Алекс Бранд - Жених и невеста. Отвергнутый дар

– Это я в книжке прочла, потом.

Завуч мысленно только покачала головой. Горой стоит, врет в глаза. Ради него. И он сделает то же самое ради нее. Но довольно. Девочку надо отпустить, пока совсем не завралась на глазах у всех. Велеть смыть лак? Нет, пусть идет.

Высокая дверь аккуратно и тихо закрылась. Завуч посмотрела на медсестру. Пусть говорят взрослые, специалисты. Не устраивать же консилиум с девятиклассницей.

– Что это за странный диагноз, Валентина Николаевна? Слышала о таком раньше, но…

Валерий Анатольевич внезапно подался вперед, пальцы сжались в кулак. Все удивленно посмотрели на него, он-то что может сказать?

– Я знаю, что это! Слышал… Это…

Собравшаяся было отвечать медсестра озадаченно пожала плечами и решила дать физику высказаться. Он же, сказав первые слова, внезапно потерял остальные, растерянно посмотрел на коллег. Завуч улыбнулась и подбодрила.

– Да вы успокойтесь, Валерий, и скажите нам, что слышали. Итак?

Физик кивнул, шумно вздохнул, сцепил перед собой пальцы и по примеру завуча стукнул по столу. Ему очень хотелось реабилитироваться. И было очень, очень обидно.

– Это ерунда полная, от армии косить, вот. Голова там кружится, сердце, задышки всякие. Вроде больной, а как выйдет с обследования – здоровый. И гуляй, пусть дураки служат. Ну, так они говорят. Эх… И этот…

– Стоп, стоп, остановитесь на секунду, – завуч даже слегка растерялась от такой внезапной вспышки, – ну армия здесь при чем? Ему шестнадцать всего лишь, рано думать об этом, тем более «косить». Не та семья.

Послышался негромкий голос медсестры, о которой все в этот момент забыли.

– Не армия, Светлана Васильевна. Но, кажется, я поняла.

– Что же?

– Валерий Анатольевич прав, те ребята, кто, скажем так, не горит желанием исполнять долг перед Родиной, начинают симулировать всякое. Кто-то, не особо умный, изображает психическое отклонение, например.

– Валентина Николаевна, мы в курсе этих историй. При чем тут Рифф и его загадочное поведение? От контрольной решил «откосить»? Прямо в классе, в последний момент? – завуч, не сдержавшись, поморщилась от употребления жаргонного слова.

Софья Андреевна кивнула.

– Нелогично, совсем. Хотел бы не писать отчего-то – дома бы остался, врача вызвал, как в итоге и произошло, – она показала на дверь, – так что бесспорно одно – что-то действительно у них случилось, настолько серьезное, что они пошли на крайность. Подождите!

Она подняла руку, останавливая возражения.

– У него не было причины отказываться. Понимаете? Я знаю это точно. Рифф достаточно владел материалом, чтобы получить твердую четверку, тем более, что его ангел-хранитель рядом. Анисимова бы его вытянула, помогла бы, дала списать. Она уже приготовилась, я не слепая и все их уловки насквозь вижу. Листок выдернула, под локоть кинула.

Завуч приподняла бровь, и посмотрела на Софью Андреевну. Преподаватель математики взгляд не опустила, приподняла в ответ подбородок. Неявный, но отчетливый вызов. Анисимова – ее любимица.

– И вы бы допустили это?

Математика выдержала паузу. Негромкий ответ.

– Возможно.

Это короткое слово прикрыло собой то, что Софья Андреевна в последний момент решила не говорить. Листок под локтем, быстрая перебранка шепотом – и Рифф качает головой, отказавшись от помощи. Он даже не попытался начать писать. Сразу – жалоба на самочувствие и все последующее. Вот верное слово – демонстрация. Это была демонстрация. Чего? Кому? Зачем? И это было для Анисимовой таким же сюрпризом, как и для нее. Все же дальнейшее – ее импровизация. Помочь, прикрыть. Впрочем, выносить эти вопросы на обсуждение, пожалуй, не стоит. Не время, не место.

Завуч несколько мгновений смотрела на нее, взвешивая и оценивая. Их незримое противостояние началось практически с первого дня пребывания Софьи Андреевны в школе. Сторонница новых методов преподавания, она пришлась несколько не ко двору. Бывшая гимназия, старинное здание в историческом Центре, многолетняя репутация одного из лучших заведений города. Множество учеников – детей уважаемых родителей при должностях и постах. И, разумеется, учителя. Сообщество, которое так и хочется назвать «элитным». Новое там воспринимали настороженно. Революции не любили, предпочитая неторопливую эволюцию. И вот, подумать только, «возможно»! Завуч, однако, решила не обострять. Было интересно услышать выводы. И потому…

– Так что же вы предполагаете?

Софья Андреевна оценила слова и тон, улыбнулась уголком рта. После того странного дня она снова и снова думала о случившемся. И пришла к совершенно определенному выводу, который придется огласить. Саша и Юля, простите. Она любила эту порывистую девочку, за быстрый цепкий ум, способности и характер. Сильный, бескомпромиссный и честный. На Сашу же она давно махнула рукой, не всем быть математиками. И насильно скармливать то, что не лезет никак – неразумно. Историк, географ, врач, археолог, путешественник – это его. Точные же науки – это не его. Точка. Анисимова и Рифф. Они отлично дополняют друг друга. Девушка прекрасно знает математику, а ее кавалер – чистый гуманитарий. Вот и тянут друг друга, уже четыре года. И они честные, правильные. Юля никогда не станет обманывать просто так, если нет на то очень серьезной причины. Причины, которая если и не оправдает, то объяснит произошедшее. Она вздохнула. Ей не очень понравились слова о "вам и не снилось". Светлана Васильевна собралась вмешаться, задействовать "родительский ресурс"? Боится "взрослых глупостей"? Ох, ну что за наивность. Все возможные «глупости» между ребятами наверняка уже давно произошли. Она помнит тот урок. Первый урок первого дня после совершения «глупости», больше года назад. Все было понятно. Софья Андреевна тогда чисто по-женски от души посочувствовала бедняжке, не стоило сразу идти в школу, полежала бы дома пару дней. Девочка побоялась родителей и предпочла преодолевать известные неудобства. Иными словами, поздновато вы спохватились, Светлана Васильевна. И ребят вам так просто не разлучить, не та история. Или сами расстанутся, как чаще всего и бывает со школьными парочками, или все по-настоящему и они отобьются от всех, кто решит вмешаться. Не мямли, подобно героям помянутого фильма, и не дадут превратить свою историю в слезливую драму. Хотя, конечно, рано им жениться, ни кола, ни двора, ни специальности. На чувствах и маминых пирожках далеко не уедешь. И если очень постараться – разлучить, конечно, можно кого угодно. Юля с Сашей – не исключение. Но молчание затянулось, пора его прервать. Софья Андреевна заговорила, тщательно выбирая слова.

– Поскольку я не вижу объективной причины отказываться писать контрольную, остается одно. К сожалению, только предположение. Ибо, в конце концов, они предоставят справку – официальный документ, говорящий о болезни, и мы не имеем права его игнорировать.