Андрей Кудин - Времена философов

На этот раз всё выглядело как в реальности. И парк, и люди, и аттракционы… Только это была реальность другого, давно миновавшего времени.

Я увидел мальчишку лет двенадцати или тринадцати. Он стоял прямо передо мной и, задрав голову (прямо как я когда-то на этом же самом месте), смотрел на вращающееся в небе колесо «Сатурна». К мальчишке подошли его родители. Он опустил голову, и по выражению его лица я понял, что в парке ему вовсе не так интересно, как мне показалось. Кого-то он мне напоминал…

– Сын, но ведь ты же гулял с мистером Джеффом совсем недавно, – заговорил с ним отец. – Давай я оплачу тебе этот аттракцион… или хочешь, потом ещё тот. И отправимся домой. Ты же помнишь, сегодня возвращается твоя сестра, приедут ещё бабушка с дедушкой. Давай?

– До их приезда целая куча времени. А мне нужно всего немного…

– Винер… – попыталась заговорить с ним мать, но почему-то остановилась, передумала.

Так вот, кто этот мальчик – мой сегодняшний проводник мистер Винер Степс!

Отец продолжительно смотрел на мать, которая испытывала понятные ему сомнения.

– Ну, не знаю, – пожала плечами она, судя по всему решаясь на что-то. Но в результате предприняла очередную неуверенную попытку: – Может быть, всё-таки пойдём домой, Вин…

– Почему бы вам не пойти без меня? – не собирался сдаваться юный Винер.

– Но… – и вновь мать осеклась.

Настал черёд отца:

– Мы не понимаем, Вин, почему вас всех, словно магнитом притягивает к себе мистер Джефф? Да, он человек необычный, настоящий силач, хотя по его комплекции так не скажешь, и к тому же фокусник… соглашусь, фокусник он тоже такой, каких поискать, но… вы готовы всё своё время проводить с ним. А это… ну, как-то это не совсем правильно.

– Мы не так уж и много времени проводим с мистером Джеффом, – отвечал отцу Вин. – К тому же, помните, я вам говорил, что без меня дети могут не понять его.

– Но как ты его понимаешь? – озадачился отец.

Вин как будто не услышал его вопроса.

– Сын, мы с отцом просто переживаем, – вдохновилась на беседу мать. – И не только мы, многие родители. Таков ли этот мистер Джефф, каким кажется? Просто – ты уж прости нас – нам сложно поверить в то, что такие люди, как он, бывают.

– Мама, папа, мистер Джефф именно такой, какой есть, даже если он единственный на свете!

– Ладно, будь по-твоему, – согласился отец. – Иди. Только, прошу тебя, надолго не задерживайся!

– Спасибо, пап! Мам, спасибо! Сегодня один мальчик должен принести саженец. Мы с мистером Джеффом посадим его в землю!

– Саженец?..

– Да, яблоневый! Из него вырастет наше общее дерево!

Мальчик умчался, а родители остались стоять – пребывая в некотором недоумении.

– Ты что-нибудь поняла?

– Боюсь только то, что мы оба плохо знаем, чем увлекается наш сын.

– Но… хоть убей, не понимаю, как немой сорокадвухлетний джентльмен может оказывать на детей такое влияние?! Они же на нём буквально помешаны. Даже аттракционы им не интересны, дай походить по тропам мистера Джеффа! А ведь при этом никто точно не знает, откуда этот человек взялся, кем был прежде, и с какой радости живёт в парке, не имея ни дома, ни семьи – хотя, впрочем, это тоже никому наверняка неизвестно.

После этих слов я проснулся, теперь уже по-настоящему.

Ночь, футбольное поле, мириады звёзд, покоящийся в углу ворот мяч, глубоко уснувшее и напоминающее корабельный остов здание. При виде последнего мне сразу же вспомнились обезличенные аттракционы из моих видений. Вот, значит, что повлияло на их образ! Что ж, вероятно, не они должны быть заброшены, а это здание не должно было здесь появиться.

Сложно было в это поверить, но… долгая и таинственная история Вильского парка расставалась со своей тайной. Кто-то скажет, что это субъективно, что речь лишь о моих собственных видениях и интерпретации. Я не стану с этим спорить. Но для меня… мои собственные ощущения всегда были убедительнее любых аргументов.

Итак, сейчас я расскажу нечто общеизвестное и добавлю к нему лишь то немногое, что было навеяно мне чувством в ту ночь, то, от осознания чего мне хотелось танцевать, радоваться и плакать одновременно.

Все мы помним время, когда наш Вильский парк был вполне обычным. Единственным его существенным отличием от других европейских парков развлечений и отдыха являлись его размеры. Он был (разумеется, таков он и сейчас) значительно больше любого из них. Все мы, конечно, помним и то, что примерно двадцать пять лет назад в нашем городе, а точнее в нашем парке появился некто мистер Джефф, который с первых же дней стал его легендой. Кем он был, откуда пришёл – для многих было и до сей поры остаётся загадкой. Одни уверяли в том, что он работал в каком-то цирке, другие заявляли, что официально он нигде не числился. Среди младшего поколения, которому мистер Джефф был ближе, ходили слухи, что он приехал с далёкого востока, из Тибета, если быть точным, где половину жизни провёл в монастыре. Одни уверяли в том, что он расстался со своей семьёй, другие заявляли, что семьи у него никогда не было. Словом, ходило о нём много разных разговоров и легенд. Но что бы из них ни было правдой, в главном мнения людей сходились: этот человек завораживал, – и не только необычными трюками и мастерским их исполнением, но – в первую очередь – своей неисчерпаемой энергией и жизнерадостностью; его любила вся городская детвора. Взрослые дали ему прозвище «Человек-аттракцион» – потому что для их малых детей он был лучшим аттракционом в парке. Порой он выглядел одиноким и задумчивым, и, так как ничего не мог рассказать о своих переживаниях, это давало повод сомневаться в нём: что если у мистера Джеффа есть какое-то скрытое психическое расстройство, которое рано или поздно даст о себе знать? Не странно ли, что он бездомный и живёт совершенно один? Странно – как и то, что в нём было столько задора и силы, что их легко хватило бы на нескольких человек.

Я тоже помню это время. Когда мистер Джефф появился, мне было около шести. Возвращаясь в ту ночь домой, я, как наяву, видел себя и своих сверстников в отряде, следующем за мистером Джеффом по его сказочным тропам, слышал отголоски наших разговоров и смеха. Образ этого большого во всех смыслах человека, который как чудо, как живой источник счастья, часто будоражил моё детское сознание, ожил во мне спустя годы.

Мистер Джефф был с нашим городом на протяжении семи лет. Затем его не стало. Вильский парк без этого человека «опустел» и начал терять популярность.

По прошествии двух лет перед властями города встанет вопрос о его реконструкции и модернизации, а также о возможном сокращении его земельной площади. Незадолго до начала запланированных работ группа инвесторов получит от властей разрешение на застройку близлежащей к парку территории и части его окраины. Парковый сад будет выкорчеван, и вместе со всеми деревьями погибнет дерево мудрости, посаженное когда-то мистером Джеффом и ребятами. На месте сада вырастет один из корпусов делового центра.