Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

– Да, и в одной этой галактике их миллиарды! И мы видим истинное место нашей земной империи – пардон, нашей конфедерации!

– Последний вопрос, Тераи: разумеется, можете не отвечать на него, если не захотите, так как он довольно личного свойства. На мой взгляд, вы представляете собой особенный тип мужчины, я бы даже сказал – исключительный, как в плане физическом, так и духовном. Ваш отец был биопсихологом. Здесь есть… какая-то связь?

– Вы хотите знать, не являюсь ли и я результатом какого-то опыта? Отвечаю: нет. Меня, равно как и вас, создала генетическая случайность. Мой отец был категорически против экспериментов над людьми.

– Гроты Дхоу, Тераи. Ночь мы проведем в них. Это лучшее место между Порт-Металлом и Ируандикой, но иногда оно бывает занято хищниками, так что будьте начеку.

Игрищев указал рукой на скальный откос, изобилующий пещерами и уступами.

– Пошлем Лео в разведку.

– Если тут водятся псевдотигры…

– Лео силен, как обычный крупный лев, к тому же очень смышлен. За него не беспокойтесь. Если он поймет, что имеет дело со слишком сильным противником, то просто-напросто вернется назад. Разведка – его работа, и он знает свое дело!

Но в расселинах никого не обнаружилось, лишь несколько обглоданных костей указывали на то, что здесь проходили плотоядные млекопитающие. Они расположились в самой сухой из пещер, метров пятнадцать в глубину и десять – в ширину. Акоара и Тилембе, два молодых слуги Игрищева из племени тахана, собрали немного хвороста, разожгли огонь и принялись распаковывать продукты. Тераи в который уже раз поразился их совершенно человеческой внешности. Высокие, но стройные, почти худые, они вполне сошли бы на Земле за горцев Магриба, с которыми их роднила смуглая кожа.

– Полагаю, скрещивание между коренными жителями Эльдорадо и землянами едва ли оказалось бы плодотворным, – проговорил он, обращаясь к своему спутнику.

– Да, плодотворным оно не является. Но не стоит требовать от природы слишком многого. Она и так уже сотворила чудо, сделав эльдорадцев такими похожими на нас – не только в физическом, но и в духовном смысле. Впрочем, некоторые изыскатели сожительствуют с туземными женщинами. Физиологически этому ничто не препятствует.

– Вот уж действительно – чудо!

– Как знать? Да, они в гораздо большей степени похожи на людей, чем тикханцы или же стики с Офира-два, судя по вашим словам. Но что мы знаем о Галактике? Нам известны всего лишь десятка четыре планет земного типа и шесть чуждых разумных рас, среди которых три – более или менее гуманоидные. Возможно, существует некий биологический детерминизм, благодаря которому наша форма находится среди привилегированных. Приматы устроены довольно логично: пара двигательных конечностей, пара хватательных – чего всегда будет недоставать вашему льву, – свободная в своих движениях голова с парой глаз для стереоскопического видения и другие органы чувств: нос для химической восприимчивости, уши – для акустической, и так далее. Шея, конечно же, могла быть более длинной и гибкой, а органы обоняния – заключены в усиках, но в целом все, думаю, обстоит именно так.

– Каковы их умственные способности?

– Потенциально – примерно таковы же, как наши, полагаю. Их никогда не тестировали научными методами.

– И их планета богата?

– Фантастически богата! И практически девственна. Лишь империя Кено и их возможные соперники уже начали добывать медь, олово и отчасти железо. Другие племена все еще живут в каменном веке.

– Тогда меня не удивляет тот факт, что на Эльдорадо нацелилось ММБ. Вы хорошо знаете Тикхану, Игрищев?

– Никогда на ней не бывал.

– Я останавливался там по пути на Офир. То была гораздо более цивилизованная, чем Эльдорадо, планета – планета, которую фон Клюк, открывший ее в две тысячи сто двадцатом году, описывал как истинный рай. Миролюбивые и приятные на вид, пусть они и не гуманоиды, туземцы, непередаваемой красоты города, гармоничная природа. И что осталось от этого через сто с небольшим лет? Развороченные нашими промышленниками холмы, заполоненные туристами пляжи, на которых тикханцы продают жалкие копии своих традиционных произведений искусства, разрастающиеся города, представляющие собой лишь слабые отражения Нью-Йорка, Токио, Лондона или Парижа! Выродился даже язык. Что до их культуры, она мертва и забыта! На Тикхане, правда, еще хватает глубоких философов и утонченных поэтов, пусть их ученость и осталась на уровне нашего шестнадцатого века. Здесь может случиться то же самое, и я хотел бы не допустить этого!

– Я тоже, Тераи. Но многое изменилось с тех пор, как…

– Да, изменилось к худшему. ММБ сегодня как никогда влиятельно!

– Но теперь существует ВБК!

– Вы сами говорили, что их возможности ограниченны.

– Они хотя бы пытаются. Да и влияние Бюро ксенологии среди ученых и молодежи растет изо дня в день…

– Будем надеяться! Но я уже сейчас чувствую, что полюблю Эльдорадо, полюблю настолько, что буду готов за него сражаться, если это потребуется.

– Тогда почему бы вам не принять мое предложение и не стать агентом ВБК?

– Потому, что, возможно, мне придется сражаться и против ВБК! Не хотелось бы оказать им медвежью услугу. Но ужин уже готов, а я голоден!

Они покинули грот на следующее утро, но лишь после того, как Тераи вырезал свое имя на одной из стен, рядом с именами нескольких первооткрывателей. Он заметил, что фамилия «Игрищев» среди них не фигурирует.

– Я не ищу бессмертия, – с улыбкой ответил тот на соответствующий вопрос.

Они прошли через болото. Игрищев, старавшийся просвещать Тераи, поведал ему о ниамбах, одноклеточных, которые проникали под кожу в области желудка, размножались внутри своей оболочки, а когда «созревали», выделяли особую кислоту, разъедающую брюшную стенку, сразу же растекались по всей полости и пожирали свою жертву изнутри, если ей вовремя не оказывали хирургическую помощь. С ними можно было успешно бороться при помощи хинина, атебрина или BX22: если применить эти средства в течение часа после укуса – вокруг точки входа возникало небольшое фиолетово-красное пятнышко. Опасность представлял и болотный боа, который походил на огромную змею, хотя и не относился к рептилиям. Если он нападал на вас, нужно было целиться ему в голову.

Затем начался густой лес, по которому члены экспедиции пробирались двое суток, прежде чем вышли в саванну. Она уходила в бесконечность в переливах небольших холмов, покрытых выгоревшей на солнце травой.

– Здесь начинаются земли умбуру, Тераи. Самая большая их деревня, та, где меня лучше всего знают и без проблем принимают, находится на территории ихими, одного из кланов умбуру, неподалеку от Ируандики. Называется она Богада. Но до нее идти еще девяносто километров, и мы вполне можем напороться на охотничьи стоянки или кочующие в поисках дичи отряды. Начиная с этой минуты немедленно выполняйте все мои приказы, держите вашего льва при себе и не стреляйте по животным без моего разрешения. Кое на какую живность охота в этот сезон запрещена, в частности на зомбара, похожего на безбородого бизона, или на довольно редкого для этих краев зверя, который напоминает слона с двумя хоботами и нелепыми ушами-дудочками, – название у него мудреное, я так и не научился его выговаривать!