Наталья Бульба - И только вера...

Он вернул мне не только свободу. Он «поставил» меня на курс, заставив понять, что жизнь — не просто слово. Состояние! То, когда идешь вперед… выбрав свою дорогу.

— По «Дальниру» и «Тсерре»? — тут же насторожился Стас.

На этот раз пришлось кивнуть. Точка в истории с… предательством ИР пока еще не была поставлена.

— В переименовании отказано, — вытянула я ногу из-под себя. Согнув, прижала к груди, уперлась подбородком в колено. — Рапорт о выводе «Дальнира», «Тсерры» и «Эссанди» из состава группы — не удовлетворен.

— Серьезный повод, чтобы заблокировать каюту, заставив экипаж дергаться, — прокомментировал Стас мои слова. Поднялся… — Если это все, то я пойду.

Посмотрела на него снизу вверх… Хмыкнула. Будь все так просто…

— Я думала, какой она будет… жизнь после войны? Какими мы будем… в ней?

— Хороший вопрос, — после недолгого размышления, согласился со мной Стас, — но я смотрю на это не столь трагично, как ты, — улыбнулся он. — Главное, что она будет, а со всем остальным разберемся.

— У тебя есть варианты? — откинувшись на спинку кресла, полюбопытствовала я.

— Конечно! — едва ли не обиженно выдал Стас. — Перевозчики всегда будут нужны… А уж с таким опытом, как у нас, тем более.

— Интересно… — протянула я. — И ведь не поспоришь…

— Капитан! — пробился сквозь мой «заслон» голос сидевшего на вахте Антона. — Штаб.

— Принято! — поднялась я с кресла. Поморщилась — ногу все-таки отсидела. Прихватила китель и, резко развернувшись, ткнула Стаса пальцев в грудь: — Спорили на нас с Индарсом?

— Спорили, — продемонстрировал он ослепительную улыбку.

— На что ставил? — прищурилась я, намекая на серьезные неприятности, если услышу то, что мне не понравится.

— А я — не ставил, — довольно хмыкнул Стас. — У меня были данные с диагноста.

Медленно выдохнув, опустила руку. Сволочи… Но — мои.

— И они тебя еще не подкупили? — склонила голову к плечу, рассматривая его оскал с другого ракурса. Потом махнула рукой, давая понять, что в ответе не нуждаюсь.

У каждого из нас были свои тайны. Мы умели их хранить.

— Спора не было, — не дал он мне сделать шаг. Когда я сглотнула, догадываясь, что именно скрывалось за этой фразой, мягко улыбнулся: — Сдохнуть за капитана может каждый, а вот лезть в его личную жизнь…

Он не договорил, оставляя мне возможность закончить.

Нас становилось все больше…

Для кого-то я была Таши. Для кого-то… лидер-капитан.

— Принято! — отделалась я привычным, застегивая фиксатор воротника-стойки. — Антон, — вызвала своего первого помощника, — выставляй на три минуты.

В командный я поднялась одна, Стас предпочел тренировочный зал, который в это время занимала штурмовая группа.

К своей способности противостоять… проблемам, мои парни всегда относились серьезно.

— Капитан на мостике, — бросил Сумароков, перебираясь за свой терминал.

Сидевший на месте Костаса Хорс высунулся из-за внешек, когда я кивнула, вновь скрылся за светло-серой дымкой.

Цифры замелькали, стоило только занять капитанский ложемент. Десять… Девять…

Вся моя жизнь в последнее время походила на обратный отсчет.

Зеро сменилось четырьмя восьмерками, намекая на серьезность того, что мне предстояло услышать, потом настроечными кодами… Вокруг кресла вспыхнуло искажающее поле…

— Господин контр-адмирал… — приветствовала я появившегося с той стороны экрана Кошелева, одного из заместителей Соболева.

— Позже… — качнул он головой. — Система Сэя. Гимли.

Вбивать запрос не пришлось, Окраины я знала достаточно хорошо, чтобы представить, о чем шла речь. Да и об истории с налетами вольных, после которых планету закрыли, выставив высокий уровень отравления биосферы, в той, старой жизни, тоже слышала.

Не все в ней было однозначно — на некоторых навигационных картах, добытых нами не совсем честным путем, запрещающий символ отсутствовал, да и перевозчики, словно что-то чувствуя, лишний раз туда не совались, но факт оставался фактом: Гимли числилась в черном списке.

— На поверхности наша команда с серьезным грузом, — ни на мгновение не помедлив, продолжил Кошелев. — Ваша задача — забрать и доставить в указанную точку.

— По последним сводкам — система Сэя оккупирована домонами, — не столько возразила, сколько оценила я ситуацию.

Кошелев моего замечания словно и не услышал:

— Вам придается группа «Север» и эскадра сопровождения корпуса «Миджари». У вас, лидер-капитан, — подчеркнул он мое звание, — очередной карт-бланш и трое суток, чтобы поднять их на борт.

— Принято, — глухо выдохнула я, прекрасно представляя, какой может оказаться цена оказанного нам доверия. — Два вопроса, господин контр-адмирал.

— Всего два? — не то хмыкнул, не то скривился он. — Слушаю вас.

— Сколько человек в команде и известно ли противнику об ее нахождении на поверхности Гимли?

— Шесть человек плюс груз. Да, известно, — Кошелев вновь не заставил себя ждать.

— Когда я должна представить план действий? — кивнула я, поймав себя на том, что его жесткое: «Да, известно», меня нисколько не смутило.

— Командиры приданных подразделений об участии в операции оповещены, — вместо того чтобы прокомментировать мои слова, произнес Кошелев. — Задача стоит на контроле у адмирала Соболева. Канал связи вам выделен. Допуск — максимальный. — Он сделал короткую паузу и… «добил»: — Трое суток, лидер-капитан. — Потом чуть замялся и закончил: — Если они их продержатся. Еще вопросы?

— Нет, господин контр-адмирал, — категорично ответила я.

Да и о чем спрашивать, когда и так все понятно. Нам вновь предстояло сделать невозможное…

В Штабе это прекрасно понимали.

— Капитан… — заинтересованно протянул Сумароков, как только опало искажающее поле.

— Отставить, капитан… — оборвала я его, уткнувшись взглядом в висевшую над рабочим термилом навигационку. — Система Сэя. Гимли. Рассчитать черновой курс.

— Курс рассчитан, капитан, — только и дав, что закончить, отчеканил Дальнир. Сухо. Официально.

— Принято, — столь же безомоционально воспроизвела я стандартную формулу.

И ведь уже давно… нет, не простила — признала, что любой из возможных вариантов в той ситуации был столь же критичным, как и подчинение ИР командному «Рэйкаму», но…

В данном случае это «но» было простой человеческой обидой.

— Что-то серьезное? — наклонился над моим плечом Антон.

Я промолчала, рассматривая продиравшуюся между звезд линию. Два прыжка. Один — сверхдальний, который большая часть моих кораблей просто не вытянет.

Второй пунктир стал ответом на незаданный вопрос. Вместо двух — четыре прыжка и потеря по времени. В трое установленных суток мы вписывались, но…