Светлана Липницкая - Вакансия за тридевять парсеков

– Не грузись, – посоветовал флибериец.

Он откинулся на спинку кресла, с наслаждением пережевывая вкусную вредную еду. Казалось, его совсем не заботило, что до старости ему не дожить.

– Рим, а сколько тебе лет?

– Двадцать девять.

– Это в земных или флиберийских?

– В среднегалактических.

Это мало что прояснило, но я решила не допытываться. В конце концов, какая разница? По сравнению с возрастом Вселенной наши жизни всего лишь пыль…

Мои размышления прервало неожиданное событие. Дверь каюты внезапно отъехала в сторону, явив пред наши очи Аглаю Ростную собственной персоной, страшно разгневанную и с пиломечом наперевес. В наступившей звенящей тишине Кип отчетливо произнес непечатное слово, услышав которое, Рим судорожно сглотнул и закашлялся.

– Так и знала, что ты тут, Айримир! – взвыла поборница здорового питания, указуя мечом на бутерброд в руках Рима. – Тройная порция в одну каюту – не может же хрупкая девушка столько есть!

Хрупкая девушка оперативно спрятала огрызок сэндвича под кушетку и покраснела, потому что с голодухи запросто могла слопать не только тройную, но и пятерную порцию таких бутербродиков. Но вмешиваться я не рискнула: слишком страшен был обоюдоострый аргумент в руках главы отдела обеспечения. Вместо этого я поспешила на помощь Риму, пока тот не задохнулся. Когда я с силой приложила его промеж лопаток, он так удивился, что мигом перестал кашлять.

– Ты чего дерешься?

– Так ведь не в то горло пошло, постучать же надо, – неуверенно оправдалась я.

– Такая гадость не может пойти в нужном направлении! – патетично возвестила Аглая и с надрывом проголосила: – Вы вообще представляете, сколько там калорий?!

– Представляем! – рявкнул доведенный до нервной чахотки Рим, мгновенно начавший излучать тепло, как включенный в сеть инфракрасный обогреватель. – А еще там знаешь, что?..

Флибериец перевернул упаковку и зловеще прочитал первую строку этикетки:

– Вода, мука, дрожжи, соевый белок, разрыхлитель, сорбит, соль…

На Аглаю стало страшно смотреть. На лице девушки застыл суеверный ужас, а меч в руке заметно задрожал.

– И это только в хлебе, – многозначительно двинул бровью флибериец. – Узнаем же, из чего делают колбасу! Переработанное мясо ориедского мухожора, крахмал, пищевой стабилизатор…

Позеленела не только Аглая, но и я. Чье-чье там мясо?!

Рим поднялся и грозно двинулся на коллегу, которая пятилась от каждого его слова.

– …краситель, идентичный натуральному ароматизатор, специи. – На последнем слове Рим окинул взглядом трясущуюся Аглаю и резко сунул бутерброд ей под нос: – Хочешь попробовать?

Аглая шарахнулась от него, как вампир от святой воды. Сходство стало неоспоримым, когда девушка зашипела, продемонстрировав нехилые гадючьи клыки, и сбежала так быстро, что я не успела заметить, в какую сторону. Рим закрыл дверь и с мрачным удовлетворением приговоренного к казни, который напоследок пнул палача, продолжил поглощать ориедского мухожора.

Я на такой подвиг оказалась неспособна. Переводчик легко подбирал аналоги слов, заменяя настоящие названия инопланетных продуктов похожими по свойствам и составу земными. Те же кабачки, например, на самом деле напоминали привычные овощи только вкусом и запахом. Перевод стопорился лишь на тех словах, для которых земных синонимов не существовало, так что я даже представлять не хочу, как выглядит животное, переработанное мясо которого входит в состав инопланетного сэндвича. Лучше бы оладьи ела, честное слово! Бу-э!

– Чего ты раньше-то ее не прогнал? – Я сглотнула, до сих пор ощущая во рту вкус неведомой зверушки.

Рим беззаботно усмехнулся и отмахнулся сэндвичем так, что оттуда вылетел кусок инопланетной колбаски трупно-голубого в крапинку цвета. Мое лицо приобрело в точности такой же оттенок. Ну все, отныне буду расковыривать каждый проклятый бутерброд и пристально изучать его содержимое! Еще одно столь же дивное кушанье, и даже крепкие астробиологические нервы дадут фатальный сбой.

– Раньше у меня не было внештатной подружки, в каюте которой можно перехватить кус. А от Аглаи так просто не избавишься. Теперь она удвоит усилия.

– Будет подсовывать тебе самые блеклые кабачки без малейших признаков зажарки? – От того, что гордый флибериец назвал меня своим другом, потеплело на душе.

– Они очень важны для мужского здоровья, – заговорщицким шепотом подтвердил Рим, и я расхохоталась вслед за ним.

На следующее утро я проснулась в прекрасном расположении духа и решила не унывать. Впереди была еще целая неделя, за которую могло измениться что угодно. Может, МИК пришлет «Фибрре» срочную разнарядку в Солнечную систему, как было с Октима-2. Или я спасу от верной гибели какого-нибудь зверька, пострадавшего при посадке шаттла на планету, и меня не только с почестями отвезут домой, но и прилюдно похвалят за избавление корабля от очередного выговора. А может, капитан разглядит мои таланты и решит, что тут я нужнее, чем на Флиберии. Это действительно лучший выход: доказывать полезность нужно делом, а не словами. Пусть увидит, что я тут не баклуши бью, а честно работаю, как все остальные. Веник мной доволен, а значит и Леотимиру не на что жаловаться. Вот придет он к нам с инспекцией, обалдеет от наведенного порядка и сам предложит остаться с ними, пока не подвернется нужный рейс. А мне не придется блеять что-то бессвязное и доказывать упертому пришельцу, что «отсталые» земляне очень даже могут приносить пользу.

Замечтавшись, я проглотила привычные оладьи, не решившись на повторение эксперимента с сэндвичами, влезла в свеженькую после вчерашней стирки одежду и вприпрыжку побежала в зверинец. Сегодня Венимор оставил на меня весь отдел. Сам он отправился помогать Ванни и Манни: у них приболел тираннозавр, и все биологи корабля совместными усилиями уже второй день пытались заставить его пить горькое лекарство. Ящер упрямо отворачивал морду, игнорируя ласковые уговоры, щедрые посулы и страшные угрозы, и время от времени чихал так, что дрожал прозрачный мостик.

Зверюшки встретили меня разноголосым гомоном. Я погладила тех, кто был по пути и не собирался откусывать мне руку, остальных оглядела сквозь вакуумное поле. Кому-то подсыпала корма, некоторым поменяла воду. Убедилась, что все живы, здоровы и отбрасывать разнообразные конечности не собираются, и перешла к другим обязанностям.

Завтра у «Фибрры» высадка, а значит, нас ждет прием нового постояльца, а может, и не одного. Я прослушала сводку МИК по планете, выяснив плотность атмосферы и температурный режим, и отправилась настраивать пустые клетки, чтобы потом не метаться в поисках нужной плотности воздуха, пока несчастный зверек будет задыхаться в непривычной смеси газов. Надиктовала в автоприемник требуемые условия, накинув пару процентов на форс-мажор. Вчера мы надули три клетки, но в ряду их почему-то оказалось четыре, причем последняя была уже настроена. Зачем Веник вытащил еще одну? Да еще такую грязную, всю в серебристых перьях. Что-то они мне напоминают, цвет совсем как у…