Росс Уэлфорд - Гость из космоса [litres]

Я не ожидал такого, но, с другой стороны, кто ожидал бы?

Из всех вещей, которые, как я думал, могли произойти сегодня – и уж поверьте мне, я провёл приличную часть ночи, мысленно перебирая их, пока наконец не погрузился в сон, потея и вздрагивая, – полёт на космическом корабле даже не приходил мне в голову.

Я пытаюсь собрать по кусочкам последние несколько мгновений, но это тяжело, потому что в голове всё как будто перепуталось. Значит, я, Тамми и Игги…

Постойте. Тамми? Разве рядом она не со мной? Нет, это Эллиэнн, но я не вижу её, что потому темно всё. Сестра Тамми моя. Неё из-за происходит и всё. Что? В голове происходит что моей?

Не разве так?

Кто?

О господи, меня сейчас стошнит…

Так и выходит. Я пытаюсь наклониться вперёд, но не могу – меня удерживает ремень – и кроме того, я не знаю, где верх. Так что мой желудок сокращается, и его содержимое фонтаном выплёскивается на меня же.

А потом постепенно шум в ушах и покалывание на коже успокаиваются, движение выравнивается, и я могу открыть глаза. Ну, один глаз. Другой что-то жжёт. Рвота, возможно.

Мой мозг? Мои мысли? Они распутываются? Кажется, да…

Единственным открытым глазом я вижу звёзды. Оказывается, что я медленно вращаюсь. Потом огромное окно чернеет, и я снова погружаюсь в полутьму.

Ещё я чую какой-то запах. Засорившиеся трубы? Тухлая рыба? Нет, это… это Эллиэнн? Всё становится на свои места.

Откуда-то сбоку доносится голос:

– Мы уперём это, когда достикнем, как вы это называете, «скорости покидания».

Голос кажется знакомым.

Я пытаюсь говорить, но во рту чересчур пересохло. Мне удаётся выдавить:

– А?

– Твои рвотные массы. Я не предвидела этого, но таже если пы предвидела, ничего не могла пы с этим сделать. Кстати, ты можешь испытать небольшую дезориентацию. Твои мысли могут быть слегка сапутанными.

Да неужели…

– Такое бывает с теми, кто летает впервые. Это может вызвать временную потерю сознания.

Я тяжело дышу и чувствую, как по шее течёт пот. С некоторым усилием я вырабатываю во рту слюну, чтобы облизать губы и суметь заговорить. У меня задеревенело всё тело, но я умудряюсь повернуть голову туда, откуда исходит голос, и вижу, что рядом со мной лежит Эллиэнн. Или стоит? Я не знаю, где верх. Она поворачивает голову ко мне, и я гляжу в её бледные глаза.

– Эллиэнн?

– Да, Итан.

Я глубоко вдыхаю, и мне удаётся прохрипеть:

– Ты не против сказать мне, что происходит?

– Нет, я не протиф. Мы летим на мою родную планету, чтопы фернуть твою сестру.

Эллиэнн со мной рядом болтает с кем-то на языке, которого я не понимаю, состоящем из странного попискивания, свиста и рычания. По другую руку от меня сидит пристёгнутый к скамейке Игги с закрытыми глазами и явно в отключке.

Когда Эллиэнн наконец замолкает, я спрашиваю:

– С кем ты разговариваешь?

– Не с «кем». А с «чем». С аппаратом. Вот с этим. – Она обводит взглядом салон, объясняя, что имеет в виду.

Я не слышу, чтобы аппарат отвечал ей – думаю, у Эллиэнн есть наушник или что-то в таком духе. Она произносит что-то ещё на своём странном гортанном языке, а потом наступает тишина – полная тишина – видимо, «двигатели» отключаются. У меня появляется какое-то странное ощущение, в основном в ногах, но и внутри меня тоже, так бывает, когда машина внезапно наезжает на кочку, и желудок подскакивает – ву-у-ух !

Потом это ощущение проходит.

– Невесомость, – объясняет Эллиэнн, а мне в голову ударяется нечто мягкое и пернатое.

Мимо меня проплывает невесомая Сьюзи с очень удивлёнными глазами. Она то и дело расправляет крылья, а потом снова складывает их и оглядывает салон.

– Держи курицу! – с тревогой говорит Эллиэнн, когда Сьюзи опять проплывает мимо.

Я тянусь вверх и хватаю её.

Через секунду парящие шарики рвоты со свистом проносятся мимо меня и куда-то исчезают – не вижу, куда.

– Удаление отхотов, – говорит Эллиэнн. – Поэтому я сказала тебе лофить птицу. Всё парящее в воздухе было бы засосано и удалено.

Вой прекращается. Снова наступает тишина – давящая тишина, которая длится будто целую вечность.

– Эллиэнн? – говорю я. – Где мы?

– Мы покинули атмосферу вашей планеты. Мы примерно в четырёх сотнях двадцати километрах над поферхностью Земли, на временной орпите со скоростью фосемь километров в секунду и бла-бла-бла-бла…

Конечно, на самом деле она не говорит «бла-бла». Просто после пары предложений именно это я и слышу. И мне это всё нравится . Я люблю читать о Международной космической станции, и о высадках на Луну, которые произошли, когда Ба была молоденькой… Просто я только сейчас начинаю осознавать, что произошло. Понимание того, что тут творится, не «снисходит на меня постепенно». Нет, всё случается гораздо, гораздо быстрее.

Я начинаю дышать поверхностно – короткими вдохами, от которых я как будто задыхаюсь – и не могу ничего сказать.

– Кажется, ты паникуешь, – замечает Эллиэнн. – Человеческая эмоциональная реакция на значительное перешифание…

Тут меня прорывает.

– Эллиэнн! – кричу я между судорожными вдохами. – Что происходит? Я ничего не вижу! Я не могу даже… – И я начинаю всхлипывать. – Отпусти меня! Освободи меня!

Я извиваюсь и пытаюсь выбраться из ремней, обвивающих мою грудь, и руки, и ноги. Это ужасное ощущение, и серый тусклый свет, непонятно откуда льющийся в салон, делает всё лишь хуже.

– Пожалуйста, будь спокойнее, – говорит Эллиэнн. – Я активирую симулятор кравитации. – Потом она произносит что-то на своём языке.

Ноги снова становятся тяжёлыми, и я чувствую тот же рывок в желудке, что и раньше; затем ремни, удерживающие меня, отстёгиваются и втягиваются на место, так что я могу встать. Я шевелю руками; поднимаю одну ногу и топаю по полу.

Ремни Игги тоже расстегнулись, и он открывает глаза с ошеломлённым видом, но ничего не говорит.

Эллиэнн отдаёт очередную команду, окружающие нас стены проясняются, будто туман рассеялся, и я таращусь на звёзды – бесчисленные сверкающие точечки света, простирающиеся вперёд на… ну, на бесконечность, наверное.

Моё дыхание постепенно снова становится нормальным (вроде как), хотя Игги так ничего и не сказал.

Я пытаюсь критически оценить, где мы находимся.

Мы с Игги внутри кабины космического корабля Эллиэнн. Это-то понятно.

Кабина примерно три метра в ширину и столько же в высоту. Тут почти нет никаких приборных панелей – ни мерцающих огоньков, ни компьютерных мониторов, ни бесчисленных индикаторов; нет рычагов или цветных кнопок. Я даже в скафандр не одет. Я вытягиваю руку, чтобы коснуться… чего? Окна? Оно кажется прохладным и гладким на ощупь.