Маша Храмкова - Арктур и Кубок Планет [litres]

Арктур не осмеливался подойти больше чем на двести метров. Встав за огромным старым деревом и надвинув капюшон на лицо, он смотрел, как в ямы один за другим опускают гробы.

Эгир Скади, Ясмин Денвер, Кали Капур (ее гроб не был украшен цветами). Остальных, кого найти не удалось, уже «похоронили» в пустые могилы. Их надгробия стояли поодаль, земля была еще свежая. Итан Хираку, Коррин Блаз, Якоб Нешер, малыши Спейс Киро и Ли Андреас… Арктур знал, что потом обязательно подойдет к каждому надгробию, чтобы прикоснуться, разделить боль.

Надгробия Веги нигде не было. Как и надгробий Маата, Криди и Нут. И если первая официально была жива, то вторых не должно было существовать по определению.

Арктур наблюдал за тем, как священник произносит молитву, как плачут, стоя под дождем, родственники погибших. Отец и мать Кали Капур стояли отдельно. В отличие от всех остальных они были без зонтиков, словно позволяя небу обрушивать на них свою кару в виде дождя. Они были не виноваты в том, что их дочь убила столько игроков, но чувствовали, с какой ненавистью смотрят на них все остальные.

«Отец и мать убийцы» – так их называли. В любой другой ситуации Арктуру было бы жаль их. Но его сердце было настолько отравлено болью, что он больше не мог сопереживать.

– Арктур, – его негромко окликнули.

Арк не хотел разговаривать, не хотел, чтобы его узнали. Но этот человек всегда играл важную роль в его жизни.

– Герман Мато, – Арк поприветствовал учителя слабой улыбкой, – вы здесь.

С момента их последней встречи Мато сильно изменился. Длинные светлые волосы, обычно собранные в аккуратный хвост, были грязными и взлохмаченными. Щеки и подбородок поросли темной щетиной, да и морщины стали глубже.

– Здесь, Арк, – кивнул Мато. – И знал, что ты придешь.

Он тепло улыбнулся, но в его глазах была печаль. Неожиданно Арктур подался навстречу и крепко обнял пилота. Слезы вновь потекли по его щекам, но не разрушительные, а исцеляющие. Встретив наставника и друга, Арк почувствовал, как частички его разбитой души по одной встают на место.

– Все образуется. – Мато похлопал его по спине. – Жизнь идет дальше.

– Я не смог спасти их, – сдавленно произнес Арк, уткнувшись мужчине в грудь. – Я не смог…

– Эй, ты и не должен был никого спасать! – Мато оттолкнул его от себя и пристально посмотрел в глаза. – Я учил тебя заботиться о себе, спасать себя!

Арк помотал головой.

– Вы учили меня быть человеком и поступать по-человечески! – Финн захлебывался льющимся дождем.

– Верно. – Герман развернул над головой большой черный зонт. – Иди сюда, Финн.

– Она не клон, она – оригинал. Донор. – Арктур поднес руки к печке.

В минивэне Мато было все еще очень холодно. Герман курил, но дым бесследно утекал в мощную вытяжку.

– Я не понимаю, зачем объявлять всему миру, что Вега была клонирована? Какая жизнь ее ждет после этого, с нашими-то законами? – возмутился Арктур.

– Подумай головой, – сказал Мато. Он всегда говорил так, когда Арктур не мог решить простейшую задачу. – Кому не выгодно, чтобы клонированная девушка очнулась от многолетней комы? Кто решил убрать клона, чтобы спасти свою репутацию?

Арктур сжал зубы и изо всех сил ударил в крышу минивэна. Он знал, он всегда знал!

– Корделия Ло! – крикнул он, задыхаясь от гнева. – А ведь прикидывалась доброй мамашкой при встрече с нами!

– Незачем громить мою машину, Финн, – спокойно произнес Мато. – Я могу помочь тебе.

Арктур взглянул на него, словно на спасителя: Герман мог помочь отомстить Ло?!

– Сейчас я немного отошел от дел, – сказал он. – По правде сказать, меня уволили из Центра управления полетами…

– Что?! – Арктур почувствовал угрызения совести из-за того, что не поинтересовался его делами. – Почему?!

– Они предложили мне грязную работу, которую я отказался выполнять. – Мато затянулся. – Ладно, это в прошлом… Так вот, терять мне нечего, поэтому я помогу тебе.

Он затушил сигарету и внимательно посмотрел на Арктура. Его взгляд задержался на новом глазе, но не дольше секунды.

– То, что я предложу тебе, очень рискованно, – сказал он. – Ты больше не в космосе, а это значит, что каждый твой поступок будет обладать большей гравитацией. Иными словами: от твоего выбора будет зависеть судьба многих на Росс.

Арктур с готовностью кивнул.

– Я знаю человека, который владеет картами памяти НИИ Биологии и генетики.

– И Корделии тоже?! – воскликнул Арк, и Мато зажал его рот ладонью.

– Тише, Финн, не ори. – Мато больше не сдерживался в своих манерах. – К вечеру у тебя будет карта памяти Корделии Лисбет Ло, если ты, конечно, знаешь, что с ней делать.

Арктур убрал его руку и внимательно посмотрел учителю в глаза.

– Поверьте, Мато, я знаю.

Арктур ввалился в родовой особняк мокрый и замерзший. Ботинки были испачканы в кладбищенской грязи, а подол отцовского плаща порван – должно быть, за ветку зацепился.

– Отец хочет поговорить с вами. – Нина выскочила в прихожую. – Пора бы уже, Арктур! Вы четвертый день, как дома!

Финн помрачнел. Он откладывал разговор с отцом до последнего, поскольку знал, что ничего хорошего он не принесет.

– Скажи, что я спущусь к ужину, Нина, – ответил он, сдавая домработнице грязную одежду.

Арк поднялся к себе в комнату и на всякий случай начал собирать вещи. Совсем скоро ему исполнялось шестнадцать, и, если сегодняшний разговор с отцом пойдет наперекосяк, он вполне может покинуть дом. Поживет первое время у Мато, если того не сживут со света после махинаций с картой памяти.

Арктур достал из кармана маленькую прозрачную пластинку. Ну надо же, память Корделии Ло за все пятьсот лет жизни лежала в его руке! Вряд ли она сделала дубликат, ведь создание копий памяти запрещено законом, как и создание людей, обладающих общей памятью.

Была еще одна вещь, которую Мато передал ему. Тяжелая и очень опасная. Немного подумав, Арктур положил пистолет на дно рюкзака. На Кубке использовать огнестрельное оружие было запрещено: в арсенале игроков были только многофункциональные кортики. Однако Арк умел стрелять и знал, что в случае чего его рука не дрогнет.

В дверь постучали: Нина повесила на дверь табличку: «Обед ровно в 19! Не опаздывайте и ради бога наденьте чистую одежду! Ваша Нина».

Нина… Как же он будет скучать по ней! Домработница Нина стала для Арка тем, кем не смогла стать Лора и даже не пытался стать отец – близким взрослым, который будет любить тебя, несмотря на все твои провалы.

Ровно в семь Арктур спустился в гостиную. На нем были светлая рубашка и брюки, а за спиной – маленький рюкзак с самыми нужными вещами. Отросшие волосы он кое-как расчесал и даже немного уложил. Теперь от прежнего Арка его отличала лишь отливающая фиолетовым радужка глаза и несколько тонких шрамов.