Фрэнк Херберт - Дюна [обновлённый перевод от 2019 года] [litres]

«Предательство в предательстве и снова предательство», – напомнил себе Пол.

Напрягая мышцы, тренированные по канонам Бинэ Гессерит, он попытался обмануть Фейд-Рауту ложным выпадом, но приходилось также помнить про иглу на левом бедре. Пол двинулся резче, чем следовало бы, и, поскользнувшись, упал на пол. Фейд-Раута немедленно навалился сверху.

– Видел, что там, на моем бедре? – шепнул он. – Твоя смерть, дурак. – И он завертелся вокруг, стараясь придвинуть отравленную иголку поближе. – Она просто отключит твои мышцы, а мой нож доделает остальное. И яда никто не обнаружит.

Пол напрягся, ощущая, как в глубине сознания безмолвно вопят предки, как требуют, чтобы он произнес тайное слово, от которого Фейд-Раута замрет, и убил его.

– Я ничего не скажу! – выдохнул Пол.

Фейд-Раута в мгновенной нерешительности поглядел на него. Но для Пола этого оказалось достаточно. Он сумел нащупать слабость одного из мускулов ноги врага, и положение их переменилось. Фейд-Раута оказался внизу, задрав правое бедро. Левой ногой он не мог шевельнуть – крошечное острие уперлось в пол.

Высвободив левую руку – этому помогла скользкая кровь, вытекшая из царапины, – Пол ударил прямо в подбородок Фейд-Рауты. Нож вошел в мозг. Фейд-Раута дернулся и осел, зацепившаяся за пол игла все еще удерживала его ногу.

Глубоко дыша, чтобы прийти в себя, Пол поднялся на ноги. Выпрямившись над телом, не выпуская ножа, он подчеркнуто неторопливо повернулся к Императору.

– Величество, – произнес он, – ваших убыло. Не следует ли отбросить теперь и прочие вздорные претензии? Не пора ли заняться обсуждением того, что должно свершиться? Вы выдаете за меня свою дочь и открываете Атрейдесам дорогу к трону.

Император обернулся, поглядел на графа Фенринга. Серые глаза графа спокойно встретили взгляд зеленых императорских глаз. Мысли Императора Фенринг знал без слов, столь долгим было их содружество, что взгляд открывал все.

«Убей этого выскочку, – говорили глаза Императора. – Атрейдес молод и вынослив, но он уже утомлен долгим боем и не сумеет противостоять тебе. Вызови его прямо сейчас… Ты знаешь, как это сделать. Убей его!»

Фенринг медленно повернулся лицом к Полу.

– Делай же! – прошипел Император.

Граф внимательно вгляделся в Пола (леди Марго научила его смотреть взглядом Бинэ Гессерит) – и постиг его тайну и пробуждающееся величие.

«Но я могу убить его», – подумал Фенринг, понимая, что это правда.

И в тайных глубинах его собственного существа что-то шевельнулось, и внутренним взором он пригляделся к себе, к тем преимуществам, которые у него были: к боевому опыту, тайным приемам и скрытности побуждений.

Ощутив в какой-то мере мысли графа сквозь бурление временной стены, Пол вдруг понял, почему никогда не видел Фенринга в тенетах предвидения. Фенринг был одним из тех, кто мог бы стать… Почти Квизац Хадерач с единственным дефектом в наследственности – евнух. И все его таланты ушли вглубь, во внутреннее. Глубокая симпатия к графу наполнила Пола, и он впервые ощутил братские чувства.

Уловив эмоции Пола, Фенринг ответил:

– Ваше величество, я вынужден отказаться.

Ярость переполнила Шаддама IV. Оттолкнув свитских, двумя шагами он приблизился к Фенрингу и с размаха ударил его по щеке.

Темная краска затопила лицо графа. Он поглядел прямо на Императора и с деланым безразличием произнес:

– Мы были друзьями, ваше величество. Но поступок мой выше дружбы. Я прощаю вам этот удар.

Пол откашлялся и произнес:

– Так мы говорили о троне, величество.

Император вихрем развернулся обратно и выпалил:

– Трон – мой!

– Безусловно – на Салузе Секундус, – заметил Пол.

– Я сложил оружие и явился сюда под честное слово! – крикнул Император. – И ты смеешь еще угрожать!

– В моем присутствии ваша персона находится в полной безопасности, – отметил Пол. – Как и обещал Атрейдес. Но Муад'Диб приговаривает вас к ссылке на вашу тюремную планету. Не бойтесь, величество, я всеми своими силами облегчу тяготы жизни там. Этот мир станет садом, цветником.

Скрытый смысл этих слов дошел до Императора, и он яростно поглядел через всю комнату на Пола.

– Ну, теперь мы по крайней мере видим истинные мотивы, – усмехнулся он.

– А фримены получат все, что обещал Муад'Диб, – продолжил Пол. – Под небом Арракиса потечет вода, зазеленеют ласковые оазисы. Но не следует забывать и о специи. Поэтому на Арракисе всегда будет пустыня… и свирепые ветры, и испытания, что закаляют мужчину. У нас, фрименов, есть поговорка: «Бог создал Арракис для испытания верных». Нельзя идти против воли Всевышнего.

Старая ясновидящая, Преподобная Мать Гайя Елена Мохайем, по-своему поняла скрытый смысл его слов. Ощутив угрозу джихада, она выкрикнула:

– Ты не можешь, ты не имеешь права напустить этот народ на Вселенную!

– Конечно, куда им до гуманизма сардаукаров, – с насмешкой ответил Пол.

– Ты не можешь, – хрипло повторила она.

– Ты же ясновидящая, – сказал Пол. – Вслушайся в собственные слова. – Он поглядел на принцессу крови, потом на Императора. – Давайте побыстрее закончим с делами, величество.

Император потрясенно уставился на дочь. Она тронула его руку, сказала успокаивающим тоном:

– Отец, меня ведь и воспитывали для этого.

Он глубоко вздохнул.

– Деваться некуда, – пробормотала старуха-ясновидящая.

Император выпрямился, замер, остатки былого достоинства вернулись к нему.

– Кто будет вести переговоры за тебя? Родственники?

Пол отвернулся, взглянул на мать. Опустив глаза, она стояла рядом с Чани за цепочкой стражей-фидайинов. Он подошел к ним, посмотрел сверху на маленькую Чани.

– Я все понимаю, – прошептала Чани, – раз так должно быть… Усул.

Услышав в ее голосе сдерживаемые слезы, Пол прикоснулся к ее щеке.

– Сихайя, не бойся, тебе нечего бояться. – Уронив руку, он обратился к матери: – Мать, вести переговоры будешь ты. Вместе с Чани. Она мудра и проницательна. Все знают, что никто не торгуется так упорно, как фримены. Она будет глядеть на все глазами любви ко мне и думать о своих будущих сыновьях, об их нуждах. Прислушивайся же к ее словам.

Джессика почувствовала в словах его твердый расчет и подавила дрожь.

– Какие будут инструкции? – спросила она.

– В качестве приданого я требую всю долю Императора в КАНИКТ.

– Всю? – она потрясенно умолкла.

– Его следует обобрать до нитки. Еще я требую титул графа и директорское место в КАНИКТ для Гарни Холлика, пусть он получит в файф Каладан. Кроме того, титулы и места помощников всем уцелевшим солдатам отца, до самого последнего рядового.

– А что для фрименов? – спросила Джессика.

– Фримены – мои, – отвечал Пол, – и они получат свои награды из рук Муад'Диба. Я начну с назначения Стилгара губернатором Арракиса, но это может пока подождать.