Fenix Antureas - Эльксарим. Дети-киборги 2

Он был прекрасно осведомлён о нём, но со всей откровенностью, не имел никакого косного умысла избавляться от слежения… до этого момента. И только теперь, заострив внимание на «жучке», решил, что возможно, оно и к лучшему.

Несмотря на все принятые меры, повреждение нервной системы Миранды оказалось слишком опасным, и её жизненные функции остановились. Медикам не удалось её спасти. Но плод ещё оставался жив, и для его спасения было проведено экстренное кесарево сечение. Зная о связях и опыте Эриха Кастанеды, гаттарийские врачи не стали препятствовать и позволили ему собственноручно принять ребёнка и выполнить работу неонатолога по его обработке и обследованию.

Отправившись вместе с новорождённым за ширму, Эрих сразу же приступил к реанимации. Ребёнок был очень слаб. Хотя и доношенный до зрелости, он сильно пострадал от гипоксии, и всё никак не хотел дышать самостоятельно. Но несмотря на то, что ему довелось испытать, несмотря на то, что его родители уже погибли, жажда жизни не покинула это крохотное тельце. Младенец закричал. Тоненько, как придавленный мышонок. Профессор облегчённо выдохнул, и вновь подняв глаза, остановил взгляд на приборе, висевшем среди прочих на стене за кювезом. Неискушённому взгляду показался бы ничем не примечательным сей приборчик, похожий на карманный фонарь. Однако профессор Кастанеда знал: такого инструмента не встретишь в других родильных отделениях и больницах, помимо МЦ «Гаттария». Элькса-тестер.

– Как дела, профессор? – окликнули его из-за ширмы.

– Жить будет. Мальчик, Апгар 2/7, – отозвался Эрих, гипнотизируя прибор на стене.

«Жучок», посредством которого генерал осуществлял за ним слежку, по-прежнему ждал его в предоперационной, прикреплённый к манжету рубашки. Другие медики, похоже, не торопились заглядывать за перегородку. Решившись, Кастанеда схватил элькса-тестер и быстро произвёл измерение.

«Какое же это «нечасто», Миранда? – произнёс про себя Эрих, глядя на высветившуюся цифру «63». – Он у тебя самый натуральный панта». Сбросив значение, он выключил прибор и повесил его обратно на место. «И генерал ничего об этом не знает», – добавил голос, идущий словно из глубины подсознания. Даже если в помещении были камеры, едва ли они позволили бы разглядеть столь микроскопическое число на крошечном экране, и если он будет вести себя как обычно, не выдавая дрожи в груди…

Взвесив, измерив и обработав младенца стандартным образом, Эрих вернул его в кювез и занёс данные в регистрационный журнал, старательно выведя в графе «элькса-потенциал» циферку «0».

По настоятельной рекомендации профессора Кастанеды новорождённый мальчик-сирота был быстренько переведён в другой роддом, с лучшей системой выхаживания. Туда, где работают более квалифицированные узкие специалисты, и где ничего не знают о феномене эльксарима. Никаких элькса-тестеров на стенах, никаких мистических граф в регистрационных журналах. Никаких «жучков» военных. В переводе не было ничего подозрительного, ведь младенец «оказался естественным», да и мать его не жила в Гаттарии. Вот только медицинская карта ребёнка, заведённая ещё в гаттарийском МЦ, случайно потерялась при перевозке. Что ж, бывает. На новом месте завели новую, с девственно пустой страницей о родителях – ведь их же всё равно нет в живых, и какая теперь разница, кем они были. В конце концов, кто же на глаз отличит новорождённого панту от естественного: младенцы – они ведь все одинаковые…

– Я хочу усыновить ребёнка.

Генерал поднял на Кастанеду взгляд, и в нём читалось столько изумления, будто перед ним по другую сторону стола восседал сам чёрт из преисподней, требуя его грешную душу прямо сейчас, а не его верный учёный.

– Что? Какого ещё ребёнка? У тебя их вон сколько.

– Ты не понял, – Эрих тяжело вздохнул и опустил голову. – Я устал от всего этого. После того, как ты убил мою девушку, у меня никогда больше не было нормальных, человеческих отношений. У меня не было семьи… – он сделал паузу, а потом усмехнулся. – Подумай, и я ещё должен просить у тебя разрешения. Разве люди просят разрешения на то, чтобы завести детей? Нет, только я, потому что я твой чёртов раб, а не свободный человек!

– Уйти надумал? – серьёзно спросил генерал, положив на стол шариковую ручку.

– Нет! Я просто хочу испытать хоть что-то человеческое. Не мутантов, не киборгов… Я хочу иметь нормального, естественного ребёнка. Чтобы водить его за руку, учить кататься на велосипеде, плавать и читать по слогам… Чтобы он называл меня «папа», а не «хозяин»! Да кому я это объясняю… – Эрих обречённо махнул рукой на генерала.

– Да понимаю я, не злись, – тот задумчиво почесал щетину на подбородке. – И куда ты денешь этого ребёнка? Хочешь растить его здесь, на базе?

– Нормальному ребёнку на военном объекте делать нечего, – резонно отвечал Эрих. – К тому же, я прекрасно понимаю, что постоянно находиться рядом с ним не смогу при своей занятости. Найму няньку. Разместим его на твоей даче. Так ты не против?

– Чем бы дитя не тешилось, – равнодушно сказал генерал. – А… на какой даче, ты говоришь?

– На местной. Та, что под горой, ближе всего, и я смогу навещать своего сына, – объяснил Кастанеда.

Генерал приподнял брови.

– Мальчик?.. Так ты уже и кандидата у меня за спиной выбрал, пройдоха?

– Это обыкновенный младенец. Сирота. Кроме того, у бедняги, похоже, серьёзные проблемы со здоровьем вследствие родовой травмы, – признался профессор.

– Со сверхлюдей переключился на инвалида? – усмехнулся военачальник, нацепив снова на нос очки и вернувшись к изучению своих документов. – Шут бы с тобой. Делай, что хочешь. Усыновляй калеку, размещай младенца с нянькой на моей даче. Только не уходи. Ты ведь… никого не обучил пока?

– В смысле… методике? – переспросил Кастанеда.

– Ме-то-ди-ке, – по слогам повторил генерал. – Послушай, Эрих, душа моя. Ты вообще когда-нибудь задумывался о том, кто тебя здесь заменит? Люди не вечны, знаешь ли.

– Обучаю я. У Эйвери неплохо получается, – отозвался учёный.

– Это молоденькая такая девочка? – недоверчиво переспросил генерал.

– Она способная ученица, – парировал Эрих. – Но это непросто, знаешь ли. Кластеризация каталита получается у одного из дюжины. О непосредственном ассистировании элькса-мутаций я вообще молчу. Распознавание каталитических органов в зачаточной стадии требует огромного опыта и мастерства. Микросекционные формы для моделирования деталей имплантов также достаточно сложны в обращении, новичку с ними запросто не сладить. И сейчас ребята ещё очень далеки от самостоятельной работы, я бы не рискнул доверить им кого-то. Даже Эйвери.

Генерал только тяжело вздохнул и отмахнулся от него в ответ.