Саша Ино - Письма в пустоту

— Их класс был ниже твоего, — проговорил я.

— Нет, не думаю. Просто сыграл элемент внезапности.

Аль стал не слишком словоохотлив.

Я почувствовал дикий дискомфорт от мокрой одежды. Пришлось вертеться и крутиться, изучая себя.

— Смотри, это пятно на заднице, я словно надул под себя! — гневно проговорил я, напуская на себя рассерженный вид. Но признаться, мне хотелось смеяться, даже промокшая от сидения на снегу сутана не убавляла позитива от недавних слов моего друга.

Альентес улыбнулся.

Он улыбнулся!

— Аль! — взвизгнул я, простирая к нему руки, но боясь коснуться, — Ты смеешься! Я счастлив!

— У тебя был сейчас такой глупый вид… — проговорил Альентес, спеша стереть с губ улыбку.

— Ну и что! Зато благодаря нему ты улыбнулся…

— Ладно, у каждого свои маленькие радости, — Аль махнул рукой, — Пойдем в дом. Вдруг простудишься, а мне еще не хватало с тобой возиться.

Я закивал и двинулся вперед.

— Аль, — начал я, когда товарищ меня догнал, — А ты серьезно говорил, что боишься за меня?

— Естественно, — Альентес говорил с сигаретой в зубах.

— Я рад! — ликовал я.

— Мне не нужны проблемы с орденом, да и не хочу, чтобы потом меня вина мучила.

— Только поэтому? — с долей недоверия спросил я.

— А должна быть иная причина? — Аль прищурился.

Я опустил голову и прибавил шагу.

Аль больше ничего не говорил.

Признаться, я не тармашил его, лишь по одной причине, я все никак не мог взять в толк, почему он так упорно меня избегает и пытается оградить от себя?! Глупо, ведь кроме него мне ничего больше не надо в этой жизни…

Я теперь ясно осознавал сей факт, и даже не удивлялся своим столь крепким чувствам к другу детства.

— Ты есть будишь? — спросил я Альентеса, когда мы вернулись в дом.

— Давай, — кивнул мне товарищ.

— Сейчас… Только переоденусь.

Я быстро снял сутану, кинул ее в ванную и надел свой мирской костюм.

— Вот… — радостно протянул я, вернувшись на кухню, — Как я выгляжу?

— Нормально.

Альентес не разделял моего энтузиазма, и просто курил, сидя на табурете спиной к окну.

Я глянул в раковину — куча немытых тарелок бесцеремонно врезалась в глаза.

Я фыркнул.

— Понятно, — хмыкнул Аль, — Я тогда пока искупаю Реновацио… А то он обидится на невнимание…

— Это всего лишь лом, — напомнил я.

— Который в ближнем бою полезнее, чем ты, — подмигнул мне собрат.

— Я снайпер, а не боец! — обиделся я, приступая к мытью посуды.

Альентес удалился в ванную.

Почти одновременно с тем, как я закончил свою мокрую процедуру, на кухню вернулся и мой товарищ.

— Долго ты, — заметил я.

— Я еще твою сутану постирал, — буркнул Аль, затягиваясь очередной табачной отравой.

— Аль!? — я остолбенело вытянулся.

— Она была грязная…

— Не надо было! Зачем!? Ты и так устаешь!!!

— Так грязная же…

— Нет, просто мокрая от снега…

— Дурак! Там микробов тьма!

— Не думал, что тебя можно ими испугать, — рассмеялся я, трепля друга за плечо.

— Грязь раздражает, — буркнул Альентес, скидывая с себя мою руку.

— Спасибо за заботу, серьезно! — я улыбнулся, — А давай приготовим еду вместе?

— Вместе? — собрат удивленно приподнял брови.

— Ну да! Так веселее!

— Э, — Альентес потупил глаза, а по его щекам разлился румянец, — Я не умею готовить…

— А я, что умею? — замах руками я, — Просто делаю все, как Рауль. В монастыре обычно он и Данте варили еду. Я же помогал им накрывать на стол, а потом убирал.

— Данте… — чуть слышно шепнул Альентес, — Счастливая семья…

— Поварешки тебя не укусят! Решайся, Аль! — настаивал я с улыбкой.

— Хорошо, — он пожал плечами.

Я открыл холодильник, и отчаяние вздохом вырвалось из моей груди. Холодильник оказался пуст.

— Вот и поели, — озвучил мое разочарование Аль.

— Нууу, нет! — обижено протянул я, — Ты у меня сегодня нормально покушаешь, или я не Диего!

— Наколдуешь хлеба и рыбы?

— Нет! Мы пойдем в магазин!

— Деньги ты собираешься сам нарисовать?

— Я мог бы, но мне Рауль оставил чутка на дорогу.

— Понятно.

— Ну, что идем?

— Ладно, — Альентес равнодушно развел руками.

— Только не в этом, — я указал пальцем на его сутану.

— И этот гусь туда же, — фыркнул Альентес.

— Не, ну серьезно, ты реально хочешь распугивать местных алкашей своим видом? Они же грешным делом решат, что это сама смерть к ним пожаловала!

— И?

Алю решительно было наплевать.

— Тем более я иду в костюме, представь, как мы будем смотреться?!

— Я могу и дома посидеть.

— Аль, я прошу… — ласково проговорил я.

— А я просил не называть меня Алем, и каков результат?! — мой товарищ гордо поднял голову, надменно скосив взгляд в противоположную от меня сторону.

— Ну, я прошу, ну хоть один раз, ну давай просто пройдемся вдвоем, как будто мы обычные люди, а не монахи.

— Обычные люди? — переспросил Аль, переводя на меня свой вишневый взгляд. Правый глаз уродовало бельмо.

— Да, — уверенно кивнул я и зарделся, — Я хочу попробовать, как это…

Альентес несколько секунд соображал, а потом исчез в комнате. Я последовал за ним. Но не успел войти, как застыл на месте, медленно покрываясь краской. Альентес стоял ко мне вполоборота, его сутана валялась на полу у самых ног. Плавная линия спины подчеркивалась полумраком помещения, а хорошо очерченные мышцы рук сияли белизной кожи.

Сердце застучало быстрее, забирая дыхание.

Я растерялся, мое тело отозвалось пульсирующим томлением внизу живота. На короткое мгновение стало страшно от непонимания, почему Аль вызывает во мне прилив столь необузданных чувств. Я не просто любил друга детства, я еще находил его тело прекрасным, более того оно мне нравилось… настолько, что мне хотелось им обладать.

Я закусил губу, стыдясь своих порывов.

— Я тебя смущаю? — Альентес вопросительно смотрел на меня.

Я замотал головой, не в силах заставить свой язык шевелиться.

— Может, выйдешь?

— Я отвернусь! — неестественно весело воскликнул я, поворачиваясь к Алю спиной.

От стыда хотелось сгореть на месте, поэтому я вжал голову в плечи.

Послышался шорох пакетов и звуки надеваемой одежды.

— Так? — наконец, издал звук Альентес.

Я снова повернулся к нему лицом. Мой товарищ стоял с решительностью на лице и совершенно нелепо надетыми вещами. Рубашка вылезала из штанов, и под ней совсем не было видно ремня, джемпер ужасно некрасиво топорщился, а картину довершали бирки торчащие то там, то здесь.

— Альентес, ну ты даешь! — умилился я, — Позволь я помогу!?

Мой товарищ нахмурился, но утвердительно кивнул.

Я исправил все недочеты его нового облачения. Оставалось дело за малым — обрезать висящие бирки.

— Аль, ценники надо снимать! — я сделал внушение другу.