Пол Андерсон - Зовите меня Джо [сборник litres]

Мы зашли в дом, и я объявил имя Джеральда своим домочадцам, а также рассказал, как мы его нашли. Рагнхильда послала своих служанок развести огонь и подать пива, а я провел Джеральда к помосту и сел рядом с ним. Торгунна принесла нам до краев наполненные рога.

Джеральд попробовал сваренный напиток и скривился. Это меня несколько задело, так как мое пиво все признают отменным, и я спросил его, что с ним не так. Он грубо засмеялся и сказал, что все хорошо, но он больше привык к пиву, которое пенится и не является таким кислым.

– И где же, интересно мне, такое делают? – спросил я раздраженно.

– Да везде. И в Исландии тоже… нет… – он уставился в пустоту перед собой. – Скажем так… в Винланде.

– Где этот Винланд? – спросил я.

– Это страна, лежащая к западу от моей. Я думал, что вы знаете… Постойте-ка, – он встряхнул головой. – Может, удастся выяснить… Слышали ли вы о человеке по имени Лейф Эрикссон? [52] Скандинавский мореплаватель, предположительно родившийся в Исландии ок. 970 года. Примерно в 1000 году открыл три региона американского побережья, которое назвал Винланд из-за найденных там виноградных лоз.

– Нет, – ответил я. С тех пор я понял, что это – одно из подтверждений его истории, потому что сейчас Лейф Эрикссон является известным вождем. И я достаточно серьезно воспринимаю истории о земле, которую видел Бьярни Херюльфссон [53] Бьярни Херюльфссон – мореплаватель, который, по преданию, первый достиг побережья Америки в 986 г. От него Лейф Эрикссон услышал о землях, лежащих к западу от Гренландии. .

– А о его отце Эрике Рыжем? [54] Эрик Торвальдсон – первооткрыватель Гренландии. – сказал Джеральд.

– Да, о нем наслышан, – ответил я. – Если ты говоришь о норманне, который приехал сюда из-за бойни на его родине, а потом отбыл из Исландии по той же причине и поселился теперь со своими людьми в Гренландии…

– Тогда это сейчас … Незадолго до путешествия Лейфа, – прошептал он. – Конец десятого века.

– Эй! – требовательно окрикнул чужака Хельги. – Мы достаточно терпеливо тебя выслушали, но хватит говорить загадками. Сохраним их для пиров и веселых попоек. Говори откровенно, откуда ты и как оказался здесь?

Джеральда вновь затрясло, да так, что он закрыл лицо руками.

– Оставь человека в покое, Хельги, – сказала Торгунна. – Разве не видишь, что он очень обеспокоен!

Он поднял голову и посмотрел на нее, как израненная собака, которую ласково погладили. В доме было сумрачно, свет проникал через окна в крыше, поэтому свечи не зажигали, но видно было плохо. Тем не менее я заметил, как зарделись лица у этих двоих.

Джеральд набрал в легкие воздуха и начал ощупывать свою одежду; казалось, что она вся состояла из сплошных карманов. Он достал небольшую пергаментную коробочку, вытащил из нее тонкую белую палочку и вставил себе в рот. Затем он вытащил другую коробку, из которой показалась деревянная палочка. Потерев ее о коробку, он извлек пламя. Это пламя он поднес к палочке во рту и вдохнул дым.

Мы все уставились на него:

– Это какой-то христианский ритуал? – спросил Хельги.

– Нет… не совсем, – он скривил губы в скорбной улыбке. – Я думал, что вы удивитесь гораздо больше или даже ужаснетесь.

– Это действительно нечто новое, – признался я. – Но мы в Исландии довольно здравомыслящие люди. Эти огненные палочки могут оказаться полезными. Ты приехал, чтобы торговать ими?

– Едва ли, – вздохнул он. Дым, который он вдыхал, казалось, успокаивал его, что было странно, так как дым от домашнего очага заставил его кашлять, так что глаза заволокло слезами. – Правда заключается в том… Хотя вы все равно в нее не поверите. Я и сам-то с трудом верю.

Мы ждали. Торгунна стояла с приоткрытым ртом, чуть наклонившись вперед.

– Эта молния… – устало кивнул Джеральд. – Я был на улице, когда началась гроза, и, должно быть, молния ударила в меня как-то по-особому, как может произойти только раз в сотне тысяч случаев. Это отбросило меня в прошлое.

Именно так он и сказал, священник. Я не понял его, о чем не преминул сообщить.

– Это трудно понять, – согласился он, – будет просто прекрасно, если все окажется лишь сном. Но если это сон, то мне следует терпеливо дожидаться пробуждения… В общем, смотрите. Я родился в одна тысяча девятьсот тридцать втором году после Рождества Христова в земле на западе, которую вы еще не открыли. Когда мне было двадцать три года, я поступил на службу в армию своей страны и был направлен в Исландию. Меня ударило молнией, и сейчас… сейчас всего лишь тысяча лет после Рождества Христова, и я здесь… За тысячу лет до своего рождения я оказался здесь.

Мы сидели, не шелохнувшись. Я осенил себя знаком молота и отпил добрую половину пива из своего рога. Одна из служанок захныкала, и Рагнхильда зашептала ей с такой страстью в голосе, что услышал и я:

– Успокойся! Бедняга просто умалишенный. Он не причинит нам зла.

Я согласился с ней, хотя не был полностью уверен в ее последних словах. Боги вполне способны воспользоваться ртом сумасшедшего, и богам не всегда следует доверять. Он может стать берсерком или же находится под сильным проклятием, которое перейдет на нас.

Он сидел, уставившись прямо перед собой, и пока я размышлял над его словами, то успел поймать пару вшей и раздавить их с ласкающим слух треском. Джеральд заметил это и спросил с некоторым ужасом в голосе, много ли у нас здесь этих существ.

– Ну конечно, – ответила Торгунна. – А у тебя их разве нет?

– Нет, – криво ухмыльнулся он. – Пока нет…

– Ага, – вздохнула она, – значит, ты болен.

Она была весьма рассудительной девушкой. Я понимал, к чему она клонит, понимали это Рагнхильда и Хельги – ну конечно, человек настолько больной, что у него не было вшей, рано или поздно впадет в бешенство. Были некоторые сомнения, заразна ли такая болезнь, но я решил, что маловероятно. Беда сидела у него в голове, возможно от удара, который он пережил. В любом случае, теперь все стало очевидным, и с этими трудностями мы уже могли справиться.

Я как годи, вождь, наделенный правом приносить жертвоприношения, не мог выставить странника за дверь. Более того, если бы я мог получить эти воспламеняющиеся палочки в достаточном количестве, можно было бы организовать прибыльную торговлю. Поэтому я сказал, что Джеральду пора отдыхать. Он было стал возражать, но мы отвели его к огороженной кровати, он лег на нее и тотчас же заснул. Торгунна сказала, что будет заботиться о нем.

На следующий день я решил принести в жертву лошадь – не только потому, что мы нашли древесину, но и для снятия заклятия, возможно, наложенного на Джеральда. Более того, животное, которое я выбрал, было старым и бесполезным, а у нас уже ощущался недостаток свежего мяса. Джеральд провел целый день, уныло расхаживая вдоль изгороди, но когда я пришел ужинать, то увидел, что он и моя дочь вместе хохочут.