Пол Андерсон - Круги ада. Восставшие миры

— Диана, я даю тебе свое слово чести…

— Чести? — Она медленно покачала головой. — Это очень странно, — голос ее вновь изменился, теперь он был высоким, как у ребенка, который не может понять, что происходит, почему он отныне никому не нужен и должен остаться один.

Диана выпрямилась.

— Хорошо, я буду работать на вас. — Она сконцентрировала взгляд на Флэндри. Он продолжал изумленно и беспомощно наблюдать за Дианой. — Что касается тебя, — начала она спокойно, — полагаю, не переборщу, сказав, что ты готов переспать практически с каждой женщиной, которая попадется на твоем пути. Но теперь я искренне желаю, чтобы ты никогда не узнал ту, которую действительно желаешь.

Последнее замечание мало задело Флэндри.

— Ты переиграла, — сказал он, надеясь, что резкий тон сработает, — ты пьяна и находишься в истерическом состоянии!

— Ты можешь говорить все, что тебе угодно, — произнесла она устало, — а теперь, пожалуйста, уйди.

Он ушел и устроился на ночь в другом месте.

Утром корабль приземлился на Айзабью. Диана спустилась по трапу, не попрощавшись с Флэндри. Он наблюдал за ней: сгорбленная, вздыхающая.

«Женщины! — подумал он, — вы все-таки чужестранцы среди нас»! — и уверенно направился через проходную космодрома в город, где можно достойно отметить победу!

Создай тождество.

Я (мы): ноги принадлежат Стражу Северных Ворот и другим, которые могут быть, Ловцу Добра и Горя, которого больше не будет, Многим Мыслям, Открывателю Пещер и Хозяину Песен, которые не могут больше существовать; Крылья принадлежат Железному Рудокопу и Молнии, Ударяющей в Дом, и другим, которым предстоит быть, Многим Мыслям, которых больше не может быть, а также юному Руки, который все же должен участвовать в общем воспоминании: создай единство.

(О, свет, ветер, река! Их напор слишком силен, они уносят меня (нас) в разные стороны.)

Сопротивление. Юный Руки вовсе не был первым, кто пришел сюда для того, чтобы вспомнить путь, который был проделан много лет назад, прежде, чем он (она) родился; не он первый, не он последний. Думай о сопротивлении, думай спокойно.

(Расплывшиеся, две ноги, без лица… нет, у них, похоже, есть клювы.)

Помни. Расслабленно лежи там, где листва шепчет ниже переливов вздымающегося вверх сухопутного коралла; пей свет, и ветер, и звук реки. Позволь воспоминаниям течь свободно — воспоминаниям о тех делах, которые совершились прежде, чем эти мои (наши) Руки родились.

(Если пояснить: они были настолько странными, что как вообще можно было вообразить себе их вид и как можно было сдержать свой (наш) взгляд?.. Ответ: глаз учится видеть их, нос — чуять их, ухо — слышать их, язык Ног и органы чувств Крыльев и Рук учатся воспринимать их с помощью осязания и обоняния, усики учатся пробовать то, что они выделяют.)

Обучение идет хорошо. Более быстро, чем обычно. Может быть, я (мы) смогу стать хорошим единством, у которого будет основание для того, чтобы существовать.

(Дрожь радости. Прилив ужаса при нахлынувших воспоминаниях — отчуждение, опасность для жизни, боль, смерть, повторное рождение для мучений.)

Лежи спокойно. Это было очень давно.

Но время тоже единственно. Современность нереальна; только прошлое — и будущее — имеют ощутимую протяженность, чтобы быть реальными. Что случилось потом, должно быть известно Нам. Мы должны почувствовать каждой жилкой моих (наших) молодых Рук, что я (мы) являюсь (являемся) частью Нас: мы — потомки Гремящего Камня, Мастера по Железу, Землекопы и Строители, Пахари и Обитатели Домов, а позже — Торговцы, и что каждое единство, которое Мы можем создать, должно знать о тех, кто пришел с небес, чтобы их удивительные вещи не обернулись Нашим разрушением.

Вот почему пусть Руки объединяются с Ногами и Крыльями. Пусть единство снова вспомнит и обдумает путь Открывателя Пещер и Горя в те дни, когда чужаки, у которых было только одно тело, но которые все-таки могли говорить, поднялись выше гор навстречу неизвестной нам битве. После каждого такого обдумывания, каждого последующего размышления я (мы) получу (получим) немного больше информации о сути вещей, пройду (пройдем) немного дальше по пути, который ведет к пониманию их.

Хотя не исключено, что, идя по этому пути, Мы следуем в неверном направлении. Тот, кто вел их, сказал однажды ночью, что она (он, оно) сомневается в том, что они понимают сами себя и вряд ли когда-нибудь смогут понять.

Тюремный спутник летал по широкой наклонной орбите вокруг Линатавра, на значительном удалении от обычных космических трасс. Часто видеопорт камеры, где содержался Хаг Маккормак, показывал ему планету в различных фазах. Иногда это была темнота, с одной стороны тронутая золотисто-красным рассветом; может быть, это было мерцание столицы Катавраяннис, похожее на мерцание звезды сквозь ночь. Иногда это было ошеломляюще близкое сияние серпа солнца, похожее на блеск клинка кривой восточной сабли. Время от времени он видел полное солнце, круглый ослепительный диск, вознесенный в лазурные океаны с серебристыми облаками над темно-зелеными континентами.

Земля выглядела очень похожей на таком расстоянии. (Ближе становится ясно, что она измождена, как это обычно бывает с бывшими красавицами, которые принадлежали слишком многим мужчинам.) Но она находилась на расстоянии около двухсот световых лет. И ни один из миров не напоминал ржавую, цвета дубленой кожи, Эйнис, которую жадно искали глаза Маккормака.

Спутник не вращался вокруг своей оси: внутренний вес был полностью обусловлен генераторами гравитационного поля. Однако его обращение вокруг планеты заставляло небеса медленно перемещаться по экрану видеопорта. Когда Линатавр и солнце исчезли, зрачки человеческих глаз перенастроились, и он приобрел способность видеть другие звезды. Они густо заполняли пространство, немигающие, окрашенные в цвета сверкающего бриллианта, морозно-пронзительные. Наиболее ярко сверкала звезда Альфа Крукис, двойной бело-голубой гигант, расположенный менее чем в десяти парсеках от Линатавра.

Бета Крукис, одиночный бело-голубой гигант, была расположена немного дальше, в своей области неба. В других местах натренированный взгляд может определить красный, тусклый свет Альдебарана и Арктура. Они напоминали костер, который, несмотря на свою отдаленность, согревал и освещал стоянку человека. Или взгляд мог перелететь к Денебу и Полярной звезде, расположенным значительно дальше Империи и дальше любого врага Империи. Они были похожи на взгляд холодных глаз.