Мэтью Рейли - Забег к концу света [litres]

После нашего поцелуя, должна признаться, я немного ревновала. В школе и в присутствии общих друзей (действительно ли они теперь мои друзья?) Бо держался от меня на безопасном расстоянии. Как бы я ни старалась оправдать в своей голове то, что Мисти пригласила его на Котильон, и не быть той пресловутой дурочкой, что надоедает парню и требует повышенного внимания, я все же чувствовала некоторую обиду и непонимание.

В конце концов я решила думать, что это все из-за Мисти. Бо знал, что она влюблена в него, понимал, какой собственницей она может быть, и не хотел усложнять ситуацию перед балом. Я предоставила ему кредит доверия, рассудив, что он держится на расстоянии, чтобы не портить мои отношения с Мисти. У меня была надежда снова увидеться с ним в музее «Метрополитен» после школы, хотя бы для того, чтобы обсудить наш забег, но на этой неделе он был занят каждый день подготовкой к Котильону и обязанностями старосты школы.

Зато я познакомилась еще кое с кем – с миссис Старли Коллинз, мамой Мисти, Честити и Оза. Однажды утром я буквально столкнулась с ней у входа в «Сан-Ремо» по дороге в школу, а точнее, это она столкнулась со мной. Я как раз выходила из здания, направляясь в школу в одиночестве, когда миссис Коллинз случайно налетела на меня, пятясь назад и оглядывая улицу в поисках своего лимузина. Она была просто одно лицо с Честити и Мисти: голубоглазая блондинка, весьма подтянутая и стройная для женщины лет пятидесяти с небольшим, почти такая же спортивная, как моя мать. Судя по всему, во многих квартирах «Сан-Ремо» каждое утро нещадно эксплуатировались тренажеры.

– Прошу прощения, я… – Она оборвала фразу, узнав меня. – О, ты же та новенькая. Скай, верно?

– Да, миссис Коллинз, – ответила я.

Конечно, я уже видела ее раньше, но мы никогда не разговаривали.

– Зови меня Старли, дорогая. Я чувствую себя старухой, когда меня называют миссис Коллинз! – Она наклонилась ближе, улыбаясь, как заговорщик: – Мисти сказала мне, что ты присоединилась к ее обществу любителей бега .

Я улыбнулась в ответ:

– Да, мэм. В эти выходные.

– Они проводят тренировки в таком интересном месте, правда?

– Это точно, – ответила я, получая удовольствие от разговора полунамеками.

В этом вся прелесть тайных обществ.

– Куда лучше, чем наворачивать круги вокруг водохранилища в Центральном парке со всяким сбродом. Приятно вспомнить свои забеги, хоть это и было так давно, – сказала она задумчиво и немного театрально.

В этот момент подъехал ее лимузин, водитель выскочил, чтобы открыть дверь.

– Ну что ж, я очень рада познакомиться с тобой, Скай. Мне нужно ехать – у Мисти примерка. Котильон уже в субботу, и я хочу убедиться, что моя девочка произведет фурор.

Миссис Коллинз скользнула в лимузин, и, когда водитель уже закрывал дверь, я услышала, как она рявкнула на него:

– Какого хрена ты опоздал, придурок! Ты должен был быть здесь в восемь!

Я взглянула на часы. Было 8:03 утра.

В пятницу на той неделе, двадцать третьего февраля, я вышла из школы в одиночестве и решила пойти в «Метрополитен», хоть и была практически уверена, что Бо там не будет. Естественно, его там не было. Вздохнув, я все же уселась рядом с храмом Дендура и открыла одну из книг. Я читала уже около часа, когда вдруг кто-то сзади закрыл мне глаза руками.

– Угадай, кто?

Это был Бо. Я широко улыбнулась, и каждая жилка в теле затрепетала.

– Я думала, у тебя есть и другие дела, кроме учебы.

– Уже нет. Мое вечернее мероприятие отменили. И я приехал сюда не для того, чтобы учиться.

Он раскрыл правую ладонь и показал мне колье Мисти.

– Смотри, что я одолжил. Хочешь прямо сейчас устроить забег? Только мы вдвоем?

Солнце уже клонилось к закату, когда Бо провел меня мимо «Метрополитена» и дальше в закрытый частный сад рядом с Семьдесят девятой поперечной. Даже при дневном свете его было трудно найти. Забор и густой кустарник скрывали сад от посторонних глаз: можно было ходить мимо него каждый день и никогда не узнать о его существовании. Да и утопленный в землю люк в дальнем конце сада с таким же успехом мог оказаться выдумкой.

Как ни крути, это было прекрасное время для прогулок в Центральном парке: деревья, подсвеченные угасающим солнцем, романтика и все такое. В фильмах парк обязательно показывают на закате.

Я не могла поверить, что мы собираемся сделать это. Вместе. Только он и я. Стук сердца громко отдавался у меня в висках. Голова кружилась от предвкушения еще одного забега и того, что мы сделаем это вдвоем с Бо. Все те смешанные чувства из-за того, что он держится от меня подальше во избежание проблем с Мисти, испарились. Он мог бы позвать с собой любого из компании, особенно Мисти, но он выбрал меня.

Когда мы спустились в пещеру с входом (естественно, он взял у Мисти и ключи от всех замков), Бо поместил драгоценный камень на пирамидку, и мерцающий свет залил проем.

– Готова? – спросил парень.

Я все еще была в школьной форме, а вот на нем были джинсы, кроссовки и ветровка, а на спине висел рюкзак.

– Еще бы, – ответила я, переводя взгляд с рюкзака на его глаза. И мы вместе шагнули сквозь завесу света.

Несмотря на то что я оказалась в туннеле только во второй раз, ощущение было как в третий. Подозреваю, что мысленно я воспринимала первый забег Рэда как свой собственный.

В этот раз все напоминало скорее прогулку. Это была не та ночная суматоха, в которую превратился мой первый забег вместе со всей компанией. После того как Бо снял самоцвет с маленькой пирамиды и погасил завесу позади нас, он задержался у входа и сфотографировал древние барельефы.

– Я потом перешлю тебе эти фотки, – сказал он. – Хочу изучить их, как вернемся. Посмотрим, получится ли выяснить, что это за место на самом деле.

Вот оно опять, это его любопытство. Одно дело, пробежать по подземелью ради дешевых острых ощущений, но нет, Бо, как и я, хотел знать, что этот туннель представляет собой на самом деле. Он разглядывал наскальные рисунки жрецов, держащих в руках разноцветные камни, и молодых мужчин, убегающих от собак.

– Я все размышлял об этих изображениях. Покопался немного, – сказал Бо. – Не знаю, как насчет парней с драгоценностями, но вот эти рисунки бегущих людей напоминают картины, найденные в руинах майя в Гватемале. Считается, что на них изображена церемония посвящения молодых воинов: будущие воины должны были бежать впереди стаи волков в узком каньоне или туннеле. Интересно, не являлся ли забег по этому туннелю неким ритуалом для инициации – ты в другом времени, преследуемый волками, и есть всего один вход и выход? Испытание на прочность для подростков. В конце концов, сюда могут попасть только молодые люди.