Генри Олди - Блудный сын, или Ойкумена: двадцать лет спустя. Книга 3. Сын Ветра
- Название:Блудный сын, или Ойкумена: двадцать лет спустя. Книга 3. Сын Ветра
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2019
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Генри Олди - Блудный сын, или Ойкумена: двадцать лет спустя. Книга 3. Сын Ветра краткое содержание
«Блудный сын» — пятый роман эпопеи «Ойкумена», давно заслужившей интерес и любовь читателей. «Космическая симфония» была написана Г. Л. Олди десять лет назад, а в «одной далекой галактике» год идет за два — не зря у нового романа есть подзаголовок «Ойкумена: двадцать лет спустя».
Что дальше? Вселенной никогда не быть прежней.
Блудный сын, или Ойкумена: двадцать лет спустя. Книга 3. Сын Ветра - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Этой информации можно доверять?
— Генерал не стал бы предоставлять его величеству сомнительные сведения.
— Горакша-натх нас поддержит?
— Будем на это надеяться. Но рассчитывайте только на корабли наших ВКС. Исполняйте приказ.
— Есть исполнять!
VI
Саркофаг
Врач в обмороке. Он жив, и этого достаточно: Горакша-натх утрачивает к нему интерес. Раджа здешних земель также лежит без чувств. Для слабых духом беспамятство — наилучший выход. Единственный способ отрешиться от страстей. Эрзац самадхи [16] «Целостность, собранность, совершенство» — особое состояние духа. Спокойствие сознания, снятие противоречий между внутренним и внешним мирами.
.
Хватит об этом.
Якша [17] Якша (брамайн. аналог джинна) — дух природы, часто грозный воин. Выступает в двух ипостасях: безобидной и ужасной.
и Сын Ветра, словно птицы в клетке, бьются в иллюзию неба. Оба молоды, горячи; якша — в прямом смысле слова. Им невдомёк, что иллюзию не сокрушить физической силой, огнём и булавой. Сожаление — чувство, недостойное йогина. И всё же гуру вздыхает, когда с иллюзорных небес валится иллюзорный обломок меди, формой и размером похожий на священную корову Камадхену. Падает в чашу фонтана, чтобы истончиться, рассыпаться охристым фейерверком красок, звуков, запахов. Обломки летят один за другим, истаивают в воздухе. Сверкают молнии, яростной кометой полыхает в ответ буйный якша. Гром колотит в медные тимпаны. Громом отзывается булава Натху. Бьёт в кованые двери, запертые на замок.
Йогин вздыхает ещё раз.
Йогину жаль.
Жаль, что он не в силах взлететь, набрать разгон, ударить в твердь всей мощью чёрного трезубца. Так было бы неправильно, а может, недостойно, но так было бы легче.
«Булава Сына Ветра. Огонь якши. Это ведь тоже иллюзия? Способна ли одна иллюзия уничтожить другую?»
Что делают телепаты, гуру не знает. Родители пытаются остановить сыновей, чтобы те не навредили себе? Просто волнуются? Ищут способы помочь?! Ментальные воздействия лежат вне области восприятия Горакша-натха. Энергетика Саркофага меняется, это всё, что ему доступно.
Гром усиливается, сливается в непрерывный рокот. Так рокочет штормовой прибой, селевой поток в горах; так заявляет о себе ползущая по склону раскалённая магма, сжигая всё на своём пути. Духота сгущается. Воздух облепляет йогина комом влажной ваты: еще один саркофаг, на этот раз персональный. В вышине бело-голубой сетью ярятся молнии: они больше не гаснут. Да, отмечает гуру. Там, в вышине, стремительно концентрируется энергия — запертая в Саркофаге, она копилась два десятилетия, как гной в нарыве, не находя выхода.
Энергии много. Слишком много. Вырвись она одномоментно, и замкнутый мирок — вещь в себе — разлетится осколками бомбы.
— Что вы делаете? — спрашивает шри Сандерсон.
Спрашивал. Это было в прошлом.
— Перераспределяю энергию внутри ауры.
А это уже сейчас.
Баланс. Регуляция тонких каналов.
Тесно. Душно. Трудно. Здесь, где у вселенской майи [18] Майя (брамайн. «иллюзия», «видимость») — сила, скрывающая истинную природу мира и обеспечивающая многообразие его проявлений. Также ложное представление человека о существующем мире.
отсутствует вторая сторона, где монета всегда падает решкой, потому что орлов не существует, расширение ауры даётся йогину кровью и по̀том, как если бы он толкал в гору повозку, гружёную камнем. Я впал в детство, думает Горакша-натх. Опять стал аугхаром , «не-стоящим-на-месте». Обрезал волосы, отсекая кармические реакции, взял в руки свисток на крученой нити; забыл, как управляют семьюдесятью двумя тысячами каналов тонкого тела.
«Не называйте меня гуру…»
— Если есть у меня какие-то энергетические заслуги…
Аура растёт. Накрывает двор посольства. Вспучивается гигантским мыльным пузырём, тянется вверх, к медному куполу фальшивых небес. Мир сопротивляется. Аура растёт. Вся тяжесть небосвода ложится на плечи Горакша-натха, когда он дотягивается до средоточия , где бушует убийственный вихрь. Вспыхивает, с тихим хлопком гаснет плазменное «солнышко» под потолком медблока. В здании слышатся крики. Откуда-то долетает запах гари.
Гуру отсекает всё лишнее.
— Оṁkār ādināthāya namaḥ…
Рудра Адинатх, Благой Владыка, знает восемьдесят четыре тысячи разнообразных асан. Человеку не дано постигнуть и десятой части: человека разорвёт от той колоссальной энергии, что даёт практика, доступная лишь великому божеству. Сейчас Саркофаг подобен такому человеку. Он ходит ходуном, изгибаясь в немыслимых позах. Проваливается внутрь самого себя, выворачивается наизнанку — самонадеянный йогин, свихнувшийся гордец вознамерился сравняться с Рудрой. Ещё немного — и результатом его духовного подвига станут кровавые ошмётки, разбросанные по земле.
Тонкое тело гуру открывается навстречу бушующей силе. Под Саркофагом его тела̀, тварное и тонкое, едины. Жар хлынувшей в него силы Горакша-натх ощущает физически. Пот течёт по лицу. Суставы утрачивают гибкость, накопленную с годами практики. Ломит затылок. Спешить нельзя, спешить — самоубийство. Гуру распределяет, преобразовывает. Саркофаг сильно истощил его силы. Две битвы — с химерой, затем с якшей — стоили брамайну большей части резервов.
Это хорошо. Горакша-натх пуст, а значит, способен принять многое.
…недостаточно.
Это он понимает спустя секунду, родную сестру вечности. Он пуст, но пустоты не хватит. Надо сбросить излишки — как тогда, в бункере на Ларгитасе. Это посольство тоже строили ларгитасцы. Тут должны быть аккумуляторы, резервные накопители… Аура уходит вглубь, вбирает в себя подземные этажи здания.
Что это?
В подвале бурлит странная жизнь. Вскипает волной, бьётся о преграду, силится вырваться наружу — так же, как антис с якшей бьются в купол Саркофага. Распадается на отдельные сущности, вновь собирается вместе…
Криптиды. Стая Натху.
Флуктуации пространственно-временного континуума — возбуждённые, вечно голодные, готовые жадно поглощать любую энергию.
Изменение энергобаланса. Перераспределение. Каналы тонкого тела, пронизывающие ауру йогина, касаются криптидов. Опутывают сетью незримых сосудов, готовых гнать горячую артериальную кровь. Потоки энергии устремляются к фагам…
И гуру едва успевает перекрыть её чудовищный напор.
Криптиды не реагируют. С упорством отчаяния они продолжают биться в двери ангара. Попытки их накормить, насытить энергией, такой питательной и вкусной, терпят крах одна за другой.
Вкусной? Ну конечно же!
Гуру слишком бесстрастен. Пища, что он предлагает криптидам, не имеет ни вкуса, ни запаха. Фаги слишком перевозбуждены, поглощены желанием освободиться. Чтобы привлечь их внимание, нужно нечто большее, нежели просто питательная субстанция. Энергия переполняет гуру. Время на исходе. Горакша-натх переоценил свои силы: ещё немного, и колоссальная мощь, скопившаяся в недрах Саркофага, разорвёт его в клочья, испепелит.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: