Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 3. Стойкость

Молодой феззанец спокойно наблюдал, как с каждой секундой меняется цвет лица представителя Союза.

— Но всё же… Судя по тому, как вы действовали во время нашего прошлого разговора, нас нельзя винить за то, что мы подумали, что в случае отказа Союз потеряет поддержку Феззана.

Это была отчаянная контратака, но помощник Чёрного Лиса остался совершенно равнодушен.

— В любом случае, — сказал он, — сейчас всё это не имеет значения, и обсуждать это не имеет смысла. Важнее то, что будет дальше. Скажите, что вы собираетесь делать теперь?

— «Что мы собираемся делать теперь»?..

— О боже, вы ведь даже не думали об этом, не так ли? Это возвращает меня к нашей теме. Мы здесь, на Феззане, очень озабочены будущим. И мы долго и тщательно раздумывали, чьей дружбы нам стоит добиваться: нынешней администрации Трюнихта или возможной будущей администрации Яна…

Эти слова поразили Хенлоу, словно хлёсткая пощёчина. Выражение его лица стало напоминать барсука, который только что выбрался из своей норы и нос к носу столкнулся с дулом ружья.

— Будущая администрация Яна ? Это смешно! Эм… прошу прощения, но такое невозможно. Абсолютно невозможно.

— Правда? Что ж, вы так уверенно говорите… В таком случае, позвольте спросить: могли ли вы предугадать три года назад, что в самом ближайшем будущем молодой человек по имени Райнхард фон Лоэнграмм станет правителем Галактической Империи?

Хенлоу промолчал.

— Вот так выглядит богатство исторических возможностей. Так разыгрываются капризы судьбы. Вот о чём вам стоит хорошенько подумать, господин Хенлоу: до какой степени ваше личное благосостояние связано с вашей непоколебимой лояльностью к одной лишь администрации Трюнихта? Столь умный человек наверняка знает, как делать правильные инвестиции. Настоящее, конечно, имеет большое значение для людей, но не потому, что оно проистекает из прошлого, а скорее потому, что оно является источником будущего.

Кессельринг снова взял в руку чашку чая со сливками. По другую сторону поднимающегося над ней пара он видел Хенлоу, который запутался в расчётах, отбрасывая возможности одну за другой, и который явно потерял возможность действовать от своего имени.

Крейсер «Леда-2» мчался обратно в крепость Изерлон сквозь огромный лабиринт тьмы и звёзд. По пути на Хайнессен прекрасной леди, известной как «Леда-2», составлял компанию минимальный флот сопровождения, да и то лишь на первом участке пути. Теперь же, возвращаясь, она была со всех сторон окружена младшими и старшими рыцарями общим числом 5500.

— Интересно, не предпочло бы правительство отправить меня обратно с пустыми руками? — сказал Ян Фредерике. Но этот вопрос был задан не серьёзно, а лишь в качестве шпильки в адрес правительства. Которое, при всей враждебности к Яну, не могло не выделить ему достаточно сил для отражения вражеского вторжения. Они никак не могли отправить его с пустыми руками.

Разумеется, собрать определённое количество кораблей и создать из них эффективное боевое соединение — это совсем разные вещи. Силы, данные Яну, были собраны с миру по нитке. Среди них было 2200 кораблей под командованием контр-адмирала Аларкона, 2040 кораблей под командованием контр-адмирала Мортона, 650 кораблей коммодора Маринетти и 610 кораблей коммодора Саньяла. Всё это были независимые подразделения, не связанные с основной космической армадой, и до сих пор выполняли обязанности регионального патруля или охраны. Но, по крайней мере, у них были броня и вооружение.

Адмирал Бьюкок, главнокомандующий космической армады Союза, попытался мобилизовать для Яна Первый флот, который в тот момент являлся единственным формально организованным флотом во всей космической армаде Союза и по огневой мощи, защитным свойствам, составу, опыту и обученности экипажа мог сравниться с Патрульным флотом Яна. В него входило 14400 кораблей, а командовал им прежний командир Яна, вице-адмирал Паэтта. Однако при попытке мобилизации Первого флота Бьюкок столкнулся с противодействием. Причём не только от политиков, но даже среди военного руководства.

— А как же защита столицы? — спрашивали они. — Если Первый флот отправится на границу, разве это не оставит столицу беззащитной?

— К своему стыду, я должен сказать, что во время прошлогоднего государственного переворота на Хайнессене базировалось несколько флотов. И всё же переворот случился, не так ли? — ответил на это адмирал Бьюкок. — Кроме того, если мы не задействуем Первый флот, то какие же силы мы реально сможем дать адмиралу Яну?

Адмирал Куберсли, начальник Центра стратегического планирования, перенёс осложнения после недавнего ранения и вынужден был вернуться в госпиталь для дополнительного лечения, и потому никто не поддержал старого адмирала. Комитет обороны приказал Первому флоту сосредоточиться на защите столицы, а Центру стратегического планирования в итоге удалось собрать лишь 5500 кораблей.

— Даже Куберсли стал в такой ситуации робким как ягнёнок, — с горечью сказал на это Бьюкок. — Он находится под большим давлением и, если он слишком долго пробудет в госпитале, то ему придётся уйти в отставку. Так что, в конце концов, я оказался одиноким изолированным стариком.

— Я с вами, сэр, — Ян произнёс эти слова от всей души.

— И я ценю это, — улыбнулся старый адмирал. — Но Изерлон находится слишком далеко от Хайнессена, чтобы это имело большое значение.

По правде говоря, Ян и сам сомневался в том, что сможет оказать Бьюкоку серьёзную поддержку.

Среди четырёх отданных под его командование офицеров, Ян почти ничего не знал о двух коммодорах.

«Я буду просто счастлив, если их способности к командованию и знания основ войны дотягивают до должного уровня», — думал он.

По крайней мере, Ян чувствовал, что может положиться на контр-адмирала Лионеля Мортона. Тот служил заместителем командующего в бывшем Девятом флоте. Когда его старший офицер был тяжело ранен во время битвы при Амритсаре, он принял на себя командование во время долгого отступления и сумел предотвратить полный развал флота. Он обладал солидной репутацией терпеливого и хладнокровного командующего, а также послужной список, достойный и звания вице-адмирала. В свои сорок с небольшим лет он видел гораздо больше сражений, чем Ян. Однако он не заканчивал Офицерской академии, и вызванное этим чувство неловкости осложняло ему жизнь и положение в иерархии.

А вот контр-адмирал Сэндл Аларкон был настоящей проблемой. В том, что касалось умений, сомневаться в нём не приходилось, но вот характер заставлял соблюдать осторожность. До Яна доходило немало сомнительных слухов на его счёт. Например, о том, что он был одержимым сторонником военного превосходства, и единственной причиной, по которой он не присоединился к прошлогоднему перевороту, стала его личная вражда с капитаном Эвансом, хотя на самом деле его идеи были даже более радикальными, чем у Военного Конгресса. Но самым отвратительным для Яна был тот факт, что Аларкона не единожды подозревали в убийствах гражданских и военнопленных, но каждый раз небрежно проводимый военный трибунал объявлял его невиновным в виду недостаточности улик. По мнению Яна, за этим могло скрываться нечто отвратительное, и Аларкона кто-то покрывал. Но в данный момент адмирал был адмиралом, а военный актив — военным активом. Всё, что сейчас требовалось от Яна — это эффективно использовать умения Аларкона.