Алан Дин Фостер - Колодец

Выпустив напоследок разящую стрелу, Мэгги Роббинс повернулась и бросилась прочь, не разбирая дороги, зная только, что с каждым шагом она уходит все дальше и дальше от него. Голову ей туманила ярость, мысли смешались.

Лоу рванулся следом, но через несколько шагов остановился. Он ясно видел, что происходит с журналисткой. Потрясение, страх, неуверенность сильно повлияли на ее рассудок. В этом не было ничего удивительного, и помочь ей в эти трудные минуты он был не в силах. Деятельная натура и кипучая энергия, служившие ей верой и правдой как в этой экспедиции, так и во время предыдущих рискованных поездок в горячие точки, только усугубили кризис. Сейчас спорить с Мэгги и в чем-то убеждать было бесполезно. Это привело бы только к ненужной трате времени и сил. А силы им еще понадобятся в будущем — как душевные, так и физические. В этом Лоу не сомневался. Пока же лучше всего было дать ей возможность побыть наедине с собой и немного успокоиться.

Далеко ей все равно не уйти. Конечно, подземный зал очень велик, но все же не настолько, чтобы заблудиться. Впрочем, Мэгги могла выбраться на поверхность… И все равно — но не станет же она бродить там все время — рано или поздно обязательно вернется. Хотя бы для того, чтобы узнать, жив он или нет. Так что пусть прогуляется, подышит свежим воздухом, подумает на досуге. Пусть ее ветерком обдует, глядишь — и дурь из башки выветрится. Одиночество и безмолвие приведут ее в чувство куда быстрее, чем терпение и уговоры. Начнет шарахаться на каждом шагу от своих призраков — быстренько обратно к нему прибежит. Девочка она сильная, сообразительная, предприимчивая и сама справится. А их отношения как-нибудь наладятся — в этом Лоу сомнений не испытывал.

Интересно, а были у них какие-нибудь отношения? Раньше он об этом как-то не задумывался. А, будь что будет. Придет время — разберется по ходу дела.

Лоу повернулся спиной к насыпи и возобновил обследование подземного хранилища. Теперь оно уже не казалось таким невообразимо громадным, как на первый взгляд. Потолок выглядел прочным и надежным, за исключением небольшого участка вокруг обвалившегося свода. Но и там он не заметил никаких угрожающих трещин или проседаний. По всей видимости, основная часть купола не несла таких больших нагрузок, как самое слабое место у входа.

Для начала он решил обойти зал по периметру. В процессе осмотра он обнаружил пять высоких арочных проемов в стене на различном расстоянии друг от друга. Арки могли быть элементом орнамента, предназначенным для внесения разнообразия в интерьер, или самостоятельными произведениями искусства, но наметанному глазу Лоу они представлялись скорее дверями, тщательно замурованными неизвестно с какой целью. Все пять арок были одинаковыми как по размерам, так и по конструкции.

Чуть дальше он натолкнулся на узкий тоннель, вход в который не был закрыт. Бостон достал из пояса фонарик и углубился в темный лаз. Далеко он заходить на стал, только осветил фонариком несколько ярдов прохода и повернул обратно. Темноты, как таковой, астронавт никогда не боялся, но колодцы и тоннели, особенно в последнее время, внушали ему некоторые опасения.

На обратном пути коммандер обо что-то споткнулся. С трудом сохранив равновесие, он посветил под ноги и увидел в полу круглое углубление. Рядом лежала чуть большая по размеру металлическая плита, очевидно закрывавшая это отверстие. В другое время подобное открытие заставило бы его плясать от радости, но сейчас он не испытывал ничего, кроме легкого возбуждения. Вероятно, то обстоятельство, что в руки к нему попал инструмент, об истинном назначении которого он ничего не знал и знать не мог, в какой-то степени способствовало охлаждению его пыла.

Тем не менее Бостон поднял металлический диск и сунул его под мышку. Четыре такие же плиты привели в движение астероид. Лоу не был уверен в том, что еще четыре штуки снова заставят его сдвинуться с места и вернуться на Землю, но попробовать стоило. Правда, сначала нужно было найти еще три плиты. Как бы то ни было, у него появилась определенная цель, а наличие цели позволяло не просто бродить в темноте с завязанными глазами в надежде на провидение, а действовать более или менее осмысленно. Дископлита у него под мышкой была тяжелой, плотной и вполне осязаемой.

Вначале он намеревался отнести ее ко входу и оставить возле насыпи, полагая это место самым подходящим ориентиром, но не успел он повернуться в том направлении, как вдруг заметил в стене рядом с собой выпуклость, в центре которой зияло углубление идеальной круглой формы. Ему уже были знакомы странные бороздки и гравированные знаки, покрывавшие его поверхность. Близость отверстия в стене к месту находки дископлиты и равенство их диаметров были слишком большим совпадением, и он не мог отнестись к этому без внимания.

— Ну, кто теперь посмеет утверждать, что этим тварям слабым не под силу решение поставленных проблем? — восхищенно вопросил первый Мыслящий.

— Был я уверен, что пройдет он мимо и не посмотрит дальше, чем в себя , — признал второй.

Большинство коцитан пока продолжало занимать выжидательную позицию, но кое у кого уже вспыхивали искорки невольного уважения и оптимизма.

— Но верно ли решит он все задачи? — встревожилась дюжина скептиков. — Все знают: низшим примитивным расам поспешность преграждает путь к удаче — их действия нельзя предугадать .

— Увы, он может совершить ошибку … — Полсотни Мыслящих не стали продолжать дальше.

— Яви себя двуногому пришельцу , — вцепились в первого ближайшие соратники. — Пусть различит он с помощью твоей путь верный и единственный. Дай знак .

Прежде чем ответить, первый простер во всех направлениях свои рецепторы, но вынужден был тут же вернуться в первоначальное состояние.

— Увы, друзья! Своих энергий пламя не так давно я отдал без остатка. Мне нужен срок, чтоб их восстановить .

Заинтересованные коцитане не упускали из виду замершего в нерешительности перед углублением в стене двуногого.

— Пришелец, если ошибешься ты — судьбу разделишь мертвого собрата. Уже постигла многих та же участь .

Первый Мыслящий не обрел пока прежнюю силу, но сохранил достаточно энергии, чтобы отразить любые аргументы, возникающие в ходе дискуссии.

— Не виноват двуногий в смерти друга. Забыли мы, что время источило и кровлю, и опоры в тонкий прах. Нельзя войти в струящуюся реку, не замутив движением воды. Обвал был неминуем, вот вам правда. Знать не могли об этом новички. А если уж виниться до конца… Вина на нас — строителях тоннеля .

— О, если б мы умели проявляться! — скорбно промыслили несколько коцитан, склонных к самобичеванию. — Тогда спасти смогли б мы новичков, а те спасли бы нас .