Алексей Ракитин - Дорога на Даннемору (СИ)

— Шеф, вы тут без меня четырнадцать рыл завалили! Как с куста сняли, любо-дорого глядеть! — загундосил в наушниках голос Нильского Крокодила. — Расстреляли как на показных учениях! Всё стадо, вместе с детёнышами! Я не успел даже назад возвратиться, вы всё без меня сделали!

Я устало опустился на тушу поверженного Наташей геноцвала. Рыло мерзкой твари оказалось обезображено выстрелом в упор, чёрная кровь сильными толчками всё ещё вытекала из раны размером с мой кулак, стало быть, сердце хищника продолжало биться даже в теле, лишённом мозга. Прям лягушка какая-то, а не высшее млекопитающее!

Я услышал за спиной голос Ильицинского:

— Они преодолели за семь секунд более ста метров. Это феномен какой-то! Ведь тяжесть заметно больше земной, а они скачут, как резиновые мячики. Какие же у них кости и суставы!

— Теперь понятно, почему местные жители забились на скалы, — вторила ему Ола. — Эти же красавцы перепрыгнут через любой забор. Они очень подвижные, я даже не могла представить, чтобы столь крупное животное могло так шустро скакать.

В воздухе висел смердящий букет палёной шерсти и плоти. Ещё бы! Ольга Анатольевна встречала атакующих огнемётом! Впрочем, как говорят казаки, лучше вони копчёного врага может быть лишь смердение сожжённого живьём.

Наташа приблизилась ко мне, осторожно наклонилась, заглянув в лицо.

— Ты как себя чувствуешь? — осведомилась участливо.

— Собираюсь с силами, попробую жить дальше.

— Стало быть, всё в порядке! — бодро прокомментировала мой ответ Хайри Маус. — Как членики? Ручки? Ножки? Огуречик? Ничего не сломалось?

— Нет. Немного оглушён, но через минуту буду готов поскакать дальше, — заверил я. — До Бэлд Маунтайнз осталось всего ничего.

В скором времени мы продолжили движение. Нильский Крокодил держался всё время рядом, высматривая через мощный инфракрасный прицел возможного противника. Но за те четверть часа, что мы потратили на преодоление последних двух десятков километров, геноцвалы нам более не попались.

Когда мы достигли первых торчавших из почвы скал, тусклая Витта Прайонис окончательно закатилась за горизонт. Что ж, хорошо, что ночь не застала нас в пути! Теперь нам оставалось только отыскать место для привала и как следует отдохнуть.

Нильский Крокодил на геликоптере облетел округу, освещая прожектором окрестные скалы. Ему надлежало выбрать оптимальное место для нашей стоянки — достаточно большое для того, чтобы мы могли разместиться там вместе с геликоптером и достаточное возвышенное, чтобы нас не могли достать прыгучие красавцы с равнины. Мы с Наташей следили за тем, как метался по скалам яркий электрический луч прожектора и когда он выхватил из темноты православный осьмиконечный крест, установленный на одном из утёсов, синхронно воскликнули:

— Смотри!

Нильский Крокодил, превратно истолковав возглас как обращение к нему, буркнул в динамик:

— Да вижу я… Но только жилья там нет.

Он облетел скалу, на которой помещался христианский символ, внимательно осмотрелся окрест и наконец скомандовал:

— Давайте все сюда, тут никого нет.

В последний раз включив заплечные двигатели, мы поднялись наверх. Место оказалось довольно необычным. Скала словно бы состояла из двух довольно больших ступенек или платформ: та, что пониже возвышалась над равниной на тридцать с лишним метров и явно была недоступна для геноцвалов. На ней росли несколько деревьев, но при этом оставался довольно значительный кусок свободной площади, куда без всяких затруднений можно было посадить геликоптер. Верхняя платформа располагалась гораздо выше нижней и имела куда меньшую площадь. Растительности там не оказалось вовсе. На небольшом пятачке, втиснутый глубоко в расселину, стоял крепко сколоченный крест с двумя прямыми и одной косой поперечными перекладинами — в высшей странное изделие в странном месте.

Все мы примерно четверть часа осматривали скалу, пытаясь понять кто, когда и зачем поставил на этом месте православный символ, но ответов на свои вопросы так и не нашли. Дёрн вокруг деревьев на нижней платформе оказался выложен камнями наподобие газонов, что свидетельствовало о попытке неизвестного человека облагородить это место. Впрочем, ничего более обнаружить не удалось. Никаких следов постоянного пребывания здесь людей и их хозяйственной деятельности мы не нашли, как не нашли жилья загадочных жителей и тропы, по которой они могли бы попадать сюда.

Наконец, Сергей Нилов посадил геликоптер и мы расставили по краям нижней из площадок детекторы перемещений, призванные предупредить нас о любой попытке чужаков подняться на скалу. Сбросив с плеч «цурюпы», вся группа впервые за несколько последних часов получила возможность вытянуть ноги. Через несколько минут под кронами деревьев уже теплился мангал с ионной батареей и фыркал предохранительным клапаном пятилитровый термос с двухконтурным криогенным теплообменником. Появились пневматические лежаки. Вокруг небольшой рощицы на скале казаки поставили самовозводимые индивидуальные палатки. Сделанные из ткани с керамическим напылением, имевшей большую теплоёмкость, палатки эти выполняли роль своеобразных щитов, призванных скрыть нашу стоянку от тепловизионных приборов ночного видения. Мы не могли полностью исключать того, что по нашим следам уже идёт спецназ «цивилизаторов», а потому бдительность не следовало терять. В центре круга мы поставили неяркую голубую лампу, призванную заменить костёр; как известно, излучение настоящего открытого огня может наблюдаться из космоса даже через густой облачный покров, а потому в целях маскировки нам не следовало ни в коем случае разжигать костры.

Только теперь, на биваке, каждый почувствовал усталость, вызванную перипетиями последних часов.

— Плечи гудят, ноги — гудят, — вздохнула Хайри Маус, — а ведь ногами почти и не ходила.

— Вот тебе, дорогуша, один и двенадцать сотых «g», — отозвался Инквизитор, — Поначалу нагрузка не ощущается, но затем с ног валит чище пинты «укуса саламандры».

— Дело не просто в мышечной усталости. Главная причина утомления — накапливание и застой крови в нижних конечностях, — мудро заметила Ола, — ухудшается качество крови, понижается снабжение кислородом мозга. Подождите, на вторые сутки начнутся головные боли, всем придётся надеть электростимуляторы.

— Во время заключения мы обходились без них, — заметил Лазо.

— Будь проще, скажи, что их у вас просто не было, — заметила Хайри Маус и в присущей ей манере неожиданно отвесила китайцу затрещину. Чтоб не расслаблялся, значит.

Она откинулась спиною на лежак и подняла вверх ноги, очевидно, для того, чтобы вызвать отток крови.