Алан Дин Фостер - Колодец

— Поговори с ним. — Лоу легонько подтолкнул Мэгги в спину.

Она обернулась и посмотрела на него.

— О чем поговорить?

— Ничего себе вопрос! Кто из нас журналист — ты или я? Никогда раньше не брала интервью, что ли?

Мэгги судорожно сглотнула.

— Ты знаешь, раньше все было как-то по-другому.

— Ничего страшного, — нетерпеливо отмахнулся Лоу. — Просто начни говорить, не важно о чем. Завяжи беседу. Спроси, не знает ли он, где нам найти недостающую дископлиту? Спроси, как нам вернуться домой? Спроси…

— Если ты не заткнешься, я ни о чем его не смогу спросить, — зашипела Мэгги, как разъяренная кошка; Лоу послушно заткнулся и даже отошел на шаг.

Было как-то странно слушать музыкальные горловые звуки, не имеющие аналогов ни в одном земном языке, с легкостью слетающие с губ журналистки. Еще более странно было видеть отвечающего ей инопланетянина. По ходу разговора Мэгги переводила Лоу ключевые моменты.

— Я ему представилась. Сказала, кто мы и откуда. — Он говорит, что его зовут Создателем. Это не имя, а что-то вроде титула или прозвища, которым наградили его соотечественники. Точнее перевести у меня не получится.

— Солидная кличка, — хмыкнул Бостон. — Ладно, давай дальше.

Девушка опять заговорила, и коцитанин во второй раз ответил ей.

— Он так не думает. У меня такое впечатление, что ему не очень нравится имя Создатель. Он сказал, что пользуется им только для краткости, потому что настоящее его имя слишком длинное и сложное для перевода. Лично я с ним спорить по этому поводу не собираюсь.

— Дископлиты, — напомнил Лоу. — Спроси его о дископлитах.

Но у коцитанина, оказывается, имелись свои соображения по поводу ведения интервью, он решительно уклонился от вопросов и предпочел задавать их сам. Мэгги пришлось подробно объяснить, кто они такие, откуда взялись и как попали на эту планету. Спустя некоторое время ей представился шанс кое-что перевести для сгорающего от нетерпения Лоу.

— Он мертв очень давно, но все же не настолько, чтобы окончательно утратить чувство любопытства. Мы его сумели заинтересовать. — Она переключила свое внимание на коцитанина, который опять начал что-то говорить.

— Я не могу сказать вам, каким образом снова запустить корабль-астероид, — устало вещал Создатель. — Меня это не интересует.

— Зато нас интересует. И очень сильно. — В меру своего скудного владения коцитанской грамматикой, Мэгги постаралась подчеркнуть особую важность именно этого вопроса. — Ведь это не наш мир, не наш дом.

— Но больше и не мой, — возразил коцитанин. — Ни одно мыслящее существо не может претендовать на право называть его своим. Это место — царство Смерти, где только некоторые машины сохранили способность к логическому мышлению. У них впереди еще много времени для полного угасания. — В словах Создателя сквозила горькая ирония. — Они были сотворены на славу, на века. Особенно одна.

— Прошу прощения, но я вас не понимаю. — Мэгги смотрела на коцитанина большими глазами. — Вы можете рассказать, что здесь случилось? Куда делись все остальные? Что произошло с этим миром?

Крылья на спине инопланетянина слабо затрепетали, и тяжелый вздох слетел с его уст.

— Вы хотите знать? Хорошо, я расскажу вам. Постараюсь выбирать простые и понятные слова, чтобы вы не испытывали затруднений, слушая мою речь. Когда же я закончу, я попрошу вас об одном: оставить меня наедине с моей судьбой и никогда больше не беспокоить.

Журналистка понимающе кивнула. Лоу нетерпеливо тронул ее за руку:

— Ну?

— Он собирается кое-что нам объяснить, — сказала Мэгги, — но взамен просит сделать для него одну вещь.

Астронавт нахмурился:

— И что же мы можем для него сделать?

В ярко-голубых глазах девушки блеснули слезы.

— Даровать смерть и покой.

Вопросы срывались с языка словно сами собой. Просто удивительно, как легко оказалось разговаривать на коцитанском — как будто она с младенчества знала его. Самые сложные и труднопроизносимые слова автоматически слетали с губ, а мозг услужливо переводил на английский любые фразы. Только когда попадалось незнакомое слово, которого не было в памяти Учителя, девушка испытывала некоторые затруднения. Это было похоже на синхронный перевод с русского, в который время от времени затесывалось словечко из языка индейского племени кечуа.

— Кто вы? Я имею в виду не имя, а занятие.

— Как я уже сказал, меня называли Создателем. Подчеркиваю: я не сам выбрал такое название. Лично мне больше нравится слово Инженер, хотя подходят и другие определения, такие, как Строитель, Конструктор, Концептуалист.

Мэгги вспомнила, что должна держать Лоу в курсе событий.

— Он называет себя Инженером.

— Уже кое-что. — Астронавт почувствовал, как в душе у него пробуждается надежда.

— Вы были мертвы, — возобновила Мэгги диалог с коцитанином, чисто по-женски бессознательно констатируя очевидный факт.

— О чем нисколько не жалею. Скоро я опять буду мертв, если вы не прекратите вмешиваться в мое небытие. Я уже очень давно устал от жизни и связанных с ней глупостей и условностей, которым подвержены даже самые разумные существа.

Выслушав перевод, Лоу посоветовал Мэгги:

— Скажи ему, что мы просим прощения. Что мы ненамеренно нарушили его… м-м… покой. Мы уважаем его право на смерть и обещаем больше не оживлять его. Скажи ему, что мы тоже испытываем сходные стремления. Только он не желает больше жить, а мы не желаем больше оставаться на чужой планете. Но попасть домой мы не можем без его помощи. Мы никого не просили забрасывать нас сюда, как он не просил, чтобы его воскрешали.

Мэгги кивнула и начала переводить. Когда она закончила, бездонные глаза коцитанина дрогнули, слегка сдвинулись и остановились на лице Лоу.

— Ваше появление здесь означает, что система продолжает работать. Очень давно этот мир — для удобства понимания я использую ваше название Коцит как более простое и одномерное — был процветающим и обильно населенным. Мы полностью подчинили себе Вселенную и приспособили ее для наших нужд. Ваша раса пытается сделать то же, но находится пока в самом начале пути.

Мэгги нахмурилась.

— Как вы можете утверждать такое, ничего не зная о нашей родной планете?

Коцитанин снова перевел взгляд на девушку.

— Судить о вашей технологии мне позволяет сам факт вашего присутствия здесь. Только технологически развитая раса в состоянии достичь одного из Посланников.

— Посланники? Так вы называете замаскированные под астероиды корабли?

— Терпение, маленькая двуногая. Мы искренне верили, что наша культура и философия достигли не менее высокого уровня развития, чем наша технология. Мы нашли путь к передвижению в пространстве быстрее света. Нет, мы не превзошли скорость светового луча, мы обошли ее. Это самое простое объяснение, которое я могу вам дать. На более подробное у меня не хватит времени, а у вас знаний.