Алек Янц - Последние капли радуги

– Я подписался на вас в Русте, вы не против? – сказал отец. «Поль» заулыбался, будто Господь лично спустился к нему и разом простил все грехи, – У вас очень красивая сестра, Аполлон.

– Поль, пожалуйста.

– Прекрасные гены. Когда она собирается выходить замуж? Могу предложить несколько прекрасных кандидатов.

– Ох, это очень щедро, Георгий Ефимович. Но у неё уже есть жених, и свадьба очень скоро.

Маша ошеломленно покосилась «Поля», но тот смотрел только на отца, очень уверенно, так, что даже самый прозорливый человек не распознал бы ложь в его словах.

Если они, конечно, были ложью.

Это логично. Это очень логично. С чего бы Полине рассказывать Маше о таком? Они ведь друг другу никто, просто знакомые.

Это «Поль» сейчас – её перспективный возлюбленный.

– А ещё я пролистнул вашу страницу, – отец впился в гостя цепким взглядом, и Маша одновременно сочувствовала и радовалась, что такое пристальное, болезненно-острое, как наконечники стрел, внимание направлено не на неё. Она бы уже давно разрыдалась, а Полина…Поль держался, улыбаясь, будто отец не пытался взглядом вывернуть его наизнанку, чтобы изучить со всех сторон, – Про то, что любви достоин каждый. Я даже репостнул. Хорошая мысль.

– Рад слышать.

– Но вы ничего не постили про этого…Пегаса с его богомерзкими идеями. Вам что, всё равно?

– Нет, конечно. Я просто жду, когда всё это закончится. Ну, чтобы не пришлось потом подтирать записи. Если что.

Отец понимающе усмехнулся морщинистыми губами.

– Понимаю, – его взгляд скользнул за спину дочери, к двери, и та сжалась, боясь снова привлечь ненужное внимание, – Но здесь всё прозрачно. Тупой экстремист громкими словами привлек нашу развратную молодежь – не в обиду вам, Поль – чтобы потом подорвать прямо на мемориальном месте. А когда его поймали, понял, что не может жить с таким грехом. Или тюрьмы испугался. По новостям сказали, что дело закрывают. Даже в наших церковных сообществах спорят, стоит ли это чудовище молитв. Не понятно только, откуда в России экстремисты. Их уже давно всех извели…

– Не стоит, конечно, – поспешно вставил Поль, слушающий речь с наигранно заинтересованным видом (Маша видела, что гостю на самом деле больше любопытно само лицо отца, чем его слова), – Хорошо, что нас всех это не затронуло.

Сухие уголки губ тронула самая настоящая улыбка. За этот вечер Маша уже второй раз видела, как суровый человек сдается перед обаянием рыжего близнеца. И дело было не в произнесенных словах, далеко не в них. Только в голосе, жестах, в чем-то еще, от чего Маша сама несколько раз залипала, не в силах оторвать от Полины взгляд.

От Поля. Сейчас это Поль.

– Мне нравится ваша позиция, Аполлон. Вы достойный молодой человек. Сколько вам?

– Двадцать один, – с готовностью ответил Поль. В отличие от Маши, его явно не смущал затянувшийся разговор, – Отслужил. Отец бизнесмен по недвижимости. Мать его секретарь.

– Вы с сестрой одни? Еще не планируют? Чем больше семья, тем больше грехов отпустится.

Поль тихо хмыкнул.

– Планировать пора уже нам. Сестра собирается рожать в этом году, пока в армию не забрали.

– А вы?

Вот оно. Отец взял быка за рога и потянул к себе, проверяя его устойчивость. Хорошо, что Полина уже знает, зачем их на самом деле сюда позвали. У них есть план.

– Я хотел бы сразу обвенчаться, а разводится после такого – грех. Мне нужна достойная жена.

Поль повернулся к Маше в пол-оборота, и та взглянула на него недоуменно.

– Верная. Надёжная. Хорошо бы ещё тихая и прилежная. Идеально, если она будет из чистой, незапятнанной грехом семьи. Например, внучкой или дочкой священника. Все же знают, что у батюшки греха в семье не может быть.

Мария вздрогнула и едва подавила желание вцепиться под столом в ногу гостя, чтобы тот повернулся к ней и перестал так многозначительно сверлить взглядом отца. Повернулся и объяснил, как эти слова относятся к плану, и что близнецы там напридумывали. Она бы спросила прямо сейчас, но из кухни уже вышла мама, неся поднос с запеченной свининой.

– Простите, что долго, – от подноса шёл невероятно соблазнительный запах, и Маша осознала, что в последний раз видела настоящее мясо очень давно, еще до последнего поста, который длился, кажется, вечность. Вроде, уже в этом месяце их было два? Или три? Проще было сосчитать дни, когда поста не было.

Но Маша его есть не будет. Это мясо для гостя, родителей и младших. Маша подождет, когда все насытятся, и заберет остатки.

– Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил еси нас земных Твоих благ; не лиши нас и Небеснаго Твоего Царствия…

– Аминь, – сказали все.

– Аминь, – пискнула Маша и отгородилась от трапезничавших высокой тарелкой овощного салата. Мужчины завели разговор о чем-то постороннем, мама с интересом слушала их, раболепно взирая на отца, а девушка молчала, уткнувшись взглядом в кусочки помидоров, огурцов и желтого перца. Она не понимала, почему Полина до сих пор не прервёт отца, не скажет ему, что они здесь лишь затем, чтобы разрушить его планы относительно женитьбы дочери и Поля…но Полина молчала, только поддакивала да вела разговор, как…как…как истинный жених.

– Машка! – вдруг рявкнул отец, и вилка выпала из рук девушки, звонко грохнувшись о тарелку, – Выпрямись! Посмотри, как сидит гость! Такой пример перед глазами, а ты!

– Прости, папочка, – прошептала Маша, поспешно выпрямляясь. Потолок тут же приблизился и надавил сверху, как карающая длань Господня. Девушка горбилась постоянно, еще с детства, стесняясь высокого роста, неприлично длинной шеи, стесняясь всю себя и каждый день жалея, что она не родилась такой хорошенькой и миниатюрной, как Полина.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Армстронг Л . Д . «What a Wonderful World»

Кристина Даэ – главная героиня романа Гастона Леру «Призрак оперы», певица.

«Элементарно, Ватсон», – знаменитая фраза из цикла советских телефильмов «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона»

Есенин С.А «Воспоминание». (В оригинале: октябрь; семнадцатого года.)

Брюсов В.Я «Максиму Горькому в июле 1917 года»

Маяковский В.В «Мы идем»