С Кинкейд - Дьяболик

– Послушай, – уже мягче продолжила я, – если ты так боишься поражения, давай сразу снимем тварь с состязаний.

– Ты что, Сидония! Это было бы уже слишком.

Появилась Элантра Пасус, окруженная свитой наемников и челяди, среди которых маячил Лад – злосчастный бывший пречистый императора, соблазненный Тайрусом. Она плюхнулась на соседнее с Гладдиком место. Мы с Нивени напряглись, а Гладдик, несмотря на темную кожу, заметно побледнел.

– Привет, Элантра.

– Салют, Гладдик, – поздоровалась она, вопросительно глядя на юношу.

Я припомнила, что Гладдик хотел любой ценой избежать конфронтации с Пасусами. Я могла бы поклясться, что увидела в глазах Элантры молчаливое осуждение, но она внезапно обратилась к Нивени.

– Не волнуйся, практически все стыдятся своего первого зверя, – сказала она.

– Правда? – Нивени скрестила руки на груди.

У нее было столько же поводов опасаться Пасусов, сколько и у меня. Ведь она оказалась в Хризантеме только потому, что ее мать прогневила сенатора фон Пасуса.

– Ну конечно, – кивнула Элантра. – Просто в следующий раз постарайся разузнать побольше и выбирай лучшего заводчика. Те, кто гонится за дешевизной, размывают ДНК зверей, подмешивая слишком большое количество генов собаки. Тебя ведь даже не снабдили животным для разогрева, я угадала?

– Для разогрева? – растерянно переспросила Нивени.

– Для притравы, – тихо пояснила я.

Притравой учат зверя убивать. Или дьяболика.

– Глупышка! – рассмеялась Элантра. – Нельзя просто выпихнуть тварь на ринг и ожидать, что она будет драться. Добросовестный заводчик объяснил бы тебе такие вещи. Обычно притравой служат более слабые животные. Твой зверь должен убить жертву, почувствовать вкус крови, чтобы стать готовым к настоящему бою. Твою несчастную псинку разорвут на мелкие клочки в первые же минуты схватки, если ты сперва ее не разогреешь, – Элантра склонила набок свою кудрявую головку и жеманно улыбнулась. – Если хочешь, я могу уступить тебе притраву, у меня как раз осталось несколько подходящих экземпляров.

– Да, наверное, так будет лучше, чем просто отправить его на смерть, – Нивени выдавила из себя натянутую улыбку.

– Я буду смотреть бои с наследником в его ложе. Ты пока можешь отправиться туда вместе с моими людьми, я скоро подойду, – ответила Элантра. – Гладдик, мы же будем сидеть рядом, верно?

– Да-да, разумеется, – Гладдик неловко закивал.

Я посмотрела на него, удивленная тем, как легко, оказывается, его можно напугать. Утверждает, что Сидония ему небезразлична, а сам боится разозлить Элантру, отказавшись сидеть рядом с ней. Мое мнение о нем резко упало, Элантра же, видя такую его податливость, широко улыбнулась.

– Тогда отправляйтесь в ложу, – сказала она сладеньким голоском.

Точнее – приказала. Даже не взглянув в мою сторону, Гладдик бросился провожать Нивени, и они все ушли в компании с челядью и оскверненным пречистым.

Насколько я поняла, Элантра продемонстрировала мне свою силу. Нивени тут же переметнулась в ее лагерь, а Гладдик, бывший вроде как моим спутником, бросил меня, стоило ей поманить. Пасус вычищала свои владения от Эмпиреанов.

Мне захотелось броситься на нее, но это было бы неразумно, поэтому я решила, что правильнее всего будет не обращать внимания.

– Очень мило с твоей стороны, Элантра, – улыбнулась я. – Зверю Нивени это явно пойдет на пользу.

– Я же несу ответственность за всех излишних, проживающих в наших владениях, – визгливо хохотнула она. – Впрочем, если ты действительно рассматриваешь эту излишнюю как… хм-м… своего друга, – она произнесла это слово с заметным отвращением, – я пришлю ее тебе обратно и не буду держать зла.

– Ты у нас сама любезность, – только и ответила я, терпеливо ожидая, когда она объяснит, зачем осталась со мной.

– Вы двое так сблизились, – заметила Элантра, глядя туда, где у ложи наследника ждали его прибытия коленопреклоненные Нивени, Гладдик и челядь. – Весьма нетипично для Хризантемы, что двое чужаков так быстро находят друг с другом общий язык. Дай-ка подумать… Кажется, вы сблизились с того самого дня, когда приключилось несчастье с Домитрианами, верно?

– Нивени помогла мне тогда по доброте душевной, – безразлично ответила я. – Что именно произошло в ту ночь, до сих пор тайна для меня.

– Ну да, ну да, – глаза Элантры зло сверкнули. – Надеюсь, эта загадка разрешится как можно скорее. Для твоего же спокойствия. Учитывая, что Дивиния и Сэливар пришли в себя.

– Они пришли в себя? – переспросила я, сердце у меня так и подпрыгнуло.

– Да. Ужасно интересно, что они расскажут, правда?

Элантра встала и, не говоря больше ни слова, покинула мою ложу. Через несколько минут она появилась в ложе наследника, где ее ждали Нивени с Гладдиком. Я видела, как она прижимает пальцы Тайруса к своим щекам. Наверное, стремилась любезно поддержать опального принца.

Итак, Сэливар с Дивинией вышли из комы. Это еще не значило, что мне стоило волноваться. Нивени, к примеру, даже после куда более скромной дозы «Дыхания скорпиона» практически ничего не помнила. Я же напоила обоих под завязку, наверняка стерев как минимум несколько месяцев их памяти. Сообразив это, я успокоилась.

Вдруг все вокруг потонуло в оглушительном реве. Я увидела, что на арену выбежал Каратель. Уши прижаты, хвост бьет по бокам, ноздри раздуваются, принюхиваясь к незнакомым запахам. Я привстала, чувствуя странное напряжение. Краем глаза заметила Элантру, махнувшую кому-то рукой.

Ее излишние подхватили бывшего пречистого и швырнули на арену к зверю Нивени. Толпа завороженно ахнула. Тайрус Домитриан, совратитель невинного создания, так и вскинулся, словно хотел поймать несчастного подростка, но не успел. Лад шлепнулся на каменный пол, его безволосая голова блестела в свете ламп. Несколько секунд пречистый лежал, скорчившись, ошеломленный. Затем встал и простодушно огляделся вокруг.

Так вот, значит, кого Элантра решила сделать притравой для Карателя.

Я невольно сжала потные кулаки, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Пречистый был выведен как совершенно беззащитное существо, не думающее о зле и не понимающее зла. У него отсутствовал инстинкт самосохранения. Он даже не попытается себя защитить, когда его будут рвать на кусочки. Однако, в отличие от той же челяди, у него имелись когнитивные способности, которые позволят ему понять, что он умирает. Пречистые должны осознавать свою судьбу, когда их приносят в жертву.

Элантра улыбалась, явно довольная тем, как распорядилась жизнью существа, доставившего ее семье столько неудобств. Нивени прижала руки ко рту, а Гладдик даже не поднимал глаз, не желая, наверное, смотреть на бойню. Тайрус, обесчестивший Лада, сидел рядом с Элантрой и с ужасом смотрел на арену.