Наталья Антарес - Опасная работа

–На прежнем месте уже как с полмесяца – охраняемая стройплощадка! – с мстительным удовлетворением поведала я, окончательно теряя терпение, – это раз, и я ничуть по тебе не соскучилась, чтобы по первому зову нестись на встречу, это два. Ах, да, я заношу твой номер в черный список, это три.

–До тех пор, пока я не верну свою вещь, ты от меня не отделаешься, это четыре, – с хорошо читаемой в голосе угрозой продолжил загибать пальцы Индрек, и я вдруг почувствовала такой озноб, словно меня с головой окатили ведром ледяной воды.

–Ты всегда вел себя довольно странно, но я и не подозревала, что ты настоящий псих, – в неуправляемом порыве вырвалось у меня.

–Ты еще многого обо мне не знаешь, – многообещающе прошипел Индрек, – и, поверь мне, тебе в этом плане крупно повезло. Как только я получу обратно свою вещь, ты меня больше никогда не увидишь.

–Вот что я тебе скажу, и прошу выслушать меня внимательно, потому что дважды я повторять не буду, – я намеренно чеканила каждое слово, чтобы Индрек целиком и полностью осознал, насколько серьезно я сейчас настроена, так как роль персонального шута для главного эйчара «Весты» мне порядком надоела, – перед тем, как освободить квартиру на Северинова я тщательно проверила содержимое всех ящиков. Никаких принадлежащих тебе вещей я там не обнаружила, поэтому в случае, если ты будешь мне угрожать, я сразу же напишу заявление в полицию. А сейчас я выключаю телефон, потому что из-за тебя я уже практически потеряла работу.

–Это я потерял из-за тебя работу…, – начал было Индрек, но я не дала ему ни малейшего шанса завершить фразу. Всё, дамы и господа, занавес!

Несколько мучительно долгих минут Арсений Смолов молча созерцал меня оценивающим взглядом, и повисшая в кабинете напряженная тишина показалась мне вечностью.

–Вы достаточно хорошо себя проявили, Ава, – положительный вердикт кадровика стал тем долгожданным толчком, благодаря которому у меня с души свалился тяжелый камень томительных сомнений, но я старательно скрывала переполняющие меня эмоции, не позволяя робкой надежде на благополучный исход раньше времени перерасти в бурное ликование.

–В процессе разговора вы были весьма сдержаны, в меру ироничны, а мотивация отказа в вашем исполнении лично для меня выглядела вполне аргументированной, – нахваливал меня Смолов, а я отчаянно пыталась чересчур не разрумяниться от атомной смеси смущения и счастья, – вы адекватно отреагировали на поступившую угрозу и приняли наиболее верное решение. Но для кадровой работы вы не подходите, а иными вакансиями концерн в данное время не располагает. Спасибо за приятное общение, Ава, я искренне рад знакомству с вами и надеюсь, что у меня еще будут причины снова вспомнить о вашем резюме.

–Я могу узнать, на чем я прокололась, чтобы в будущем не повторять ту же ошибку? – мне очень хотелось верить, что слезы горечи и обиды не побегут по моим щекам прямо в кабинете Смолова, и свой прощальный вопрос задавала уже вполоборота, готовая в следующую секунду пулей вылететь в приемную, на бегу сгрести в охапку пальто и поспешно ретироваться из офиса, пока меня не задушил подступающий к горлу комок рыданий.

–Ваше стремление учиться и совершенствоваться вызывает у меня большое уважение, – профессионально подсластил пилюлю эйчар, – сказав, что и не подозревали, каким психом может оказаться ваш собеседник, вы фактически признали, что плохо разбираетесь в людях. Согласитесь, для кандидата, претендующего на должность, непосредственно связанную с персоналом, это звучит, как смертный приговор.

Если в приемной мне худо-бедно удалось сохранить достоинство и не удариться в паническое бегство на глазах у секретарши, то в коридоре я автоматически перешла на рысь. К моему изумлению, слез не было и в помине – их высушил испепеляющий жар беспредметной ненависти, простирающейся на весь окружающий мир. А ведь нужно было всего лишь убедиться, что я не забыла отключить мобильник, а не впадать в эйфорию от одного только приглашения на интервью! И как бы не прискорбно было это признавать, Смолов прав: в людях я действительно не разбираюсь, а инцидент с Индреком – лишь наиболее показательный случай! И прямое доказательство тому – отсутствие у меня близких друзей, масса неудачных отношений и столько ярких эпизодов предательства, навсегда отпечатавшихся в памяти, что иногда хочется заболеть амнезией и освободиться от этих отравляющих жизнь воспоминаний. Лезть со свинячьим рылом в калашный ряд и то целесообразнее, чем в кадровую службу с таким красноречивым «послужным списком», как у меня: тут тебе и измены, и воровство, и распускание слухов, и банальная подлость… И все эти люди каким-то непостижимым образом втирались ко мне в доверие, вызывали у меня сильные чувства, заставляли совершать опрометчивые поступки, чтобы затем растоптать мои надежды, да еще и напоследок основательно нагадить в душу…

Между тем, в сегодняшнем провале было некого винить, и с объективной точки зрения я это прекрасно понимала. Я сама не проявила необходимой предусмотрительности и теперь с лихвой пожинала заслуженные плоды. Но неотъемлемое свойство человеческой натуры требовало вымещения злости, и чем дольше я себя накручивала, тем сильнее укреплялась в мысли, что косвенная вина за произошедшее лежит на Индреке. Не позвони он в разгар собеседования, не начни донимать меня расспросами, не перейди он к открытым угрозам, я бы уже завтра заступила на испытательный срок. Любой другой абонент непременно вошел бы в мое положение и перезвонил попозже, тем более, что я прямо дала понять: у меня важная деловая встреча. А у Индрека словно земля под ногами загорелась, хотя ситуация по сути своей выеденного яйца не стоила… А этот несуразный бред с якобы оставленной в бараке вещью… Да уцелевший еще со времен первого бабушкиного замужества комод на момент сноса бараков был пуст, как прилавки в советском магазине…. За прошедший год в квартире никто не жил, а от Индрека не было ни слуху, ни духу –получается, до этого дня он о своей «вещи» даже не думал, а тут его вдруг одолели воспоминания годичной давности! Глупо и неубедительно, даже для махрового бреда! Но именно из-за этого ненормального, у которого, по всем признакам, началось осеннее обострение психического заболевания, я и дальше продолжу тянуть из родителей деньги и экономить на каждой мелочи. Вечером позвонит мама, спросит, как прошло интервью, и что я ей отвечу: ты знаешь, мам, мне опять пообещали перезвонить…Переведи мне, еще пару тысяч, иначе на следующее собеседование мне придется топать пешком, а при всех несомненных достоинствах моей новой квартиры, расположение микрорайона «Юность» относительно центра столицы оставляет желать лучшего!