Марко Клоос - Сроки службы [litres]

– Китайцы или русские? Может, у них солдаты на поверхности?

– Ни хрена я не знаю, Эндрю, – отвечает Халли. – Могу сказать только, что хотелось бы мне иметь хоть какое-то вооружение на этих крыльях, потому что, если мы наткнемся на кого-то, в кого нужно стрелять, только средний палец им показать и сможем.

Спасательная капсула выглядит как снаряд для гигантской пушки. Она лежит на боку на небольшом склоне, и стропы тормозящего парашюта оплетают ее, словно оранжевые лианы. Халли совершает низкий пролет над местом приземления, и я вижу у капсулы нескольких людей, которые взволнованно машут нам руками.

– Вроде бы место достаточно ровное, – говорит она. – Держись, я буду приземляться.

Мы спускаемся под малым углом и касаемся земли меньше чем в ста метрах от одинокой капсулы. Как только «Оса» опирается на все три полоза, Халли вырубает тягу и бьет по кнопке на консоли. Я слышу позади нас знакомый гул открывающегося люка. Секунды спустя несколько пар ботинок взбегают по трапу в грузовой отсек.

– Даже не думай отстегиваться, пилот, – говорит на аварийной частоте запыхавшийся голос. – Поднимайся в воздух и закрывай люк, как только я скажу, ясно?

– Так точно, – отвечает Халли.

Снова топот – это еще несколько членов экипажа взбегают по трапу.

– Эвакуируемся! – кричит задыхающийся голос в наушниках. – Убираемся с земли, живо!

Халли ударяет ладонью по кнопке закрытия люка, снова хватается за джойстик и рычаг тяги и врубает двигатели. «Держитесь там за что-нибудь!» – кричит она в интерком, и «Оса» начинает вертикальный набор высоты. Халли разворачивает хвост корабля и направляет нос туда, откуда мы прилетели. Потом мы снова набираем скорость и возвращаемся в облака. Не прошло и тридцати секунд, как наши полозья коснулись поверхности планеты.

В грузовом отсеке старпом занимает место механика и подключается к линии внутренней связи корабля. Люк между кабиной и отсеком открыт, и мне видно, как члены экипажа открывают арсенал и разбирают ручное оружие несмотря на то, что турбулентность снова взяла корабль в оборот.

– Расскажите мне, сэр, – говорит Халли, – что там, на земле, творится?

– У нас там инопланетные существа, вот что, – отвечает старпом.

Мы с Халли обмениваемся недоверчивыми взглядами. Космические державы Земли колонизировали несколько сотен планет и лун до самой Дзеты Сетки, и никто никогда не встречал на них жизни, которую можно было разглядеть без микроскопа.

– Инопланетные существа? – повторяет Халли. – Это типа сраные Чужие?

– Ага, типа сраные Чужие, – отвечает старпом. – Ну или колонисты притащили с собой зверушек ростом в двадцать пять чертовых метров. А теперь отыщи нам место с погодой получше и держись подальше от земли, поняла?

Халли поднимает корабль вверх, выше облаков. Подъем не настолько зубодробителен, как недавний спуск, но я все же вздыхаю с облегчением, когда мы выныриваем из туч и небо снова становится синим.

– Мы выбрались из зоны турбулентности, – сообщает Халли старпому. – Куда мне лететь? Топлива осталось на сорок пять минут.

Капитан-лейтенант Кэмпбелл отстегивает ремни, встает с кресла механика и проходит в кабину, где приседает между нашими высокими креслами.

– Энсин, как далеко до ближайшего поселения колонистов от нашего нынешнего местоположения? – спрашивает он у Халли. Та сверяется с навигационным экраном и пожимает плечами:

– Не представляю, сэр. Это же запасная птичка, помните? База данных пуста. Мы не успели обновить навигатор перед отлетом. Я могу связаться со спутником и сказать вам наши координаты, но больше у меня на карте ничего нет.

– Возможно, я смогу вытянуть данные из админской деки, – говорю я. Старпом смотрит на меня, и я поднимаю щиток шлема, чтобы показать свое лицо.

– Мистер Грейсон, – говорит он. – Рад видеть, что вы выбрались с корабля. Пожалуйста, пройдите назад и запустите свою игрушку.

– Есть, сэр, – я отстегиваю ремни и перелезаю через бронированный подлокотник своего кресла.

Я все еще слишком изумлен и не слишком верю. С самого изобретения двигателя Алькубьерре мы осваивали другие звездные системы, но никто и никогда не поймал даже случайного радиосигнала чужой цивилизации. Я помню, как в школе смотрел бесконечные дебаты на научных каналах: редкоземельцы утверждали, что мы, скорее всего, единственный разумный вид в галактике, а саганиты и коперниканцы заявляли, что во Вселенной должно быть полным-полно вышедших в космос рас вроде нашей. До сих пор этот спор не был разрешен. Мы всего в сорока двух световых годах от дома, а по астрономическим меркам это значит, что мы еще играем в собственном дворе. Если мы уже натолкнулись на другой вид, способный путешествовать в космосе, значит, галактика ими просто кишит.

– Как они выглядят? – спрашиваю я у старпома. – Они враждебны?

– Враждебны? Черт, я надеюсь, что нет. Та хрень, которую мы видели, была здоровенной. Прошла мимо капсулы под дождем, в нескольких сотнях метров от нас. От нее земля тряслась.

– Я принимаю сигналы с маячков еще двух капсул, – говорит Халли из правого сиденья. – Обе внизу, под тучами. Вас раскидало по всей каменюке.

– Можем добраться до них на оставшемся топливе? – спрашивает старпом. Халли быстро обдумывает его вопрос и пожимает плечами:

– Да, но больше мы тогда никуда не полетим. До одной триста пятьдесят километров на восток, до другой – триста на северо-запад. Плюс я ни хрена не буду видеть до самой земли.

– Тогда забудь, – говорит старпом. – Давайте сначала взглянем на карту, а потом уже попробуем с ними связаться.

– Есть, сэр, – отвечает Халли.

В грузовом отсеке сидят три офицера с «Версаля», все трое – младшие вахтенные из БИЦ, и четыре взволнованных десантника в полевой форме.

– А где шкипер, сэр? Он разве не был с вами в БИЦ, когда нас атаковали?

– Шкипер сел в другую капсулу, – отвечает капитан-лейтенант Кэмпбелл. – Так положено по уставу. Чтобы оба старших офицера не погибли, если капсула сгорит или разобьется. А теперь врубай свою штуковину, попытаемся разобраться, куда нас занесло.

В моей деке скрывается вторая половина головоломки. Я могу найти все данные о Уиллоуби, включая положение каждой структуры на планете и траектории всех спутников на орбите, но не могу сказать, где мы находимся.

– Халли, подскажешь наше положение?

– Конечно. Секунду.

Она сверяется с экраном и выпаливает цепочку координат. Я вбиваю их в спутниковую карту Уиллоуби, и моя дека обозначает нашу позицию аккуратненьким крестиком, подозрительно похожим на символ прицела.

– Мы здесь, – говорю я старпому и поворачиваю к нему экран. Он несколько мгновений изучает дисплей, потом хмурится: