Пол Андерсон - Круги ада. Восставшие миры

— Старый Путь к Всевышнему, — сказала она и стала смотреть, как растворяется стена.

Он долго смотрел на нее, прежде чем твердо ответить:

— Ты продвинулась по этой дороге настолько далеко, насколько я осмелился допустить тебя, моя дорогая. Может быть, не так далеко, как хотелось бы, но я не способен… я подозреваю, что никто, кроме Айчарайха не может продвинуться дальше; а если ты пойдешь одна, то потеряешь себя в себе.

— Неужели? — Диана испытующе посмотрела на него. — Айдвайр, я знаю, что я запала в твое сознание, я чувствовала тебя.

— Заблуждение. Мистицизм есть некоторый набор символов. Символы нужны, чтобы с их помощью можно было жить, да какие могут быть сомнения на этот счет? — Они не должны быть искажены той реальностью, ради которой существуют.

Пока мы недостаточно знаем о телепатии, меньше, возможно, чем физиологи, но мы совершенно уверены, что телепатия — это определенный физический эффект. Чрезвычайно длинные волны летят с большой скоростью, их энергия уменьшается обратно пропорционально квадрату расстояния. Известны также и другие законы природы; применяются принципы кодирования информации; не существует ничего особенного (кроме принципиально разной чувствительности от индивидуума к индивидууму, от эпохи к эпохе), что бы поставило под сомнение существование телепатии. Сегодня мы умеем определять ее, когда она проявляется.

Что бы ни произошло в наших с тобой последних экспериментах, ты не становишься телепатическим приемником. Влияние общего характера ощущается, это так. Приборы показали изменения напряженности биополя чуть выше порогового уровня. Но анализ утверждает, что ты не вызывала образы, с которыми оперировал я, если иметь в виду статистически обусловленную точность. Это тем более наглядно, что я оперировал этими образами не случайно.

Однако подсознательно я на тебя повлиял: угаданные тобой образы ты приписывала мне.

— Я хотела, чтобы вы были довольны, — промямлила Диана.

Айдвайр сказал строго:

— Я повторяю, мы вошли в области, где я не могу, не имею права быть твоим провожатым. Опасности слишком велики — принципиально для тебя и, может быть, для меня. Позже, наверное, Айчарайх сможет сделать это, но сейчас мы останавливаемся. Ты вернешься в естественный, живой мир, Диана. Больше никаких волшебств. Завтра мы отправим тебя заниматься гимнастикой, валять дурака, отдыхать, изучать ирайо. Все это приведет тебя в чувство.

Он восседал на троне:

— За то, что они грешили без всякого удержу, их грехи не могут быть прощены, так как они хулят Святого Духа, и потому будет так, что они больше — не мои люди.

Клянусь, я отвергну их от себя; я подниму против них новых людей под новым солнцем; и имя им будет Сила.

Открой теперь Книгу семи громов.

Короткая осень на Тэлвине завершалась, когда пришел корабль от властей. Но он не был мерсеянским. Ни одна территория, похожая на Ройдханат, не могла бы управляться с одной планеты, даже если бы Раса была заинтересована в этом. Однако прибывшая ракета несла прямое указание от Защитника.

Она стояла на поле, стройная, гладкая — ракета-эсминец с пушками, вытянутыми к небу, похожими на пушки танкетки. По сравнению с ней корабли из команды Мориоха, расположенные на космодроме, имели довольно глупый вид. Захваченная ракета землян сиротливо стояла в углу.

Несколько деревьев возвышались над оградой базы. Ранние морозы уже расщепили их непрочные стволы и почти впрессовали в почву. Воздух был прохладным и влажным. Пар клубился вокруг мерсеян, работающих на свежем воздухе, а небеса над головой очистились, стали ярко голубыми, и только отдельные облачка сверкали ослепительно белым светом под Сайекхом.

Диана не была приглашена на встречу с ракетой Защитника, да она и не ожидала, что ее пригласят. Айдвайр позвонил ей по внутренней сети:

— Ничего не бойся, я уполномочен вести твое дело, как я и запрашивал в своем послании.

Ну разве он не был великолепен? Диана отправилась на прогулку, точнее, в настоящее путешествие, на километры вдоль высоких, обрывистых берегов Золотой реки и назад через бывшие джунгли, теперь там была тундра, пространство, где дышится полной грудью, мышцы становятся упругими, — и так час за часом, пока она не вернулась домой, обретя новую цель.

«Я изменилась, — думала Диана. — Но все еще я не знаю, как сильно я изменилась».

Недели под покровительством Айдвайра смутно отпечатались в ее сознании, их часто трудно или даже невозможно было отделить от снов, которые она видела в то время. Постепенно Диана привела свои мысли в порядок. Но на самом деле это была уже не совсем ее сущность. Прежняя Диана была очень запугана, и это отражалось на ее внешности: жадная той жадностью, которая обычно заполняет внутреннюю пустоту, одинокая тем одиночеством, которое не осмеливается любить кого-либо. Новая Диана была… хорошо, она пыталась выяснить, какой стала. Диана могла теперь во время прогулки остановиться, чтобы полюбоваться красотой запоздалого цветка. Могла наивно мечтать о том, что Ники очень скоро вернется из своей экспедиции, что он грезит о чем-то прекрасном, возникшем между ними. При этом Диана совсем не думала о том, что нуждается в Ники или еще в ком-то, кто бы охранял ее от чудовищ.

Может быть, они даже не существовали. Опасности, конечно, были. Но опасность в худшем случае может привести к смерти, а у Вэчей есть поговорка: «Тот, кто не уважает смерть, не может уважать жизнь». Нет, погодите, она все-таки встречала чудовищ, там, в Империи. Диана больше не вздрагивала при воспоминаниях о них, но по-прежнему считала, что их необходимо уничтожить, пока они не отравили таких симпатичных созданий, как Айдвайр и Ники, и Улфангриф, и Авалрик и, ну хорошо, все — даже по-своему — Мориох…

Дул ветер, перебирая ее волосы, лаская кожу. Диана оделась слишком легко для прохладного дня. Она увидела яркие крылатые создания, и дважды поманила их, маленький гость, довольный, сидел на ее пальце, пока она не сказала ему, что пора продолжать путь к зимовке. Ей самой казалось, что возможность использовать ее новое могущество равносильно возвращению в детство — Диана правда почувствовала себя на короткое время ребенком и остро желала повторения этого. Айдвайр предположил, что это проявление различных оттенков телепатического свойства и что спорадические появления подобного в ее сознании порождали легенды о всякого рода проклятиях, кощунствах, обольщениях.

«Но большую часть времени я не могу контролировать это и не переживаю по этому поводу. Я не хочу быть суперженщиной. Я счастлива быть просто женщиной; женщиной в полном смысле этого слова, безотносительно к какой-нибудь живущей там или здесь расе — вот что сделал из меня Айдвайр. Как я смогу отблагодарить его?»