Генри Олди - Сын Ветра [litres]

– Тихо!

– …я назначаю…

– Да тихо же!

– Гая Октавиана Тумидуса, члена Совета антисов.

– Вот это сюрприз!

– Извини, Вьюха. Извини, Рахиль.

– Гай, вы должны отказаться. Я прав с вероятностью…

– Извини, Самсон.

– Вы откажетесь! Папа нуждается в опеке!

– Извини, Капардин. Нет, я не откажусь.

– Я не ослышался? Вы согласны с этим маразматиком?!

– Я всё исполню в точности.

– Нет, погодите! А как же мы всё-таки умираем?!

– Я сейчас расскажу. Папа устал, пусть отдохнёт.

– Кешаб! Изменник!

– Изменник? Хорошо. Я всё равно расскажу.

– Я требую, чтобы молодёжь немедленно покинула…

– Нет уж! Валяй, Кешаб!

– Валяйте, шри Чайтанья!

– Мы слушаем!

– Нет, я не могу. Извините, пусть лучше Папа…

– Хорошо, пусть я. Я теперь всё могу, мне терять нечего.

– Тихо!

– Итак, однажды Нинки-Нанка, лидер-антис расы Вудун, разослал приглашения на про́воды. В числе прочих явился к Нинки-Нанка молодой глупец Лусэро Шанвури, которого ещё никто не звал Папой…

– Тихо! Папа говорит!

– Нам не слышно! Громче!

– Кешаб! Повторяй за Папой! Чтобы мы слышали…

– Это было хорошо, – сказал Тумидус. – Лучше, чем предполагалось.

– Думаешь?

– Уверен. Из меня оратор, как фуражка из птичьего дерьма. А ты и так уже хрипел. Кешаб – красавчик. Слово в слово, всё по полочкам. Спокойно, как в аптеке.

– В аптеке? При чём тут аптека?

– Ладно, как в фильме ужасов. Ты видел их лица?

Папа мелко захихикал. Ситуация мало располагала к веселью, но карлик хихикал без умолку, не в силах остановиться.

– …нет, мы так не договаривались…

– Мы вообще никак не договаривались!

– С кем бы ты договаривался? Со смертью?!

– С ней договоришься…

– Сволочь вы, господин Шанвури. Вы мерзавец…

– А ты его в ангелах числила?!

– Вот так вывернуть на молодёжь…

– …без подготовки…

– По мне хоть с подготовкой, хоть без…

– Ничего себе перспективы. Держите меня семеро, шесть не удержат…

– А я рада. Лучше сразу знать.

– И я рад.

– И я. Чем раньше, тем лучше.

– Папа, Папочка! Если вас надо будет подержать…

– …вы только скажите!

– Мы подержим!

– Поддержим!

– Удержим!

– Я не хочу так умирать.

– Стыдись, Бат-Шев!

– Твои слова недостойны антиса расы Гематр!

– Я не хочу так умирать с вероятностью девяносто восемь процентов…

– Безвыходных ситуаций не бывает. Наверняка есть решение…

– Есть!

– Давайте спасать Папу! Заодно и научимся…

– Спасать? Его нельзя спасать, мальчик.

– Ну почему же нельзя?

– Папа! Что ты такое городишь?

– Я спрашиваю: почему это меня нельзя спасать? Спасти меня, может быть, и нельзя. А вот спасать – сколько угодно. Вы знаете трибуна Тумидуса?

– Знаем!

– К примеру, он спасает меня уже который день…

– Что?

– Как?!

– Самыми разными способами. Некоторые, к слову, были весьма мучительны. Некоторые – опасны. Одного спасителя мы похоронили на заднем дворе…

– Вот!

– Что – вот? Что, пустые вы головы?!

– Вот!!!

– Да, похоронили! Но он спасал! Делал! А вы…

– Делал? А толку?

– Тумидус, значит, его спасал. Может, и сейчас спасает.

– А мы?!

– А что мы? Мы не знали.

– Я знал.

– Ладно тебе, Нейрам. Ты знал, мы – нет…

– Я знал. И ничего не делал.

– Я знала. И ничего не делала. Вероятность успеха ничтожно мала.

– Да иди ты со своей вероятностью! Неужели ты не понимаешь, Рахиль…

– Кого вы похоронили, Папа?

– Карла Эмериха.

– Маэстро?

– Маэстро Карла?!

– Коллантария? Он даже не антис…

– Закрой рот, щенок! Антис, не антис…

– Мы тут все антисы.

– И там мы тоже все антисы. Папа, ты приглашал коллективных?

– Где там? На том свете?

– Они-то умирают нормально, без проблем…

– Нашел, чему завидовать. Папа, ты их приглашал?

– Я бы не успел. Время поджимало.

– Ну да, конечно…

– Будь время, я бы пригласил всех. Обязательно.

– Ну да…

– Тумидус им расскажет. Все, о чём я написал в завещании. Всё, о чем мы говорим здесь. Он расскажет, он мой душеприказчик…

– Убить его, вот он и не расскажет…

– Очень остроумно! Очень!

– Согласен, глупая шутка.

– Если что-нибудь случится с помпилианцем, клоун, я тебя сам найду. Если хоть пылинка на него не так сядет… Понял?

– Понял, не ори…

– Нет, ты понял?!

– Он понял, Нейрам. Отпусти его.

– А потом лично выполню волю Папы. Только ты этого не увидишь.

– Всё, отпускай. Ты его задушишь.

– Ты его задушишь, он стартанёт. И не дослушает, о чём мы тут…

– А о чём мы тут?!

– Давайте Папу спасать!

– Папу!

– Спасать!

– Чёрт, они похоронили маэстро.

– Да, мы слышали.

– Маэстро спасал Папу. А я сидел дома и пил пиво…

– И я сидела.

– Пила пиво?

– Какая разница? Сок я пила! Яблочный!

– Дорогие друзья! Не надо так переживать за меня…

– А за кого нам переживать?

– Смерть не стоит ваших переживаний.

– А кто стоит?

– Что?!

– Жизнь. Вот, скажем, мечется жизнь по космосу. Маленькая такая жизнь, сопливая, ещё толком не пожила. Бестолковая, жизни не знает…

– Это сказка?

– Очередная байка. Он неисправим.

– Мечется, а за ней следом – Чайтра с Ларгитасом. Моё, кричат. Держи, кричат. В голову стреляй, кричат. Я прав, Кешаб? Вьюха, я прав? За хвост хватай, кричат. За горло…

– Это аллегория?

– Художественный образ?!

– Хватают, тянут в разные стороны. Вот-вот разорвут пополам, сделают из жизни смерть. Самое время налить себе пива, правда? Или яблочного сока…

– Нет, погодите…

– При чём здесь это?!

Ночь висела над побережьем Йала-Маку. Спали курортники в отелях и бунгало. Спал обслуживающий персонал. Спали извозчики в аэроколымагах. Спали диспетчеры космопортов, вернувшись с дежурства. Спали антисы в доме Лусэро Шанвури.

Спала Ойкумена в чёрной искрящейся колыбели.

– Знаешь, мама, – затянул карлик вполголоса, – что-то стали жать ботинки!

Он пел еле слышно, ломким дребезжащим тенорком, стараясь никого не разбудить. Впрочем, даже захоти Папа Лусэро петь погромче, у него это вряд ли бы получилось.

– Очень сильно, мама, стали жать ботинки! Ковыляю, спотыкаюсь…

– Как придурок, заикаюсь, – подхватил Тумидус. Музыкальный слух у него отсутствовал чуть больше, чем полностью. Зато мимика и жестикуляция оказались на высоте. – А ведь был вчера…

– А ведь был вчера…

И хором:

– А ведь был вчера хорош, как на картинке!

Да, согласилась ночь. Да, были.

– Вот клянусь, ещё вчера хорош был, мама!

– Он отказался, – произнёс Фрейрен. – Понимаете?

Гигант со свистом втянул воздух сквозь зубы.