Саша Ино - Письма в пустоту

Все равно, где бы я ни был, все мои мысли о тебе одном, Диего.

Когда в кофейне Джордж, мой новый хозяин, спросил, знаю ли я, что такое любовь, я, не задумываясь, сказал ему правду. Я знаю… Я знаю твою любовь, Диего. Я ни разу не усомнился в искренности твоих эмоций, ведь ту нежность, что ты мне даешь, не сыграешь и не подделаешь. Всегда… Даже вдали от тебя, я ощущал твой дух рядом с собой, твои мысли и страхи за меня. Диего, спасибо. Если бы не ты и мои письма тебе, я не знаю, как бы я жил… и находил бы я смысл к жизни.

Диего… Пускай, я тебя не достоин, и в реальности нам никак не соединиться, но ведь письма-то я могу тебе писать. Моя жизнь вообще одно сплошное письмо тебе, Диего.

Любимый…

— Мне надо сделать кое-какие дела, — оповестил меня Гленорван, как раз когда мы ехали в лифте и я начал свое очередное письмо тебе, Диего.

— Я с тобой.

Естественно я не собирался оставлять Джорджа одного.

— Если не боишься поцарапать личико, — надменно хмыкнул американец.

— Хм, разве я барышня, что трепещет над внешностью? Да и с таким глазом, мне уже ничего не страшно.

— Как знаешь, — Гленорван пожал плечами. Он ударил кулаком по кнопке стоп, и лифт замер. Потом Джордж достал из кармана миниатюрный ключ и, вставив его в отверстие под панелью с кнопками, провернул несколько раз.

Лифт трухнуло, а кнопки замигали. Гленорван быстро, так что я даже не успел за мановениями его пальцев, набрал код. Мотор лифта тихо загудел. Мы снова двинулись.

— Думаешь, только вы хитрите с инновациями? — весело подмигнул мне Джордж. Его голубые глаза были способны разговаривать красноречивее губ.

— Мне все равно, — фыркнул я.

Двери распахнулись, и мы очутились в тесном коридоре, облицованном железными пластинами. Стало понятно, мы находимся в самом низу, под зданием отеля.

Мы прошли вдоль железного коридора до стальной двери. Джордж снова набрал код, и мы очутились в помещении, обставленном в стиле hi-tech. При входе висели мониторы, свисающие с потолка полукругом. В экранах пестрели картинки, изображающие происходящее в отеле и возле него. Чуть поодаль была обустроена переговорная, сооруженная из звуконепроницаемого пластика. Внутри коробки сидело четыре человека. Один, самый богато одетый, явно представлял российский бизнес, второй, гора в черном костюме, без сомнений выполнял функцию охранника предпринимательского тела. Ну, а еще двое принадлежали к Акведуку.

Завидев Гленорвана, один из его коллег вышел нам на встречу. Это был поджарый негр, с длинными дредами и в белом длинном плаще.

— Сурье! — поздоровался Джордж.

— Привет, — отозвался тот, скосив на меня подозрительный взгляд.

Я сразу не заметил, но за спиной у него виднелся лом, точь-в-точь как мой Реновацио. Напрасно я согласился оставить свое оружие в номере. Пахло жареным.

— Разве он не монах? — с интонациями недоверия спросил Сурье.

— А… Это? — Джордж отстраненно покачал головой, глядя на меня.

— Отойди!

Сурье рванул ко мне, разрезая воздух своим ломом. Я еле успел отпрыгнуть, благо место позволяло, но на пятую точку я все же смачно приземлился.

Боль пробила все мое тело, даже стон страдания невольно вырвался из моей груди.

— Остановись, Сурье! — Джордж заслонил меня собой.

— Он же монах!!! — ошарашено проговорил парень.

— Нет, больше нет.

— А кто он?

— Он… — Гленорван посмотрел на меня с сожалением, — Он мой младший брат.

Напряжение спало, как только американец расхохотался.

Все еще растерянный Сурье удивленно пожал плечами, но вроде бы с объяснениями смирился.

— Ты в порядке? — на ухо спросил у меня Джордж, помогая подняться.

— Ага…

— Точно?

— Не волнуйся.

— Делать мне больше нечего. Я сейчас в переговорную, а ты здесь оставайся с Сурье.

— Как скажешь.

Мне было все равно. Сейчас все мои мысли концентрировались на нарастающей боли, обостренного после падения организма.

Гленорван исчез в пластиковой коробке.

Я только и услышал, что слова приветствия:

— А-а-а! Господин Вяземский… — веселый и обворожительный голос американца.

— Садись здесь, — Сурье пренебрежительно кивнул на стул.

Я покорно присел.

Представляешь, Диего, а я-то наивно думал, что Гленорван проворачивает свои грязные делишки вне отеля, а на практике выходит, гостиница стала настоящей штаб-квартирой американца, куда подвозят нужного человека в назначенный срок.

— Впечатляет, да? — промычал Сурье, занятый наблюдением.

— Что именно?

— Забей!

— Здесь можно курить?

— Да, кури, на здоровье, — засмеялся всеми своими зубами боец Акведука.

Я задымил.

— Имя? Есть?

— В наличии.

— Может, скажешь?

— Излишне.

— Придурок.

Я промолчал.

— Кто тебе глаз выбил? — не отставал от меня Сурье.

— Какой-то рыжий парень, я имя у него забыл спросить.

— Ха! Если б не Джордж, я бы тебя раскатал по полу. Лом вещь страшная.

— Я в курсе.

— Я единственный, кто владеет техникой подобного класса. В Акведуке разумеется…

— Да, я о тебе ничего не слышал.

— Ха-ха! А должен был? Кстати, не знал, что у Джорджа есть младшие браться. Вы ведь не родственники?!

— Нет, мы любовники.

— Чего… — у Сурье враз челюсть отвисла, причем в прямом смысле этого слова.

Я не ответил.

Углубиться в тему нам не дал Гленорван, закончивший переговоры, причем по его сияющей мине, можно было сделать вывод, что вполне успешно.

— Пойдем, братик, — смеясь, кинул мне Джордж.

— Да, любимый, — отозвался я.

Мне показалось, что американец разозлится, но он только громче рассмеялся. Мы покинули шокированного на всю жизнь вперед Сурье и вернулись в номер.

— Вот значит, как ты свои дела ведешь… — сказал я, садясь на кровать.

— Конечно. Все под носом и без лишних телодвижений.

Гленорван переоделся в халат. Слабый запах гостиничной одежды обнажал соблазнительный рельеф на загорелой груди американца.

— М-м-м, понятно, — протянул я.

— Я в душ, — с иронией в голосе оповестил меня Гленорван и скрылся в ванной. Он, конечно же, понял мой взгляд. Должно быть, американцу льстило подобное отношение к его персоне.

Но Диего, если признаться себе самому, я ничего не чувствовал к Джорджу кроме благодарности и радости от близости с ним. Когда он рядом мне так спокойно… К тому же Гленорван спас мне жизнь, и я ему был обязан. А раз так, то я должен расплатиться с ним…

Быстро скинув с себя одежду, я залез под одеяло. Хочет того Джордж или нет, но он возьмет меня. Другого не дано! Он обязан пользоваться моим телом, как вещью, он не должен воспринимать меня иначе, чем инструмент исполнения его желаний и воли.

Гленорван вышел. Блестя на меня своим лукавым взглядом, он подошел к кровати и наклонился надо мной.