Владимир Лароу - Звёздные прыгуны (СИ)

— Прости.

— Мне казалось… я не хотела, чтобы ты возвращался… но, когда узнала, что вернулся… я сама, понимаешь, сама напросилась в тот холодный мир. Увидеть, хоть на миг, минуту… мне было приятно, что ты не послушался, сделал это… теперь соты… Зачем, почему, на что ты рассчитывал!

В глазах, прекрасных глазах Орты, блестели слезы.

— Карта… Путь… — Дункан махнул рукой. Рядом с ней не хотелось говорить об этом, тем более что его все равно никто не слушал. Хотелось обнять… или хотя бы просто стоять, вот так, рядом, растягивая секунды до размеров вечности.

— Как там Алекс?

— Д'арно, — девушка шмыгнула носом. — Ругался, пока его не выдворили из штаба. Клялся, что это так не оставит, спасет тебя.

— Хороший он человек.

И Дункан и Орта, да и Д'арно знали — перед заключением в него снова введут Капсулу, и уже никто не сможет отыскать Дункана Трегарта. Разве только обойти планету, заглядывая в каждую ячейку. При количестве последних в несколько миллиардов, на это потребуется не одна жизнь.

Скрипнула дверь.

— Уже! — голоса Дункана и Орты слились в один.

Конвоиры стояли на пороге.

Знакомый зал с гостеприимно распахнутыми дверьми Проходов.

Здесь все началось — здесь и закончится.

Трегарта заставили облачиться в сине-голубую униформу Гильдии. Он мечтал одеть ее — домечтался. Нашивки и знаки различия были аккуратно срезаны.

Кроме самого Дункана, конвоиров, парочки чиновников и судебного исполнителя, у Проходов топтался зеленокожий юноша с нашивками ученика.

Как и он — Дункан — почти год назад, молодой человек смотрел на происходящее мало что понимающими глазами.

Один из гильдийцев вытащил Камень, присутствующие поспешно обступили его.

Как и во время первого посещения, первое, что ударило в уши — тишина.

Ни звука, ни вскрика, ни шелеста ветра, ни шевеления.

Лицо ученика из изумрудного сделалось почти белым. Трегарту было почти жаль юношу.

Он вспомнил собственное «посвящение» — нет, он не будет молить, не станет взывать к милосердию, тщетно надеясь услышать ответ от бездушных скал, разве что принять за ответ отражение собственного голоса.

Он двигались по широким стенам. Как и тогда, Дункан не удержался, взглянул вниз: черепахообразный инопланетянин издыхал, не в силах преодолеть силу притяжения и вес собственного панциря, существо, некогда бывшее человеком, или близким видом, оскалившись, провожало путешественников безумными глазами.

Окончательно утративший природный изумруд ученик тяжело дышал.

Смотри, смотри парень, что тебя может ждать, и думай, сотню раз подумай, прежде чем вступить в Гильдию.

Впередиидущий замер на краю одного из шестигранников. Подтянувшись, замерли остальные.

Трегарт посмотрел вниз — ячейка была… пустой.

Паника, страх накатили удушливой волной.

Неужели, здесь, в этом каменном мешке, он проведет остаток жизни, жизней. Неужели эти стены с безмолвным клочком неба, все, что он увидит на протяжении многих лет!

Нет! Нет!!

— За нарушение законов Гильдии, за преступные действия против нее, — голос чиновника достигал ушей Дункана, словно сквозь вату, — бывший агент Дункан Трегарт, приговаривается к заключению в сотах!

Нет! Н-нет!!

Это не правильно! Так не должно быть! Только не с ним!

Мы же люди, не звери, люди так не поступают!

В поисках понимания, Дункан хотел кинуться к… ученику. Он молод, он поймет, остановит, Гильдия еще не развратила его…

Трегарт почувствовал, что… падает.

Падает в соты.

В соту!

Ему показалось, он летел долго, очень, невообразимо долго. Кажется, он кричал, возможно, плакал, почти наверняка, проклинал.

Приземление оказалось очень болезненным. Потемнело в глазах, боль от удара пронзила тело.

Когда Дункан вновь обрел способность видеть, наверху, в голубом шестиугольнике неба, уже никого не было.

— Кто скажет, для чего нужны Камни Перемещения?

Преподаватель — длиннорукий несфер обвел класс желтыми глазами с ромбовидными щелками зрачков. Необычное строение глаза, вкупе с небольшими желтыми клыками, нависающими над нижней губой, придавали несферу сходство с киношным, плохо загримированным вампиром.

Лес ладоней — от трех до восьми палых, клешней и щупалец радовал учительский взгляд.

Еще бы — вопрос не из тяжелых.

— Хорошо, Гтанг, — палец несфера с изящным ноготком указал на большеглазого мальчугана с первой парты.

— Для Прыжков! — едва успел подняться, выпалил довольный ученик.

— Каких прыжков? — сдвинул брови преподаватель.

— Ну… — вопрошаемый часто заморгал внушительными глазками.

— Каринка.

Девочка — соседка большеглазого, затараторила уже на подъеме.

— Прыжков во вселенные, в которые нет Проходов, или из места без Проходов, или, когда нет времени ждать, или далеко идти…

— Молодец, молодец, а еще?

Рук не убавилось.

— Д'арно.

Худой черноволосый ученик бодро вскочил.

— Капсулы Невидимости!

— Что такое Капсула Невидимости?

— Ну… — черноволосый взъерошил затылок, — это капсула…

Сидящая позади отвечающего симпатичная девочка горячо зашептала в худую спину.

— Ассанта, может, ты хочешь ответить?

Девочка поднялась.

— Это нерастворяемая оболочка из полимерных материалов, содержащая небольшую часть, в учебнике написано — крупинку Камня Перемещения. Капсула вводится в тело агента.

— Д'арно, ты скажешь нам, зачем это делается?

— Ну… это, чтобы не нашли его…

— Вот именно — не нашли! — преподаватель поднял худой палец. — Как вам известно, идет война! Война с Повстанцами!

— Вы говорили, это… конхронтация, — напомнил тонкий голосок с галерки.

— Одно и то же! — отрезал преподаватель. — Каждый член Гильдии, каждый агент — потенциальная мишень. Особенно — Совет. Их можно обнаружить, просто представив и прыгнув при помощи Камня Перемещения. А если в это время, он спит? Беспомощен? Капсулы Невидимости — временная, но необходимая мера. До полной победы Гильдии. Да будет вам известно, подобные капсулы — контейнеры с частичками Камней вмурованы в стены комплекса Гильдии, того самого, где мы находимся.

Класс дружно завращал головами, словно надеясь разглядеть легендарные Капсулы.

— Для чего это делано — догадайтесь сами.

Час, день, год, тысяча лет.

Голые стены. Серый, без зазубрин, изъянов, словно отполированный, камень. Шестиугольник неизменно голубого неба. Ни облака, ни дождя, ни звезд, ни ночи — день, неизменно светлый, ясный, растянутый до бесконечности день. Будь проклят день!

И тишина.

Давящая на уши, оглушающая сильнее любого крика. Будь проклята тишина!

Будь прокляты соты!