с самого начала. Дороти нашла их за одиннадцать минут.

Спустя три часа, Рейнолдс, который никак не мог заснуть, зашел в гостиную офицерского клуба. Несколько членов его команды закусывали и слушали радиопередачу о нашем воздушном налете на Россию. Рейнолдс даже слушать не стал; ну разбомбят там Омск и Томск, Минск и Пинск — ему сегодня было не до этого. Медленными глотками он пил молоко и думал о том, что никогда в жизни больше не прикоснется к кофе. К его столику подошел капитан Майклер:

— Вас вызывает генерал. Быстро!

— Чего это он?

— Я сказал — быстро! А где тут Бабуля Уилкинс… о, вот она! А кто такая Дороти Смит?

— Та, что сидит рядом с миссис Уилкинс.

Майклер ввел их в кабинет Хэнби. Тот кивнул:

— Садитесь вон там. Вы, леди, тоже. Постарайтесь держаться в фокусе…

Рейнолдс обнаружил, что он находится как раз против экрана телевизора, на котором возникло изображение президента Соединенных Штатов. Выглядел президент таким же усталым, каким чувствовал себя Рейнолдс, но все же улыбался:

— Вы доктор Рейнолдс?

— Да, мистер президент.

— А эти дамы — миссис Уилкинс и миссис Смит?

— Да, сэр.

Президент тихо сказал:

— Вы трое и все ваши коллеги получите наивысшую благодарность республики. И мою личную тоже. Но это подождет. Миссис Смит, бомбы есть еще, только они в России. Не может ли ваш удивительный дар обнаружить их там?

— Право, я не знаю… Ну я не… Я могу попробовать!

— Миссис Уилкинс, а вы можете взорвать эти русские бомбы, пока они далеко?

Просто невероятно, но она все еще сохраняла блеск в глазах и бодрость.

— А что, господин президент?

— Так как — сможете?

Взгляд Бабули устремился в неведомые дали.

— Нам с Дороти нужна какая-нибудь тихая комнатка и чайник с крепкой заваркой. Большой такой чайник.

По помещениям орбитальной станции разнесся голос:

— Всем факел-пилотам! Немедленно явиться к коммодору!

Джо Эпплби выключил душ, намереваясь послушать сообщение, но продолжения не последовало.

«Меня это не касается, — подумал он с удовольствием, — я в отпуске. Но не мешало бы убраться побыстрее, пока не передумали…»

Он оделся и, выйдя из душевой, зашагал по коридору. Коридор проходил по внешнему кольцу станции — этакого огромного колеса, висящего в небе, и медленное вращение этого колеса рождало силу, прижимающую ноги к полу, — некое подобие гравитации.

Едва Джо достиг своей каюты, громкоговоритель повторил:

— Всем факел-пилотам — явиться к коммодору! — И через мгновение добавил: — Лейтенанту Эпплби — явиться к коммодору!

Эпплби пробормотал короткое односложное слово.

Офис коммодора был переполнен. Все присутствующие носили эмблему с факелом, за исключением главного врача и самого коммодора Бэррио, который носил дюзы, эмблему пилота-ракетчика.

— …ситуацию, — сказал коммодор, когда Эпплби вошел в каюту. Скользнув взглядом по опоздавшему, коммодор закончил: — Таким образом, станцию «Прозерпина» может спасти только аварийный прыжок к Плутону. Вопросы есть?

Вопросов у присутствующих не нашлось. У Эпплби вопросы были, но он, как всякий опоздавший к командиру, решил не высовываться.

— Прекрасно, — подытожил Бэррио. — Джентльмены, этот кусок по зубам лишь факел-пилотам. Мне нужны добровольцы.

«Отлично, — подумал Эпплби. — Сейчас бравые парни шагнут вперед, и собрание закончится. Этак я даже успею на следующий рейс к Земле…»

— Добровольцев попрошу остаться, — сказал коммодор. — Остальные могут быть свободны.

«Превосходно, — подумал Эпплби. — Только не бросайся к дверям сломя голову, малыш. Держись с достоинством и постарайся затесаться между парнями повыше ростом».

Парни повыше ростом остались сидеть на месте. Низкорослые последовали их примеру. Джо Эпплби почувствовал себя обманутым, но сыграть отступление в одиночку пороху не хватило.

— Благодарю вас, джентльмены, — спокойно сказал коммодор. — Не могли бы вы подождать в кают-кампании?

Эпплби, недовольно ворча, вышел с остальными. Конечно, он хотел бы когда-нибудь смотаться к Плутону, но не в тот момент, когда в кармане лежат отпускные документы!..