Наталья Антарес - Опасная работа

Между тем, чтобы добраться до нужного перекрестка от ближайшей станции метро, требовалось преодолеть довольно внушительное расстояние, а учитывая, что проклятый дождь вкупе с умопомрачительно высокими шпильками крайне отрицательно сказывались на скорости моего перемещения, Индреку без труда удалось меня опередить. Как же я боялась, что он не придет, и перенесенные мною моральные и физические страдания окажутся напрасной жертвой! В предвкушении неминуемой расправы над тем, кого я решительно определила в виновники всех своих бед, мои губы непроизвольно тронула злорадная ухмылка, и я вдруг резко перестала замечать окончательно испортившуюся погоду, грязные потеки на пальто, насквозь промокшие ботильоны и превратившиеся в неопрятные патлы локоны –мой взгляд был сконцентрирован на укрывшейся под козырьком продуктового магазина фигуре. Клянусь, еще ни на одно свидание я не торопилась также, как на эту встречу!

За прошедший год Индрек ничуть не изменился. Возможно, мне показалось, но, по-моему, прежней у него осталась даже одежда. Куртка, джинсы, низко надвинутая на лоб вязаная шапочка и привычный рюкзак на спине. Так выглядели в это время года две трети столичных жителей за исключением представителей неформальных молодежных течений, но только от Индрека незримо веяло опасностью, и стоило мне в упор столкнуться с его бесцветными глазами, как в душу сразу начали закрадываться сомнения по поводу целесообразности вступления в открытую конфронтацию с этим страшным человеком.

–Видел стройку? – язвительно осведомилась я, прячась от дождя под спасительный козырек и стараясь при этом сохранить максимально возможную дистанцию между собой и Индреком.

–Да, – как-то уж чересчур спокойно для обладателя воспаленного рассудка кивнул Индрек и неожиданно добавил, – нам нужно действовать очень быстро, иначе я не успею выполнить свою работу.

– Ах, работу! – похоже, Индрек и сам не понял, почему я с пол-оборота завелась при одном лишь упоминании слова «работа», но судя по красноречивому удивлению, отчетливо промелькнувшему в его взгляде, он вовсе не ставил себе цели наступать мне на больную мозоль и уж тем более не собирался размахивать передо мной красной тряпкой. Но мне было достаточно малейшего повода, чтобы справиться с неизбежно охватывающим меня в присутствии Индрека ступором и вслух озвучить ту проникновенную тираду, которую я самозабвенно сочиняла сначала, сидя в вагоне электрички, а потом, додумывала, перепрыгивая через лужи на десятисантиметровых каблуках.

–А моя работа тебя не волнует? – риторически вопросила я у недоумевающе вскинувшего белесые брови Индрека, – да, конечно, тебе плевать, что из-за тебя я не прошла собеседование в компании своей мечты! Тебе, наверное, даже на ум не приходило, что я уже целый год подряд не могу никуда устроиться! Разве я не объяснила тебе нормальным языком, что барак снесли? Разве я не сказала, что у меня деловая встреча? Зачем было мне названивать и нести чушь? Как можно быть таким эгоистом и думать только о себе любимом, будто все остальные люди для тебя пустое место? Неужели я бы не сообщила тебе, если бы ты в прошлый раз действительно что-нибудь забыл в моей квартире? Давай, еще включи позднее зажигание и обвини меня в том, что я нашла твою… «вещь», нагло присвоила ее и теперь ищу повод, чтобы не возвращать законному владельцу. Если у тебя поехала крыша, прими лекарство, в конце концов!

–Ты слышала, чтобы я предъявлял тебе обвинения в краже? – за все время моего проникновенного монолога на невозмутимом лице Индрека не дрогнул ни один мускул, но его глаза ощутимо потемнели и выглядели уже не совсем бесцветными, а скорее все-таки серыми, – я ничего не забывал, я специально оставлял там свою вещь на протяжение всех трех лет, пока я снимал у тебя квартиру. Эта вещь была надежно спрятана, и поэтому ты ее не обнаружила.

–Замурована в стену и прикрыта обоями? – ехидно предположила я, – да ты настоящий гений конспирации – устроить тайник на съемной квартире еще ведь додуматься надо. Слушай, это вообще-то твои проблемы, но ты же отлично знал, что жилье аварийное и рано или поздно его должны были снести?

–Ты сейчас понятия не имеешь, о чем говоришь! – отрывисто бросил в ответ Индрек, вынужденный повысить голос, чтобы перекричать звук гулко бьющихся о жестяной козырек капель, -место для ячейки было выбрано мной с учетом всех ключевых факторов, а что касается сноса, мне доподлинно известно, что год назад в генплане столицы не было об этом ни единого слова.

–Да, для меня звонок из префектуры тоже стал большим сюрпризом, -неохотно призналась я, – но даже все эти форс-мажоры не давали тебе никакого права портить мне интервью! Я почти что получила эту должность, и всё коту под хвост… Не знаю, зачем я вообще сюда пришла… Думала, хоть немного полегчает, если я на тебя наору…

–Ну и как, отпустило тебя? – с оскорбительным равнодушием поинтересовался Индрек, поправляя на спине рюкзак, но меня покоробил даже не его дежурный тон, а в большей степени тот факт, что мой ответ в данном случае не имел никакого значения. Индрек уже давно извлек из нашего короткого разговора всю необходимую информацию и сделал на ее основе собственные выводы.

–Раз ты нигде не работаешь, значит, располагаешь достаточным количеством свободного времени, – заключил Индрек, – поможешь вернуть мою вещь, и я заплачу тебе как за три месяца аренды квартиры. Соглашайся, потому что я в любом случае заставлю тебя со мной сотрудничать, но я всё же сторонник цивилизованного подхода и не хотел бы применять грубую силу по отношению к женщине.

ГЛАВА VI

Недвусмысленная угроза Индрека походила на обоюдно выгодное деловое предложение приблизительно в той же степени, что и внезапно обрушившийся на столицу ливень на минорный осенний дождик, однако, мой собеседник, по всем признакам, на полном серьезе старался придерживаться в разговоре с дамой правил хорошего тона, в его персональной трактовке ограничивающихся предоставлением крайне неоднозначной альтернативы. Пока я мучительно пыталась выработать наиболее приемлемую в данных обстоятельствах линию поведения и с запоздалым сожалением корила себя за опрометчивое решение отправиться на встречу с бывшим постояльцем, Индрек молча сверлил меня немигающим взглядом и терпеливо ждал ответа. Хотя этот исключительно странный человек и раньше не внушал мне особой симпатии, именно сейчас он раздражал меня буквально до нервного тика: тогда, как внутри у меня яростно бушевал настоящий вулкан, по раскаленным склонам которого стремительно изливалась кипящая лава, Индрек казался высеченным из камня истуканом, чуждым всяческого проявления эмоций. Его бесстрастный вид открытым текстом говорил, что невзирая на возникновение внештатной ситуации, Индрек твердо намерен вернуть контроль над обстоятельствами, не слишком заботясь при этом о гуманности применяемых методов.