Алек Янц - Последние капли радуги

– Пап? – у отца всегда было серьёзное лицо, но сейчас он бил даже собственный рекорд, – Ты ведь покупать новые рестораны для фирмы едешь, да?

– Разумеется, сын. Просто делай, как я говорю.

То есть, как обычно.

– Ладно, – без споров согласился Поль, лишь уточнив, – а почему не Полине? Она ведь ответственнее? Нет?

– Возможно… но мы, мужчины, должны опекать слабых женщин в трудную минуту.

–… кафешки, да?

– Прекрати задавать вопросы. Просто, – отец забрал второй телефон, такой дешёвый на фоне его прикида, – возьми.

– Ладно. Но вы там с мамой поаккуратнее, хорошо? Обещаешь?

– Вопросы, Аполлон!

– Прости, отец.

Они с сестрой вышли из дома сразу после того, как родители уехали. Новый сосед уже ждал их на дороге, чуть менее очаровательный в свете фонарей, чем в отблеске свеч, но все такой же миловидный и наигранно невинный.

И когда он увидел близнецов, невинность его лица сменилась совершенно иным чувством.

– Вы всё-таки пришли, – выдохнул он, заставив Полину надменно вскинуть брови.

– Мы всегда приходим, если нас зовут. Ты у нас…?

– Роман. Рома. Простите, что не представился, – кажется, он хотел по-джентельменски поцеловать руку… но не понял, кому. Хех. – В церкви я слегка растерялся.

– Неудивительно, – мысленно усмехнувшись отчаянным попыткам различить их, Поль смилостивился над новым знакомым, по-мужски протянув ему руку, – Аполлон. Но лучше Поль.

– Полина, – по лицу сестры было видно, что она хотела бы еще немного помучить его, – Приятно, что ты нас пригласил… Роман.

О, она умела произносить простые имена так, чтобы их обладатель почувствовал себя одновременно обласканным Божьей дланью и опущенным в кастрюлю с кипятком. Роман с каждой минутой всё сильнее очаровывался ими, а близнецы старательно вели себя так, чтобы это очарование не пропадало. Зеркальные жесты. Многозначительные переглядки. Одновременный шаг вперед и шаг в сторону друг от друга. Всё просто, как дыхание. Всё отточено многолетней практикой. Всё гипнотизирует, и теперь Роман наверняка снова не помнит, кто из них кто.

– Я… – из них троих только он чувствовал себя неловко. Какие чудесные светлые волосы… наверное, всё-таки крашенные, – Поедем?

Они сели в автомобиль, причём, несмотря на демонстративно открытую переднюю дверь, оба близнеца сели назад, задиристо глядя на водителя через зеркало. Точнее, это Поль глядел задиристо. Полина внимательно изучала нового знакомого, заранее продумывая всё возможные варианты.

Это ей отец должен быть дать телефон, о котором Поль сестре пока не сказал.

– Почему именно туда? – спросила девушка, когда они выехали на шоссе. Роман, только оторвавший от них взгляд и уже посмотревший на дорогу, снова залип.

– Там сейчас такое будет! Думаю, вам понравится. Мне отец сказал по секрету, никто не должен знать, но я подумал…

– Подумал, – с улыбкой выдохнула Полина. Брат сжал её руку, с трудом сдерживая смех. Судя по лицу Романа, он действительно очень хотел им угодить. Поль веселился, разглядывая его, а Полина – машину, забитую всевозможной религиозной фигней: иконы в салоне, крест, свисающий с зеркальца, чётки, библия, лежащая в приоткрытом бардачке. Брат видел её желание уточнить, чья это машина, но девушка поборола себя. Хы. Поль бы спросил. Но сейчас она правит бал.

– Расскажешь о себе, Рома? – мурлыкнула Полина, растерянно поглаживая пальчиком спинку водительского кресла и как бы случайно касаясь плеча молодого человека. Поль прислушался тоже, положив подбородок на соседнее кресло.

– Я… ох, я… хочу стать политиком.

– Как мило! Ты достаточно обаятелен для этого. Как думаешь?

– Соглашусь, – отвечал Поль.

– И что ты думаешь о новом законе, Рома? Тот, который обязует девушек либо родить до двадцати пяти, либо служить в армии?

– Думаю… – парень сглотнул, – это немного чересчур.

– Он еще и умный! – восторженно воскликнула Полина, откидываясь назад и с силой сжимая ладонь брата, который уже просто давился рвущимся наружу хохотом.

На самом деле, не смешно. Даже новую поправку в законе о зарубежном искусстве можно было обойти. Но прямой приказ?

«Папа поможет».

«Папа всегда помогает».

Близнецы выведали ещё несколько крох информации о личной жизни нового знакомого (сам Роман ничего не спрашивал, видимо, стеснялся), и, когда они оказались в клубе (без очереди, конечно же, очередь не для тех, кто, пойдя за продуктами, может купить мерседес), он повел их через толпу сразу к одному из немногих окон, драпированных темной занавеской.

– Скоро начнётся, – произнес Роман, отодвигая ткань и выглядывая на улицу. Близнецы уселись на диване, по обе стороны от парня, приняв зеркальные позы, но несмотря на периодические восторженные взгляды в их сторону, Рому всё-таки явно сейчас больше интересовало то, что происходит на улице. Странно. И пусть. У близнецов появилось время освоиться, и, хотя они посещали этот клуб не впервые, каждый раз им удавалось отыскать нечто…новенькое.

«Крокодил», залитый синим электрическим светом, полностью оправдывал своё название, и ребята, выбравшие лёгкие синие рубашки, слились бы с ним, если бы не яркость огненных волос. Они будто были неподвижным украшением на диванах – прекрасным, завораживающим украшением. Совсем как вон та очаровательная блондинка. Поль глазами указал на неё сестре, будто намечая следующую цель, и та согласно кивнула, безошибочно поняв, кого имеет в виду брат. Девушка следовала за какой-то низкорослой толстушкой, прорезающей путь через толпу, как ледокол. Она даже не взглянула в их сторону. Ну, это пока.

– Смотрите! Вон, вон они! – Роман потрепал Поля по плечу и резко убрал руку, будто обжегшись, – Ой, я…

– Чего там? – парень с ногами залез на диван и придвинулся к Роману сбоку, выглянув в окно. Под стенами бара собиралась подозрительно организованная толпа. У некоторых в руках даже были пока что опущенные плакаты, а кто-то – Боже мой – держал огромный пластмассовый, крашенный под дерево крест, – Это что?

– Здорово, правда? Отец Георгий созвал митинг, скоро начнется, – восторженно-благоговейный голос. В глазах Романа зажглась та искра, которой так боялся Поль и которой старательно избегала в людях Полина.

«Фанатик» – они едва ли не произнесли это вслух. Теперь ясно, почему именно здесь. И зачем. Повеселиться. Только не так, как планировалось.

Как они упустили?

– А в честь чего демонстрация? – осторожно уточнила Полина, многозначительно поглядывая на брата. Они одновременно слегка отодвинулись, – Мне казалось, церковь и так имеет власти уже больше, чем само правительство.

– Конечно, – возмущенно фыркнул Роман, не отрывая взгляда от происходящего за окном, – церковь и есть правительство. У них марафон демонстраций, направленных на повышение рождаемости. Лозунг «Нет контрацепции! Да здравствует естественный процесс!» Там будет такая сцена, просто улетите!