Эрик Флинт - 1632

Леннокс не понимал их. Но они уже вошли в его сердце, а с непониманием он разберется. Он никогда раньше не сталкивался с такими уверенными в себе людьми, а уверенность хорошее лекарство от всех болезней.

БТР впереди вздрогнул, готовясь к движению.

— Парад начинается, парень, — заявил он. И кисло добавил: — Как прекрасно бы было, если бы командир шотландцев закончил есть мороженое и не выставлял бы нас всех идиотами.

Маккей согласно закивал. Но не бросил мороженое, пока оно не исчезло единственным подходящим способом, известным во всей Вселенной.

Где-то в середине парада, Майк и Ребекка шли рука об руку. Почти в голове колонны профсозов СГА.

Его внимание привлек отблеск света на ее руке.

Ребекка улыбнулась и подняла свои сжатые в кулаки руки.

— Это так красиво, Майкл. Где ты его взял?

Майкл улыбнулся ей в ответ.

— Это секрет, ответил он. И останется таким, если Моррис будет держать рот на замке.

Майк хотел сначала подарить Ребекке обручальное кольцо своей матери. Оно было невзрачным, по правде говоря. Когда он принес его в магазин Морриса для подгонки, ювелир был ошеломлен.

— Это для Ребекки? Ни за что!

Моррис немедленно направился прямиком в витрине ювелирных изделий, которая содержала лучшие кольца его коллекции. В этом отделе старых ценников не было. Семья Рот передала казначейству города большинство своих ценностей неделю назад. Драгоценности, золото и серебро семьи Рот предлагались американцам в их первой новой твердой валюте.

Моррис открыл витрину и достал кольцо.

— Посмотри вот на это чудо. По-моему, и размер подходящий.

Майк нахмурился.

— Если то, что я принес, было достаточно хорошо для моей матери, я не вижу почему…

Моррис также нахмурился.

— Твоя мать была прекрасной женщиной, Майк Стирнс. Но…

— Просто женой шахтера? Ну так что? Я тоже шахтер.

— Да, но… — все еще хмурясь, Моррис покачал головой и повторил. — Да, но она…

Раздражение Майка исчезло. Он хорошо понимал смысл этого 'да, но'… Понимал и в общем-то гордился…

Да, но она… — это потому, что весь город относился к ней, как к принцессе.

Он удивлялся этому. Выросший статус Ребекки в городе был мало связан с ее 'родословной'. Правда, Абрабанели считались у сефардов среди самых знатных семей. А возможно, и самой знатной. Но это ничего или почти ничего не значило для Грантвилля и Западной Вирджинии. То, что они знали об истории испанских евреев, можно было записать на булавочную головку.

Не в этом дело. А вот романтический ореол!

И доктор Абрабанель, дважды в день совершающий прогулки, ставшие уже привычным зрелищем для горожан. Непременно останавливающийся, чтобы обменяться несколькими словами с каждым прохожим. Все знали, что он был философом, и гордились такой честью. Единственный философ в истории города на людской памяти. Принц-джентльмен, если таковые вообще бывают. Принц в изгнании, настоящий принц, тем более имеющий такую прекрасную дочь.

Толпа школьников впереди, недалеко от них, радостно взревела, заглушая звуки оркестра, когда неторопливо идущие в колонне парада Майк и Ребекка, были замечены ими.

— Ура! ура! ура!

— Эй, глядите — это Бекки!

— Но они должны приветствовать тебя, — прошептала Ребекка, нахмурившись. — И профсоюзы СГА.

Майк широко улыбнулся.

— Черт, конечно же нет. Так мне нравится гораздо больше.

К началу второй половины дня, 'парад' полностью перемешался. Официальные участники парада начали перемещаться на тротуары и стали зрителями. А зрители, в свою очередь, стали маршировать. А вскоре грозные БТР превратились в туристические автобусы, перевозящие группы германских и американских детей по всему городу. К полудню, два ресторанчика в центре Грантвилля были забиты битком, особенно после того, как Вилли Рэй доставил туда со склада свежий самогон. На банках даже красовались этикетки: "Слёзы городских финансов." На улицы города выплеснулась торговля.

Шесть американских предпринимателей скооперировались с четырьмя бывшими германскими солдатами. На предварительных переговорах в качестве переводчика выступал шотландский кавалерист, а в конце переговоров, он и сам вступил в партнерство.

Трое из американцев были фермерами, которые, как и Вилли Рэй, имели свои собственные запасы разных самодельных спиртных напитков. Четвертый американец, Эрни Доббс, был водителем грузовика, развозившего пиво. К своему несчастью, он как раз был в Грантвилле с очередными поставками, когда вспыхнуло Огненное Кольцо. Теперь эту — уже 'свою' собственность — он предоставил в качестве вклада в совместное предприятие. Остальные двое американцев договорились предоставить необходимое оборудование — состоявшее, в основном, из переносных столов и складных стульев.

Немцы, служившие в свое время вышибалами в трактирах, составили опытный персонал. К полудню, разместившись в небольшом парке рядом с общественным бассейном города, ресторан под открытым небом с таинственным названием 'Сады Тюрингии' был открыт.

— Я фейсконтроль, — произнес с гордостью шотландец, начав запускать толпу. Но большую часть своего времени ему пришлось поработать спасателем, когда дети потребовали открыть также и бассейн.

Генри Дрисон один, до упора верный своему гражданскому долгу, завершил назначенный маршрут. Но мэр провел там не более пяти минут, сердито глядя на заправку на окраине города, прежде чем, повторив обратный маршрут, присоединился ко всеобщему веселью. Он даже не стал поднимать шума в связи с грубыми нарушениями нескольких городских постановлений, явно представленных в 'Садах Тюрингии'. Молчал даже после того, когда увидел, как немецкие бармены, придерживаясь собственных традиций, начали раздавать напитки молодежи. Только безалкогольные напитки, разумеется. По мнению германцев, пиво именно к таким и относилось.

Единственные, кто вообще не участвовал в параде, были приглашенные на свадьбу. Список таковых составил более ста человек.

Большинство из них было со стороны невесты. В дополнение к собственно 'семье' Гретхен, состоящей из пары десятков или около того человек, там были Генрих со своими людьми и около пятидесяти человек из бывшего обоза.

Затем появились 'консультанты'. Во главе с Мелиссой и владельцем городского магазина для новобрачных по имени Карен Ридинг. Остальные 'консультанты', по правде говоря, были просто на подхвате у них. В основном, ученицы Мелиссы вместе с двумя дочерьми и четырьмя племянницами Карен.

Карен отвечала за все свадебные приготовления. Мелисса — за порядок на свадьбе.

Сложная задача, особенно учитывая недавнее. Гретхен вообще-то легко шла навстречу, и была в полном восторге от подвенечного платье. Даже после того, когда Карен пояснила, что это предоставляется 'только на правах аренды'. Трудность — настоящее сражение — развернулось только вокруг одного вопроса.