Александр Михайловский - Визит «Полярного Лиса»

От мыслей о происходящем в Минске Сталина отвлек резкий вызов связного «чемоданчика», который в настоящий момент находился в руке у телохранителя. Первоначально вождь думал, что его вызывают товарищи Шапошников или Молотов, но он слегка ошибся. То есть товарищ Шапошников (уже одетый в некое подобие больничной пижамы) тоже присутствовал на заднем плане, но разговаривал со Сталиным не он. Говорила высокая, худая, горбоносая женщина, от которой за версту несло медициной. Это и была военврач первого ранга Иртаз Далер. И начала она с таких слов, от которых вождь чуть не поперхнулся.

– Ваше императорское величество, товарищ Сталин, – экспрессивно произнесла почтенная медичка, – я главный медик крейсера «Полярный Лис», военврач первого ранга Иртаз Далер. Как специалист я вам ответственно заявляю, что если вы хотите полного излечения вашего тактика товарища Шапошникова от одолевающей его тяжелой болезни, то вы должны предоставить ему двухмесячный отпуск, в ходе которого этот достойный человек будет лечиться, лечиться и еще раз лечиться самым интенсивным образом. Если этого не сделать, то он умрет в ближайшее время (для эйджел пять лет – это «ближайшее время») и эта смерть тяжким грузом ляжет на вашу совесть.

– Очень хорошо, товарищ Иртаз Далер, – несколько растерянно произнес вождь, – если товарищ Шапошников действительно так тяжело болен, то мы, разумеется, предоставим ему отпуск на два месяца, или сколько там потребуется для его полного выздоровления. Это даже не обсуждается. Но можете ли вы объяснить, что с ним, собственно, происходит?

Выпустившая пар медичка облегченно перевела дух и уже медленно и отчетливо (ведь ее пациенту больше ничего не грозило) стала на пальцах объяснять, чем злокачественная опухоль желудка (которой страдает товарищ Шапошников) отличается от язвенной болезни, под которую она маскируется. Главный посыл заключался в том, что местные коллеги не виноваты в неверно поставленном диагнозе, потому что у них просто отсутствует необходимая в таких случаях диагностическая аппаратура. Она, Иртаз Далер, без специальных анализов тоже бы не распознала истинную природу недуга. Главный медик «Полярного Лиса» даже невольно не хотела стать причиной хоть чьих-то несчастий, а посему заранее постаралась обговорить с вождем самые «толстые» моменты. А то бывает, что монарх неправильно поймет сказанное – и плачь потом по волосам, снятым вместе с головой. В Империи такого не случалось, потому что не могло случиться; а вот у варварских королей, султанов, вождей и прочих Потрясателей Вселенных с планет хумансов-варваров в доимперские времена подобное происходило довольно часто. Ты королю диагноз (его собственный, наложницы или полководца), а он тебе – башку с плеч из-за непонимания серьезности вопроса.

Для Иртаз Далер главным было то, что в результате этого разговора ее пациенту разрешили лечиться до полного выздоровления. А когда это выздоровление наступит, ей предложат обменяться опытом с лучшими советскими врачами.

Отключив связь, вождь задумался. Имперцы приоткрылись ему еще с одной стороны. Вот эта Иртаз Далер. Было видно, что это врач не просто по образованию и квалификации (так сказать, ремесленник от медицины), а человек, чьим настоящим призванием является избавление людей от мучающих их недугов. Только стоило ей увидеть маршала Шапошникова и воспринять его как своего пациента, как она тут же встала в позу курицы, защищающей своего цыпленка. И это значительно лучше чем поведение тех врачей, которые относятся к своим пациентам с безразличием. Поскольку Шапошников лечился все же не у сельского фельдшера, а у лучших советских специалистов, то стоило бы уточнить, действительно было невозможно на раннем этапе обнаружить эту злокачественную опухоль, или тут имело место обыкновенное разгильдяйство, вызванное безразличием к пациенту. В первом случае не будет никому и ничего, а во втором – последуют неизбежные оргвыводы.

Профориентация. Будто глоток хорошего марочного вина, Вождь мысленно покатал это слово на языке, стараясь распознать его вкус. Он хорошо помнил слова Козьмы Пруткова о том, что каждый человек может оказаться незаменимым, будучи употреблен на своем месте. А вот определение этого самого правильного места прежде было либо вопросом везения и интуиции, либо этим не занимались вообще. Профессию молодые люди наследовали от родителей, и редкие исключения – таланты, прорвавшиеся через рогатки – только подтверждали правило. Быть может (почти наверняка), помимо уже известных, в истории были еще талантливые люди, да только занимались они не своим делом, а потому остались безвестными.

Совершенная партией большевиков социалистическая революция была хороша как раз тем, что сломала сословные барьеры, выбросила на помойку истории истлевшие законы, вроде указа «О кухаркиных детях» и дала возможность любому человеку, вне зависимости от сословия, материального благосостояния и даже уровня грамотности (для этого были подготовительные курсы рабфаков), получать любое высшее образование. Но опять же даже для этих новых советских людей вопрос выбора специальности оставался делом случая и удачи. Вот проучился человек два года на рабфаке и пять лет в институте, и вдруг понял, что черная металлургия или тяжелое машиностроение – это не его. Хочется чего-то легкого, воздушного, чтобы порхать как бабочка с цветка на цветок. А государственные деньги уже потрачены, кандидат в специалисты, за обучение которого страна платила и на которого рассчитывала, семь лет занимал не свое место в системе образования. А в результате ноль, причем со всех сторон. В то время как профориентация имперцев не только избавляет страну от ненужных трат, но и резко улучшает компетентность тех профессиональных кругов, в интересах которых ведется отбор.

И еще вождь обратил внимание на то, что все специалисты «Полярного Лиса» имеют сильную профессиональную деформацию. Возьмем, к примеру, присутствующую тут Илину Ке и ее Тусю. Женский пол неумолимо стремится к красоте, а эти двое как бы выпадают из этого правила. Нет, они опрятны, чисто вымыты, форма на них тоже чистая и выглаженная, к тому же на голове тактик-лейтенанта устроена замысловатая прическа, которую только что закончила плести Туся. Но это все. Ни сережек, ни колечек, ни цепочек с камушками или без, ни длинных накрашенных ногтей… да и форма тоже явно не ушита и не перешита по вкусу хозяйки, а остается в том же виде в каком была получена у интенданта. В то же время сама товарищ Илина, несмотря на весь свой экзотический вид и рост выше двух метров – не дурнушка и не страшилище, а достаточно привлекательная девушка, правда, на любителя. И самое странное – в то время, когда Туся заплетала Илине прическу, та даже не пыталась посмотреться в зеркальце или еще как то убедиться в том, что ее внешность соответствует некоему внутреннему эталону. Нет! Вместо этого взгляд тактик-лейтенанта был прикован к тому, что происходит на планшете, хотя это было зрелище, в динамике интересное так же, как и наблюдение за ростом травы или черепашьими бегами.