Марисса Майер - Мгновенная карма [litres]

От удивления я приоткрываю рот. Даже не верится, что она пришла.

– Привет, Майя! – Квинт сияет. – Пришла помочь? – Он протягивает ей мешок для мусора.

На ее лице мелькает неуверенность, но она быстро скрывает ее за улыбкой… хотя и без особого энтузиазма.

– Вообще-то у меня есть вопрос.

– Валяй. – Квинт откладывает мешок в сторону и подходит к ней. Словно его втягивает в ее орбиту.

Я ощетиниваюсь и тут же начинаю злиться на себя за это.

– Я потеряла кое-что недавно, на вечеринке у костра. – Она заламывает руки. – И вот подумала, может, кто-то из ваших волонтеров подобрал.

– Что именно?

– Сережку. С бриллиантом.

Я отвлекаюсь на другую коробку, снимая клейкую ленту.

Конечно, именно поэтому она здесь. Не для того, чтобы помочь, а чтобы узнать, не нашлась ли ее пропавшая драгоценность.

Странно, но меня утешает мысль о том, что она здесь не для того, чтобы помочь с уборкой. Я знаю, что не должна испытывать таких чувств, но до сих пор потрясена тем, как мило она вела себя утром с Джудом и Ари. И трудно примирить это с моими туманными воспоминаниями о вечеринке у костра.

– О, облом, – сетует Квинт.

Он знает – мы все это знаем, – насколько маловероятно, что пропажа обнаружится. Песок находится в постоянном движении. И такая маленькая вещица, как сережка, может затеряться и исчезнуть в течение нескольких часов, унесенная в море или похороненная до конца времен.

Но… что-то мне подсказывает, что с сережкой Майи такого не случилось. Хотя я не могу знать наверняка, у меня такое чувство, что сережку подобрала та старушка, которую я встретила вчера. Я не разглядела находку, но помню, как она искрилась на солнце.

Я скручиваю клейкую ленту и бросаю ее в мусорный бак рядом с палаткой.

Комок отлетает рикошетом и падает на песок.

Я недовольно фыркаю.

По крайней мере, это хороший повод не смотреть на Майю. Я знаю, что у меня на лице написано чувство вины, даже если… я ничего не делала . Это происки мироздания. Наказания и награды. Карма .

– Мне очень жаль, – говорит Квинт. – Я не припомню, чтобы кто-то сдавал что-то подобное. Эй, Пруденс?

Я застываю на полпути к мусорному баку.

– Никто не приносил сережку?

– Вот такую, – добавляет Майя, вынуждая меня посмотреть ей в глаза. В руке у нее маленькая коробочка, а внутри – одинокая сережка. Бриллиант-солитер в изящной золотой оправе филигранной работы. Бриллиант крупный. Крупнее, чем камень на обручальном кольце моей мамы.

Но что меня поражает в этой сережке, так это ее замок. Он защелкивается, закрывая петлю, что предотвращает выпадение серьги.

У меня есть пара сережек с таким замком, и я знаю, что их практически невозможно потерять, если только рычажок не сломается.

Если только карма не пожелает этого.

– Э-э, нет, – лепечу я с виноватой улыбкой. – Не видела ничего подобного.

– Я могу предупредить добровольцев, чтобы они имели в виду, – предлагает Квинт. – Где ты была, когда потеряла ее?

– Вон там, у скал, – говорит Майя. – Пожалуйста, дай мне знать, если кто-нибудь ее найдет. Эти серьги принадлежали моей бабушке. Они были…

Она замолкает, и мои плечи напрягаются. Ее голос дрожит, когда она продолжает:

– Она умерла в прошлом году, и это ее последний подарок, и… я просто… я приходила сюда почти каждый день после той вечеринки, искала…

Чувство вины царапает горло.

Но я не сделала ничего плохого. Она сама виновата, что потеряла сережку. Это карма!

– Конечно, одна у меня осталась на память. Уже кое-что, – говорит Майя со слабой улыбкой. – Но все-таки не то.

– Мне очень жаль, – говорит Квинт. – Я дам тебе знать, если что-нибудь выяснится.

– Спасибо, Квинт. – Она выдерживает паузу, переводя взгляд на меня.

– Еще хотела сказать… Видеть, как вы работаете вместе и, судя по всему, не замышляете поубивать друг друга – действительно странно. У меня такое чувство, будто я только что ступила в «Сумеречную зону» [52] Американская медиафраншиза, основанная на телесериале-антологии, где каждый эпизод является смесью фэнтези , научной фантастики, драмы или ужаса , часто заканчивающейся жуткой или неожиданной развязкой. .

Квинт ухмыляется, глядя на меня.

– Ага. И у нас тоже.

– Что ж, это вдохновляет, – говорит Майя и, к моему удивлению, берет мешок для сбора мусора. – Тогда, наверное, пойду выполнять свою часть работы?

Она идет вдоль берега, в сторону скал. Я долго смотрю ей вслед и вижу, как она нагибается, поднимает скомканный голубой флаер и бросает его в мешок.

– Черт, – говорит Квинт. – Это ужасно – потерять что-то настолько памятное. Мой дедушка подарил мне старый бейсбольный мяч, подписанный всей командой «Лос-Анджелес Доджерс» в 1965 году. Если бы с ним что-нибудь случилось, я бы себе этого не простил.

Я делаю глубокий вдох, чтобы избавиться от тяжести в груди.

– Ага. Ужасно.

– Простите, вы – Пруденс Барнетт? – Я оборачиваюсь и вижу мужчину в джинсах и голубой толстовке с надписью «Фортуна-Бич». На шее у него висит массивная фотокамера.

– Да, это я.

– Привет, я – Джейсон Нгуен из «Кроникл». Мы вчера говорили по телефону.

– О, да! Привет! Спасибо, что пришли.

– Как можно пропустить такое событие! С удовольствием напишу продолжение этой истории, чтобы поместить в завтрашний номер газеты. А потом, может, подготовим более подробный репортаж о Центре для следующего воскресного выпуска. Вы не против, если я задам несколько вопросов?

– О, ничего себе. Замечательно. Да, конечно, но… – Я бросаю взгляд на Квинта. Он немало удивлен тем, что наше маленькое событие привлекло внимание настоящего журналиста. – Вам, вероятно, имеет смысл поговорить с Квинтом. Его мама основала Центр спасения, а сам он работает там волонтером гораздо дольше, чем я. К тому же, если вам нужны дополнительные фотографии для статей, он может показать вам на редкость удачные снимки.

Изумление, написанное на лице Квинта, сменяется смущением.

– Было бы здорово, – радуется журналист. Они с Квинтом выходят на пляж, а я, хотя и стараюсь не глазеть, то и дело украдкой поглядываю на них, отвечая на нескончаемые вопросы наших добровольных помощников. Квинт говорит так страстно, язык его тела красноречив, выражение лица меняется от удрученного – думаю, когда он рассказывает истории о печальном состоянии, в котором находят некоторых животных, – до восторженного, когда разговор переходит к более вдохновляющим сюжетам. Скажем, об уникальных характерах наших пациентов и о возвращении их в океан. В ходе интервью журналист делает множество заметок и время от времени фотографирует добровольцев и мусор, который они собирают.

К полудню пляж выглядит безупречно чистым, как будто сюда никогда не ступала нога человека. Мы с Квинтом помогаем волонтерам выгрузить мусор в баки и сортируем вторсырье. Я удивляюсь, когда некоторые из них, проникшись альтруизмом, бросаются нам на помощь.