Гаррет Патмен Сервисс - Колумбы космоса [litres с оптимизированной обложкой]

– Я МОГУ ТОЛЬКО смутно объяснить то физическое явление, о существовании которого лишь подозреваю. Вспомните телефон. Вы знаете, что звуки в телефоне сначала преобразуются в электрические колебания и позже назад – в звучные волны. Вы знаете также, что мы использовали луч света, чтобы послать телефонные сообщения, используя в своих интересах чувствительность определенных веществ и их возможность изменения по электрическому сопротивлению в соответствии с интенсивностью света, который касается их. Таким образом, с динамиком и микрофоном, мы можем заставить пучок света воспроизвести человеческий голос… Что мы и делаем, неловко, частично, при помощи несовершенных механических приспособлений, Природа достигла здесь того же эффекта, посредством специфического состава воздуха и небольшого количества специальной постройки слухового аппарата. Это – все в соответствии со странной властью умственной коммуникации, которой обладают жители Венеры. Свет и звук, цвет и музыка связаны для них в манере, которую мы не можем постичь. Их эстетическое удовольствие должно быть удивительно в сравнении с нашим. Теперь я могу сказать, когда музыка цвета, который мы видели во дворце, была чем-то намного более полным и замечательным, чем мы тогда вообразили. Вместе с удовольствием, которое они получают из гармонических комбинаций движущихся оттенков, они испытывают в то же самое время восхищение от звуков, которые связаны с определенными цветами, но совершенно не слышны нам. Полагаю, что все их чувства более развиты, чем наши, и что «запахи» этих цветов более восхитительны для Алии, чем для нас.

– Ей-богу, Эдмунд, – воскликнул Джек, который с изумлением слушал нашего друга, – это действительно божественный мир. И вы привели нас сюда! Но я желаю, чтобы вы нашли способ, как и мы могли бы разделить все эти восторги. Печально оказаться в сердце страны чудес и оказаться не в силах обладать ими.

Его слова взволновали меня, поскольку я знал, что он никогда не говорил таким образом, не придумав какой-то план.

– Но мы не имеем должных физических способностей, – продолжал Джек. – Однако эти создания говорят. Тогда почему они не поют, и почему они не создают свою музыку, как мы?

– Дело в том, что, как я только что объяснил вам, местные аборигены могут воспроизводить и воспринимать более высокие гармоники звука.

На Земле птицы время от времени издают низкие звуки, похожие на человеческую речь, но их речь не была развита как у людей, так как у них не было нашей потребности этого… Я удивлен, что птицы Венеры говорят. Я уже задался вопросом, был ли их разговорный язык просто отражением их написанного или напечатанного языка.

– Как все необычно! – воскликнул я. – Вы думаете, что здесь все так сложно?

– У МЕНЯ НЕТ сомнения в этом, – ответил Эдмунд. – В развитом обществе должны быть история и литература. Но тут цивилизация начала развиваться совершенно не так, как на Земле. Обитатели Венеры сначала изобрели знаки для того, чтобы сделать запись, а затем из них родился простой разговорный язык.

– Относительно их речи… Каждое разумное существо произносит звуки. Это необходимый результат преодоления эмоции, и я полагаю, что есть где-нибудь во вселенной существа, более изящно организованные в нашем эмоциональном смысле, чем эти жители Венеры…

Поскольку я намереваюсь издать книгу, освещающую научный аспект жизни на Венере, я не буду обременять историю наших приключений этими деталями, только скажу, что Эдмунд в очередной раз был прав. Позже мы нашли, что письмо и печать были известны венерианам и имели большое сходство с китайским письмом. В столице существовали огромные библиотеки, содержавшие литературные работы и работы по истории Венеры, созданные сотнями поколений.

Как только слова Эдмунда дошли до нас, мы быстро убедились, что его выводы по сути своей справедливы…

Алия все это время просидела на цветочной полянке под ароматными свисающими ветвями и казалась очарованной воздушной музыкой, которую мы не могли услышать.

В то время как мы задержались, обмениваясь странными мыслями, погрузившими нас в мечтательное настроение, я уставился на просвет в листве, непосредственно позади Эдмунда, с той стороныв, где сидела Алия.

Любопытный отблеск привлек мое внимание, и, резко повернувшись, я заметил пару глаз, пристально наблюдавших за нами! Прежде, чем я мог что-то сказать или сделать движение, таинственные глаз исчезли. Появились на мгновение и исчезли.

И я был уверен, что это Ингра, который не простил нам своего провала и очень хотел отомстить.

НА МГНОВЕНИЕ Я оказался слишком поражен, чтобы быть в состоянии говорить. Тогда, зная о необходимости предупредить спутников, я приблизился к Эдмунду и прошептал ему в ухо:

– Мы слишком сильно расслабились. Позади вас в зарослях прячется Ингра.

Эдмунд ничуть не изменился в лице. Даже взгляд его не дрогнул.

– Тихо, – прошептал он в ответ. – Не делайте никаких резких движений, но приготовьтесь к чрезвычайной ситуации. Пойдите к Джеку и Генри в беззаботной манере, и расскажите им, что видели, и добавьте, что в этот раз я готов. Теперь нас не поймают. Скажите им держаться совершенно расслабленно.

Я сделал так, как попросил Эдмунд. Джек не выказал страха, но Генри был потрясен. Мы действовали быстро, не зная, что это было лучшее, чтобы мы могли сделать. Я не видел людей Ингры, но знал, что он готовит засаду и у него достаточно людей, чтобы сокрушить нас.

Я проклинал несчастный случай, который вновь отдал нас в его руки. Несомненно, он удрал в это отдаленное место, чтобы скрыться, составив новые планы, а судьба бросила нас прямо в его логово!

Теперь Эдмунд спокойно поднялся и, взяв Алию за руку, словно собирался вернуться в машину. Я видел, как взгляд моего друга скользил по зарослям, и он едва заметно повернул голову. Я потянулся за пистолетом, и Джек сделал как и я.

– Остановитесь! – резко прошептал Эдмунд. – Держите их в пределах досягаемости, но не используйте пистолеты, кроме как в чрезвычайной ситуации. Да и тогда сначала постарайтесь дождаться моего сигнала.

Алия моментально поняла, что происходит. Она едва заметно побледнела, но последовала за Эдмундом, пробирающимся через заросли. Наша машина находилась неподалеку, но наш путь к ней преграждала густая растительность. Никогда в жизни я так сильно не нервничал. Каждую секунду я готов был к тому, что грубая рука схватит меня за плечо. Но, независимо от того, какими были планы Ингры, он не напал на нас, пока мы пробирались к летающей машины.