Франсуа Баранже - Спаситель мира [litres]

Льето немного запутался в цифрах, но Сильвио, который быстрее всех считал в уме, воскликнул:

– Черт возьми, да это же получается около шестисот тысяч воинов! Колоссально! Потрясающе!

– Да, очень много, однако пока это только обещания, – умерил его восторги Пьер Санш. – Нет никакой уверенности, что все сдержат слово.

Танкред, казалось, тоже не разделял энтузиазма Сильвио.

– Действительно, много. Даже больше, чем я поначалу предполагал. Но к сожалению, этого совершенно недостаточно. Имей мы даже вдвое больше, я бы не поставил на наш успех.

– Не забывайте, – заметил Альберик, – что у нас еще две недели до назначенной даты. Может показаться, что времени не так много, но у нас теперь целая армия посланцев, которые бороздят весь т’уг! И кто знает, сколько новых племен примкнут к нашему делу за эти две недели?

– Верно. Однако новые союзники будут плохо нами подготовлены или не подготовлены вообще. На поле боя от них будет мало толка. – Танкред потряс головой, словно отгоняя дурные мысли. – Ладно. Наверное, я слишком пессимистично настроен. Каждый атамидский солдат, вставший против армии крестоносцев, сам по себе уже будет победой. По крайней мере, бароны узнают, что нельзя ради собственных интересов стравливать два народа, не рискуя наткнуться на серьезное сопротивление.

– К сожалению, я не уверен, что люди способны усвоить этот урок, – не удержался от замечания Санш.

Альберик согласился:

– Человечество по природе своей воинственная раса, причем ее агрессивность на протяжении веков прошла тщательную селекцию благодаря эволюции и естественному отбору. Ждать от нее пацифизма и добродетели все равно что требовать от льва, чтобы он жил вместе с газелями и стал вегетарианцем.

– Эволюция – это всего лишь… – с гримасой отвращения начал Льето и тут же осекся.

По привычке он чуть было не разразился презрительной речью, чтобы, как и положено любому доброму христианину, опровергнуть эту языческую и богохульную теорию. И тут у него в памяти внезапно всплыла история А’а и подействовала будто пощечина. Церковь столько раз ошибалась, что впредь лучше проявлять больше открытости к взглядам других. Еще и сегодня, спустя два месяца, воспоминание о том крушении иллюзий мучило его как ожог. Желудок внезапно свело, и, почувствовав, что больше ничего не лезет в горло, Льето отставил кружку в сторону.

Альберик заметил его смятение и, желая положить этому конец, обратился к Танкреду:

– Подготовка атамидских солдат идет по плану?

Льето мысленно поблагодарил его за тактичность. Танкред снова кивнул.

– Неплохо. Невозможность общаться напрямую все усложняет, но наши друзья-мудрецы очень серьезно относятся к своей роли переводчиков.

– Вам действительно хватит времени их всех подготовить?

– В принципе, да. Налаженная нами система должна развиваться в той же геометрической прогрессии, что и посланники. Поскольку мы физически не можем обучить основным принципам боевого искусства крестоносцев всех атамидов одновременно, мы попросили каждое племя прислать своего лучшего воина, который, получив подготовку, вернется к своим и передаст им приобретенные знания, а потом этот маневр станет повторяться от племени к племени. Благодаря такой эстафете основная часть атамидов ко дню Д должна будет понимать основы человеческой военной тактики. То есть я надеюсь.

– Наверное… хм, не подобает задавать такой вопрос, – вмешался Тан’хем, – но он уже некоторое время не дает мне покоя. Не мучают ли вас порой угрызения совести из-за того, что вы играете против своих, против вашей собственной расы?

Даже зная, что для друга этот вопрос был действительно мучительным, Льето отметил, что Танкред никак этого не выказал.

– Многие люди, многие наши братья погибнут вследствие наших поступков. Таковы факты, и мы не можем от них отмахнуться. И нам придется пойти на этот душевный разлад. Но эти люди умрут не по нашей вине. Сама политика Урбана Девятого и НХИ в целом толкают их к смерти, таков выбор и подспудные намерения сеньоров крестового похода, что в назначенный день и приведет к жертвам на поле боя. Нельзя ошибаться в выборе виновного. Но будьте уверены, что, если мы проиграем, в учебниках истории все будет представлено совершенно иначе.

За соседним столиком раздался взрыв смеха – там, потягивая пиво, о чем-то спорили за партией в карты инженеры. Еще дюжина человек по-прежнему занимала два других стола. Через час все отправятся спать. В пещерах мало кто бодрствовал после одиннадцати вечера, не считая тех, кто стоял на страже.

– Легко ли атамидские воины воспринимают человеческие понятия? – спросил Альберик. – Они не слишком идут вразрез с тем, что им знакомо, с их собственной военной практикой?

– Поначалу этого я больше всего и боялся, – признался Танкред, с усталым видом растирая щеки. – К счастью, ничего подобного. У атамидов, как и у людей, очень развито умение адаптироваться. Кстати, мы и сами многому у них учимся. Например, их пресловутой природной способности к камуфляжу.

– Все дело в их перьях, верно?

– Именно. На протяжении эпох некоторые атамиды утратили способность летать подобно язе’эрам, и их перья атрофировались. Но та самая эволюция, о которой ты только что говорил, не дала перьям исчезнуть вовсе, и, чтобы противостоять крайним температурам, царящим на уровне земли, они начали трансформироваться, благодаря поляризации света становясь все более изотермическими [40] Изотермический — сохраняющий одинаковую температуру. . В результате под этими перышками атамид не только практически не ощущает тепла, но и не выделяет его. Чем объясняется неспособность наших тепловых детекторов засечь их воинов, стоит им застыть неподвижно. Именно контроль над этой способностью к поляризации делает возможным тот самый оптический камуфляж, который поражал нас вначале. Однако он не так уж эффективен. Поляризованный атамид, конечно, отражает бо́льшую часть своего окружения, но все же не становится совершенно невидимым. Внимательный солдат без особых затруднений может заметить закамуфлировавшегося атамида. Просто современные бойцы так привыкли в первую очередь следить за своими датчиками, что забывают наблюдать за местностью.

– Потрясающе, – протянул Альберик.

Льето подумал, что много чего еще можно было бы рассказать обо всем, что они узнали с тех пор, как стали жить бок о бок с атамидами. Его лично особенно потрясли воины-лучники тар’сарус, пришедшие из северных краев Акии. Эти горы мускулов, страдающие от экваториальной жары почти так же, как люди, очень стараясь этого не показывать, пользовались луками такой силы, что дальность полета стрелы легко превышала полкилометра, причем почти без ущерба для точности прицела. Когда Льето из чистой бравады решил опробовать такой лук, он даже не смог натянуть его. И вместо того, чтобы выказать ему хоть тень презрения, воины-лучники после этого долго вместе с ним смеялись и дружески поздравляли с попыткой.