Владимир Забудский - Путь к звёздам

Экспедиция «Пионер: Экспансия» вряд ли будет соблюдать такую же осторожность, судя по настрою их предводителей, продемонстрированному во время вчерашних празднеств в Рио. Вероятно, им придётся заплатить жизнями за свою беспечность. Но их опыт будет весьма ценен. Благодаря внедрённому в их ряды тайному агенту китайской разведки, на этом печальном опыте «Синьцзы» сможет поучиться.

Человечество обязательно колонизирует Землю-2 в конце концов. Но для этого потребуется терпение и значительное время — не десятилетия, а столетия. Точно так же времени требует и мирная интеграция населения Земли вокруг единых идеалов и принципов восточной цивилизации, которая длится уже полтора столетия, и пока не окончена, но уже видна на далёком горизонте.

Успех всегда сопутствует тем, кто смотрит далеко вперёд и умеет ждать.

Виртуальная реальность.

В реальном мире — 6 января 2127 года, 01:15 по Гринвичу.

Саша знала, что находится в виртуальном убежище, принадлежащем им с Рейчел, в последний раз. Рейчел тоже было известно об этом. Но рокового смысла, который означали эти слова для второй из них, она ещё не знала.

Сай, с которым она провела весь вечер, спал сейчас в домике в Алкантаре, где они наслаждались последней ночью на Земле перед назначенным на утром космолётом на «Gateway». Он вряд ли подозревал, чем занята Саша, уединившаяся в уборной. Ей оставалось лишь надеяться, что не подозревает об этом и корпоративная служба безопасности.

— Так когда вы отбываете? — спросила Саша.

Вопрос был звучен устами её аватара, который сидел на кресле в маленькой несуществующей комнатке без окон и дверей, единственный выход из которой вёл в иной слой виртуальной реальности.

— Дата ещё не назначена, — ответила ей незнакомая женщина напротив, за личиной которой скрывалась (по крайней мере, Саше хотелось в это верить) её подруга.

Вопрос был глупым. Тёрнер понимала, что Хилл не имела права назвать ей точную дату вылета «Эры», даже если бы эта дата была определена и известна Рейчел. Саша передала ей всю информацию о полётных планах «Пегаса», но рассчитывать на такую же откровенность в ответ было бы наивно.

Дабы смягчить свой скрытный ответ, Хилл добавила:

— «Эра» прибудет в Тау Кита с отставанием от «Пегаса», Тёрнер. Никто ещё не знает, с каким именно. Я настоятельно прошу тебя не совершать никаких опрометчивых действий, и не лезть на рожон, до тех пор, пока мы не появимся на орбите Земли-2. Это не моя личная просьба, а позиция моего руководства. Мы хотели бы застать тебя в добром здравии, и всё ещё на посту капитана «Пегаса», когда прибудем в Тау Кита. А уж тогда мы вместе поработаем над тем, чтобы Гизу, Хаттори и их приспешники ответили за свои дела.

Тёрнер невесело усмехнулась, давая понять, что понимает цену этим заверениям.

— Думаешь, я поверю, Хилл, что вы поможете мне поквитаться с этими ублюдками, а не станете торговаться с ними за раздел сфер влияния и ресурсов? Даже если ты правда в это веришь, в чём я сомневаюсь — не думаю, что так же считают те, на кого ты работаешь, и кто наверняка сейчас нас слушает.

Саша понимала, что нет никакого смысла дерзить и прыгать в глаза людям из «Star Bridge» — этим она лишь выдаст их аналитикам, в каком нервном напряжении находится. Однако сдерживаться и притворяться у неё уже не осталось ни сил, ни желания. Хилл, если на связи с ней действительно она, всё равно почувствовала бы, что творится в Сашиной душе.

— Всё ещё не доверяешь нам?

— Возможно, я всё ещё доверяю тебе , Хилл. Если, конечно, верить, что я на самом деле говорю сейчас с тобой, а не с группой ваших эсбэшников. Что до « нам » — не думаю, что это когда-то случится. Но это неважно. Наша корпоративная разведка полагает, что ваши полётные испытания продлятся по меньшей мере до конца года, а крейсерская скорость «Эры» во время полёта не будет превышать скорость «Пегаса». Если эти данные верны, то это значит, что «Эра» прибудет в Тау Кита с отставанием год или более от «Пегаса».

— Ты ведь сама понимаешь, что я не могу подтвердить или опровергнуть твою догадку.

— В отсутствие других данных я вынуждена исходить из того, что моя догадка близка к истине. Так что извините, ребята, но никаких совместных планов действий после прибытия в Тау Кита нам строить нет смысла. Я не смогу ждать вас так долго.

— Даже если бы твоя догадка оказалась верна, год — это не вечность, Тёрнер.

— Для меня это практически то же самое.

— Поясни.

Саша вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. К счастью, её аватар не копировал за ней непроизвольные проявления эмоций. У неё не было достаточно времени, чтобы как следует взвесить все «за» и «против», решая, открыть ли правду о своём диагнозе людям из «Star Bridge». Да и не так просто выстраивать продуманную стратегию, плести собственные интриги и разбираться в чужих, когда понимаешь, что в эти самые секунды миллионы прионов размножаются в твоём головном мозге.

В её памяти вдруг всплыли чужие воспоминания, столь же ясные, глубокие и острые, как свои. Семилетняя Рейчел стоит, виновато понурив голову, и едва сдерживает слёзы, пока её строго отчитывает крупный мужчина с суровыми чертами лица, нависающий над малышкой своей исполинской фигурой — отец девочки, полковник Дэвид Хилл. Он никогда не прощал дочери ни единой оплошности, будь то разбитая ваза или второе место (вместо первого) на школьной олимпиаде. В детстве Рейчел мечтала о щенке, маленьком золотистом ретривере, но не получила его, так как в этом не было никакой целесообразности. Услышав «нет», ей хотелось разрыдаться, но она сдержала слёзы, так как знала, что в семействе Хилл не одобряют таких проявлений слабости. Десять лет спустя она не смогла пойти на школьный выпускной бал с парнем, в которого была влюблена, так как ей было сказано, что этот никчёмный болван не стоит того, чтобы достойная девушка тратила на него своё время. И она вновь удержалась от рыданий и истерик. «Логика, дисциплина, самоконтроль!» — всплыл в памяти Саши, которая когда-то сплелась в единый узел с памятью Рейчел, командирский бас этого сильного и авторитарного мужчины, чьё воспитание во многом предопределило характер дочери.

Помнит ли Хилл так же хорошо картины из глубин Сашиного подсознания, которые открылись в своё время ей? Всепоглощающее горе, яростное отрицание и горькую обиду, которые грызли пятилетнюю Сашу, оставшуюся без матери. Ужас, испытанный ею позже, когда Саша осознала, что мамина болезнь с вероятностью в 50 % убьёт и её саму. Если следы этих Сашиных эмоций ещё не стёрлись в сознании Хилл, то она была, возможно, единственным человеком во всём мире, кто способен был действительно понять, что сейчас чувствует Тёрнер.