Дмитрий Шаров - Два кубика счастья

- Прости. В голове какая-то пелена. Я тебя сильно напугал?

- Достаточно. Ты весь вспотел.

- Который час?

- Почти три часа ночи. Может вызовем скорую?

- Зачем?

- Не знаю. Приедут, дадут тебе какое-нибудь успокоительное...

- Мне не нужно успокоительное!

- Не кричи, пожалуйста. Ты разбудишь соседей.

- А ты не общайся со мной, будто я какой-то там псих!

- Да я вовсе...

- Довольно. Я пойду на кухню. Полежу на диванчике и сделаю себе кофе. Чуть погодя отправлюсь на рыбалку.

- Рыбалку? Ты же никогда не рыбачил. У тебя даже удочки нет.

- Мне нужно просто побыть одному. Это тебе ясно?

- Оу, тебе необходимо обратиться к врачам. Неужели ты сам не замечаешь, что становишься агрессивным? Я переживаю за тебя!

На глаза у Камиллы выступили слёзы.

- Со мной всё хорошо - уже спокойным голос произнёс я.- Ложись спать. Извини, что напугал.

Я поцеловал Камиллу в солёные губы и отправился на кухню.

Хмурый рассвет я встретил уже в пути. Моя старенькая ''Тойота'' мерно плыла по дороге. Я как будто задыхался в машине и потому хотел уже быстрее оказаться на реке.

У нас за городом располагалась небольшая речка. Я любил там бывать, когда особенно сильно доставала городская суета.

Это всё не просто сон — твердил я себе. То, что я там ощутил, было реальным. Таким же реальным как и то, что я сейчас сижу за рулем машины и веду её по дороге. Это не может быть программой. Не может быть программа настолько реальной. Есть же какие-то границы за которые не может выйти прогресс. Ладно, допустим всё окружение может быть программным кодом, но Камилла с Робертом да и просто случайные люди... Нет, это бред. Видно я и вправду помешался. Возможно, я начал путать сон с явью. Камилла права. Мне нужно посетить врача.

Пока я ехал, в лобовое стекло машины стучал дождь, а в моей голове пронзительным гулом отдавался чей-то крик:

- Я не верю вам! Я не верю вам!

Мне назначили более сильные и дорогие препараты. От них меня всё время тянуло в сон. В голове немного мутило и, как мне казалось, даже зрение ухудшилось. Но сны ушли. Даже самые обычные. Одна сплошная завеса тьмы и ничего больше. Засыпаешь ночью, закрыв глаза, темнота, открываешь их — утро. Словно какой-нибудь слепой. Но даже слепые видят сны. И всё же так лучше. Так гораздо проще забыть обо всём, что происходило со мной страшного последнее время.

Роберту уже стукнуло два года. Он всё больше становился похож на Камиллу, чем на меня. О втором ребёнке мы пока не думали и не спешили с этим. Камилла боялась, что стресс, связанный с рождением второго ребёнка, пусть даже и приятный, может спровоцировать вновь эти чудовищные видения или сны.

В одно прекрасное утро, Камилла как-то спросила меня, по обыкновению.

- Как спалось?

- Замечательно.

- Никаких снов?

- Нет. Ничего.

- Может тогда попросишь у врача таблетку от храпа?

- Что? Я не храплю.

- Храпишь.

- Перестань. Я не старик какой. Да и с носом у меня всё нормально. Переломов никаких не было. Я не могу храпеть.

- Ну хорошо. Пусть ты и не храпишь, но сопишь. В точности как Роберт. Оу, похоже это у вас семейное.

И Камилла вновь засмеялась тем жизнерадостным смехом, от которого приятные мурашки счастья поползли по моей коже, преобразовались в невольную улыбку.

В этот же день был выходной и я отправился к реке, сославшись на недостаток свежего воздуха в городе и красивых видов природы. Когда я уже подъехал к реке, погода вдруг резко испортилась и закапал дождь. Я остался в машине и просто монотонно слушал стук дождя по лобовому стеклу и крыше кузова ''Тойоты''. Незаметно для себя самого я погрузился в сон.

- Оу.

Через несколько секунд меня вновь позвал чей-то знакомый, как мне показалось, голос.

- Оу.

Сквозь темноту сна врывались крапинки мутно-молочного света. Мерный стук дождя сменил еле слышный рокот чего-то тяжелого.

- Оу!

На этот раз голос был отчётливый, словно находился где-то совсем рядом со мной, и всё зовёт не переставая.

- Оу!

Я резко проснулся и открыл глаза.

В лобовое стекло передо мной по-прежнему стучал дождь. В салоне чуть слышно играло радио. Что-то из ретро. На приборной панели, из стороны в сторону, мотал головой игрушечный пёс.

Я бросил взгляд на наручные часы — почти три. Я проспал больше часа и пора было возвращаться домой, к своим жене и сыну.

В сознание ворвалось воспоминание о тревожном сне и голосе, зовущем меня сквозь тьму. Кто мог звать меня? Вновь этот доктор Кальман? Может всё, что он говорил мне — правда? А мой мозг, как последний дурак хватается за спасительную соломинку, не желая признавать и смириться с неизбежным. Получается, что сон — реальность, а реальность — сон. Кажется, я слышал где-то о чём таком. Но что, если реальности, в привычном нами понимании, вовсе не существует, а есть только видение происходящего сквозь очень маленькую замочную скважину? Что там, по другую сторону, в тени которой и наблюдаешь происходящее? Что, если можно взять и обернуться, хотя бы на миг оторвавшись от ставшей уже надоедливой картины мира? Нам лень даже чуточку повертеть головой, вперив свой взор в импровизированное оконце, имея при этом возможность заглянуть немного влево или вправо, поинтересоваться, что спрятано чуть выше, а что - немного ниже, - насколько вообще позволит эта всеобъемлющая бездна. Разве не глупо довольствоваться одной точкой обзора, которая, словно труба, вытянута только прямо перед собой? А может пойти ещё дальше, и просто взять и открыть эту чёртову дверь?! Но нет. Это было бы слишком вопиющим и очень глупым поступком. Довольно и того, что уже имеется. Разве это само по себе не счастье, иметь возможность смотреть в замочную скважину? За одно это стоит бороться со всем миром, любовно стирая сухой тряпочкой влажный след узора, оставленный на ней пальцем. И даже думать не сметь, что имеется что-то ещё, возможно куда более грандиозное по красоте зрелище. И оно прямо позади тебя — стоит лишь обернуться.

Последняя мысль отчего-то приобрела буквальные очертания, и я быстро обернулся на заднее стекло. По стеклу, не спеша, дорожками, бежал дождь. За смогом ничего нельзя было разглядеть вдали. Остовы голых деревьев выглядели устрашающе, заунывно о чём-то шептались, тревожимые слабым ветром.

Внезапно, почти ослепляя, вспыхнули жёлтым светом два огня. Шурша гравием, к моей машине подъехала зелёная ''Пежо'' и остановилась аккурат рядом со мной, немного левее. Из машины вышел долговязый человек в дорогом пальто и уверенным шагом направился ко мне.

- Огоньку не найдётся? - постучал в боковое переднее окно незнакомец. Приоткрыв его, в салон тут же ворвались нотки дорогого парфюма. Я бросил быстрый взгляд на лицо незнакомца и буквально осел в своей машине. В коленях появилась дрожь, пальцы нервно, безотчётно, постукивали по рулю.