Оливер Леоненко - Оскорбление

Повисла тишина.

— Не худший способ завершить карьеру, — наконец, медленно проговорил Званцев.

"Особенно по сравнению с лучевой болезнью".

Последовал кивок.

— Собственно, поэтому я и надеялся выяснить у вас хоть какие-то подробности. Операция держалась в строжайшем секрете. Причины понятны… но теперь я, как временно исполняющий обязанности председателя ГлобДефКома, вынужден собирать информацию по крупицам. По-видимому, в курсе всех распоряжений были только адмирал Харрис, сама Ведьма и директор Брайкер. Который скончался от сердечного приступа на командном пункте через восемь минут после успешного уничтожения "иглы". Вот так обстоят дела, генерал.

Званцев вздохнул.

— Мне известно немногим больше. Мы столкнулись с превосходящими силами противника. Около двухсот тяжелых боевых платформ, неустановленное число "пауков". Вели оборонительный бой, противник вклинился в наши порядки, мы несли тяжелые потери. Потом выживших накрыло ударной волной. Полагаю, это и была ваша торпеда.

— Примерно то же сообщила и эскадра, — президент кивнул. — Что же. Очевидно, пришельцы все же смогли отследить ваше выдвижение… и расставили ловушку. А Ведьма — перестраховалась и на этот случай. Более чем успешно.

— Такие планы обсуждались, — Званцев вспоминал многочисленные штабные совещания. — Выдвигалось предложение использовать тяжелые "слойки" против вражеских баз…

— Которое было дружно отвергнуто. Американцами, британцами и вашим покорным слугой, — резко ответил президент. — Радиоактивное заражение вплоть до Саратова — это немного не тот итог войны, на который мы рассчитывали, даже при нынешней ситуации! А идею применить их в ненаселенных территориях отбросила сама Ведьма, указав, что в этом случае мы теряем преимущество внезапности — при довольно скромном военном эффекте.

— Преимущество внезапности… Что же, она его пустила в ход в полном объеме.

— И она, несомненно, войдет в историю, — согласился собеседник Званцева. — Другой вопрос — что нам делать теперь. Война еще не окончена. Пришельцы по-прежнему владеют Солнечной системой, и задача ГлобДефКома — не дать им сделать второй попытки.

— Разумно… с военной точки зрения, — Званцев откинулся на подушки. Разговор начал его утомлять, и он чувствовал, как возвращается боль.

— Да, — гость проигнорировал безмолвный намек. — Но перед нами стоит одна важная проблема. Кто теперь встанет у руля?

Званцев хмыкнул.

— Не хочу советовать, Михаил Иванович, но вам, кажется, и карты в руки.

Президент сухо улыбнулся. Покосился через плечо — комната внезапно опустела. Один из охранников сделал движение, словно порываясь задержаться — напоролся на резкий взгляд и отшатнулся к двери.

— Да вы прямо-таки мысли читаете, товарищ генерал. Моя кандидатура уже выдвинута на пост Генерального Секретаря — так что, согласно уставу ООН, в ближайшие полгода, если Ассамблея меня поддержит, мне предстоит провести внеочередные выборы на пост президента РФ. Но остается вопрос военного руководства. Нам нужен преемник Ведьмы.

— Кто-то из Ложи, — вяло предположил Званцев.

— А вот с этим сложности, — президент сморщился, будто надкусив лимон. — По факту — в руках лидера Ложи сосредоточено куда больше рычагов, чем у генсека ООН. Пока ГлобДефКомом управляла Ведьма, это всех устраивало — но сейчас, если ее сменит кто-то из представителей стран коалиции, это вызовет нешуточные политические баталии. Китайцы упрутся рогом, не желая подчиняться министру обороны США или Британии… да и меня такой вариант устраивает не полностью, как и видеть в этом кресле назначенца от КНР. Из нейтральных кандидатов с военным опытом… ну, подошел бы Макконахи, но его возраст и здоровье… — президент, похоже, думал вслух, не обращая на Званцева особого внимания.

— Понял вас, Михаил Иванович, — рискнул Званцев перебить. — Но, положа руку на сердце — я вам тут не советчик. Никогда не увлекался политикой.

— Вот как?

Званцев вновь повернул голову. Ему не понравились ни тон, ни огонек, блеснувший в глазах визитера.

— Прошу прощения?

— Видите ли, у меня есть на этот счет одна идея. И есть, как мне кажется, отличный кандидат на пост главы Ложи. Боевой офицер с огромным опытом, относительно молодой для политика. Уроженец РФ, тем не менее, полжизни отдавший службе ГлобДефКому — так что никто не заподозрит его в протекционизме. Герой войны и протеже Ведьмы, неоднократно ей награжденный. Известный как мировым блогерам, так и широкой публике, особенно после личного участия в операции по освобождению заложников. И едва ли не единолично нанесший чужакам поражение в решающей битве.

А вот теперь Званцев не смог сдержаться.

— Прошу прощения, — выдавил он сквозь смех. — Михаил Иванович… вам не кажется, что вы упустили одну важную деталь?

— Какую же?

— Врачи отмалчиваются, но я видел больше случаев лучевой болезни, чем, наверно, любой из них. И могу прикидочно оценить дозу. Сейчас — стадия улучшения. Но через пару дней я начну, простите за выражение, срать кровью. А через неделю — буду докладывать Ведьме, что снова прибыл в ее распоряжение. Не уверен, что эти симптомы совместимы с руководящей деятельностью. Вы уж извините, товарищ президент, но я все-таки откажусь.

Президент покачал головой. Он выглядел довольным.

— Боюсь, вы недооцениваете прогресс медицины за последние годы. Эскулапы спят и видят, как бы превратить вас в подопытного кролика для испытания новейших методик клеточной терапии. Если хотя бы половина того, что пишут в докладах, попадающих мне на стол, окажется правдой… Открою небольшую государственную тайну — медики грозятся не то, что вырастить с нуля костный мозг, а чуть ли не пересобрать заново весь организм по клеточкам.

Званцев задумался.

— Значит, подопытного кролика?… — протянул он.

— Только не думайте, что у вас есть выбор, — президент улыбался улыбкой удава, завидевшего вышеназванное животное. — На текущий момент я как действующий глава ГлобДефКома отдаю вам приказы, а не наоборот. И это — не что иное, как приказ. Извольте приступить к выполнению.

***

Бьющий из дыры призрачный луч не мог разогнать темноту. Что-то шершавое и спутанное внизу, что-то гибкое и податливое сверху… Слабое тяготение лишь ухудшало дело — Ник трепыхался между двумя поверхностями, словно насекомое под стеклом, ударяясь о верх и неуклюже цепляясь за еле различимый пол.

Наконец он, пыхтя, как загнанная лошадь, выкарабкался-выкатился из щели в жаркую тьму. Во мраке был слабо различим застывший в позе атланта Каят.

— Помочь? — Ник осекся, услышав собственный голос — утробный и гулкий, почти рычащий.