Александр Холмов - Танец со стулом

В конце концов, кроме этих размолвок, были и другие вещи, которые хотелось забыть. Дэвид очень постарался – и поставил себя на рельсы. Он ведь был прав, он все верно распланировал. Специальность самая ходовая, время самое подходящее, он поймал волну, и у него в этом явный талант, да что там говорить, призвание. Дэвид не хвастался, но цену себе он знал. И научный руководитель на защите, пожимая ему руку, пошутил: «Коллега, не забудьте нас, когда пойдете по ковровой дорожке, хотя бы поздоровайтесь, нам будет приятно». А дальше каких-то несколько лет, они промелькнули незаметно. Он работал, работал очень много, обзавелся клиентской базой, несколько отличных левых заказов один за другим… Задумал строить новый дом. Кейси был сам по себе, он пытался учиться, пытался работать, брался за все подряд и все бросал. А потом случилось официальное приглашение в группу разработки «Клеопатры» – и тот день.

«Ты продался этим козлам! – орал младший брат. – Предал память отца! Я тебя ненавижу! У нас нет будущего!» Дэвид и подумать не мог, что этим кончится, сначала отшучивался по привычке, не стоило, конечно, этого делать. Кейси стал громить дом. Хорошо еще, матери не было. Соседи через стену услышали грохот, перепугались и вызвали полицию. Брат уже разнес вдребезги все, что мог, и скоро, наверно, успокоился бы… Но как только он увидел на пороге двух бобби, его перемкнуло.

Это был третий раз. Когда Дэвид понял, он сделал единственно правильную вещь – быстро отступил назад.

Полицейские ничего не успели сделать. Даже, наверно, не успели понять, что с ними происходит – грохот, звон стекла, треск оконной рамы, летящие осколки, – через несколько секунд в комнате никого не было. Кейси был страшен – длинные волосы, горящие глаза, он обернулся, ища врага, увидел… Но его уже отпустило. Он посмотрел в глаза брату и вдруг улыбнулся – своей давней детской улыбкой, а не этой мерзкой гримасой. «Ты построишь свой дом, Дэви, – сказал малыш Кейси, – и будешь жить в нем один». Он взял куртку и вышел, оставив дверь нараспашку, а Дэвид остался стоять как столб. Наверно, минуты две прошло, вряд ли сильно больше, он пришел в себя и выскочил следом, кинулся туда, сюда, – Кейси исчез.

Дальше Дэвид помнил все, как в тумане. Он кричал, выл, плакал, бил кулаками в эту дверь и не чувствовал боли, валялся по земле… Потом он встал и пошел за дом. Там он кое-как помог подняться полицейским; это были местные ребята из участка в Уинкфилде. Бедняги не сильно пострадали, выпав из окна первого этажа на клумбу, но находились в шоке. Немного придя в себя и стараясь не замечать его окровавленных, дрожащих рук, они заявили Дэвиду, что не будут давать делу хода, упаси Бог искать Кейси, тем более найти. Все, что им хотелось, – забыть этот случай, как страшный сон. Инженер попытался всучить им денег, они молча отмахнулись, такими же дрожащими руками подобрали свои велосипеды, но на всякий случай на них не сели и ушли пешком, так быстро, насколько смогли. Больше на улицу никто не вышел, окна соседских домов были плотно зашторены.

Теперь дверь Барнетов с вмятинами и бурыми пятнами вколоченной глубоко в древесину крови закрыта на замок. Можно подумать, что дом проклят. Разбитые костяшки вот только недавно окончательно зажили. Мать, конечно, переехала вместе с ним, но сердцем так и осталась там, в их старом особнячке. По сути Кейси оказался прав. И сейчас Дэвиду было не по себе оттого, что это было не единственное и не худшее пророчество младшего брата.

Все, что Дэвид знал теперь о Кейси, – что тетя Августа, уезжая на Восток, неожиданным образом о нем позаботилась. «Я отправляюсь за внутренним покоем, – сообщало письмо, которое Дэвид обнаружил в рабочей почте накануне прошлого Рождества и чуть не смахнул в спам, у него не было заголовка (за покоем, ну да, мрачно усмехнулся он, написала бы – „подальше от вас“), – и буду жить далеко-далеко от вас. (Вот-вот, именно!) Кейси живет в квартире, которую я ему подарила, и у него сейчас все в порядке». Дэвид вытаращил глаза на экран. Ничего себе подарочек! Так… Ну, это очень хорошо, просто здорово. Но ведь ни словечка больше, что за квартира, где… В Лондоне? Да где угодно может быть. Тетушка в своем стиле… Благослови ее Господь, конечно, же. С ее бурным прошлым… Да и сейчас, в общем-то. Кейси она больше всех любит, это да. Но как она его нашла – или это он ее нашел? Она ведь тоже на месте не сидит, живет как хочет, сегодня на Восток, а завтра – кто ее знает… Свободна, как ветер. Северный. Ни тебе «Здравствуй, дорогой племянник», ни «привет маме». Поговорив с матерью, Дэвид выяснил, что тетя Августа ей вообще не написала, стало быть – куда она поселила Кейси, осталось неизвестным. Спрашивать у тетки бесполезно, хотела бы сказать – сказала бы. Но по-своему успокоила. По крайней мере, Кейси жив-здоров и не бродяжничает. Учитывая его характер, – немало.

Дэвид резко сел на кровати. Он помотал головой, сильно потер виски ладонями и встряхнулся, как мокрая собака. Дипс забил хвостом по полу.

– Дерьмо, – сказал Дэвид псу. – Не могу спать.

Он нащупал тапочки, подтянул к себе ноутбук, лежащий на столике, открыл его и быстро-быстро нащелкал следующее:

«Некоторые аналитики утверждают, что все массовые переоснащения предприятий в ближайшие четыре-пять лет однозначно приведут к убыткам из-за регрессивной политики биопроизводителей. Поэтому рациональнее и дешевле поддерживать в рабочем состоянии имеющихся сотрудниц.

Считается, что в целом эта тактика тормозит развитие производства. Но она безусловно может быть выгодна для отдельного предприятия в случае, когда массовое переоснащение нельзя провести, например, из-за финансовых затруднений или из-за несогласия владельцев работниц.

В таких случаях при условии необходимого ремонта и своевременной профилактики, как правило, возможна конкурентоспособная работа предприятия.

Цитировано по: „Простые решения в управлении. Изд-во Крупса, 2201“.

Это можете показать руководству, если хотите. Вдруг им нужно обосновать. Не стал говорить там, мало ли какие у вас расклады.

А таблица для вас. Номер места, неисправность по ЕС-2190. Процент можете посчитать по справочникам. Вряд ли уйдет весь брак, но, думаю, все равно оно того стоит».

Дэвид открыл свою коричневую папку (на обложке выцветшими буквами значилось «Э.Б.»), вынул мятый листок, перепечатал с него столбик цифр, потом зашел на почтовый сервер под именем «boris» и отослал письмо главному инженеру фабрики.

– Наша совесть чиста, – сказал Дэвид Дипсу, разворачивая синее шерстяное одеяло. – Ну что, попробуем еще раз? Сон, версия два точка ноль.

Кейси выдвинул верхний ящик стола и наклонился над ним, рассматривая содержимое. Без особой надежды, но все же… Куда только он не прятал свои запасы от самого себя. Ящик всего один, большой, глубокий, вместительный, круглая костяная ручка, напоминающая гриб, и узкая замочная скважина с медной накладкой. Кейси сначала старался помещать в этот ящик важные вещи, но разная ерунда все равно просачивалась, он махнул рукой. Пачка бумаги, нераспечатанная. Второй комплект ключей от квартиры. Чистая записная книжка. Старые счета, в корзину их, спутанные провода, зарядка для телефона, маленькие наушники, рассыпанная мелочь вперемешку с пивными пробками, как же без них. Потертый кожаный кошелек, ну-ка… Пусто. Банковская карточка – фунтов сто пятьдесят, кажется, не прикасаюсь, на совсем уж черный день. Еще бумаги, бумажки, бумажонки. Струны для укулеле. Складной нож, несколько зажигалок. Моток медной проволоки, еще и еще. Проволоку тоже отсюда, нечего ей тут делать.