Варвара Мадоши - Соло для капитана с оркестром

Он поднял на Володьку глаза и почему-то уставился на его грудь, хотя бюстом Володька похвастаться не мог:

— Так вы тоже с этой шхуны?

— Бригантины, — поправил Володька. — Я с «Блика». А почему «тоже»?

— Потому что мы пару часов назад ваших же оформляли.

— Точно! — обрадовался целитель. — Там у парня рука была порезана, но его быстро в порядок привели.

— Наших? С ними все нормально? — встревожился Володька.

Потом сообразил, что вопрос был глупым. Только что же сказали: Сашке — а кто это еще мог быть! — порезали руку, но сразу же вылечили. Блин. Так Володька и знал, что если кому за ранение еще и денег приплатят, так это Белобрысову, любимчику фортуны! А он, Володька, хорошо хоть не должен остался за то, что мощеную площадь сажей попортил.

— В порядке, — полусотник нахмурился еще сильнее. — Господин Костомаров, госпожа Нольчик, прошу вас проследовать со мной для разговора, мой начальник очень хотел бы с вами побеседовать…

«Блин, — подумал Володька, — ну точно. Я такой невезучий, что они хотят на меня повесить ущерб или еще что!»

Катерина, видно, подумала о том же самом, потому что она мило улыбнулась полусотнику и спросила:

— Господин стражник, это ведь просто приглашение? Или вы по закону имеете какое-то право нас вытащить в вашу управу?

— Вы — граждане другого государства, законно въехавшие на территорию Порт-Суглата, к тому же пострадавшие, поэтому я могу только настоятельно просить, — казенным тоном проговорил полусотник. — Но от информации, которую вы дадите, могут зависеть жизни…

— Правда? Отлично! — Катерина просияла, не дав ему договорить. — В смысле, не то что жизни зависят, а то, что вы так вежливо просите! Тогда мы сейчас на наш корабль, поговорим с капитаном, убедимся, что все и правда в порядке — и со свежими силами прямо к вам в… участок, вы сказали? Вот туда!

— Вы обещаете? — как-то беспомощно спросил полусотник, возможно, Пышников.

— Обязательно! — Катерина подмигнула и послала ему воздушный поцелуй.

Полусотник, похоже, был изрядно шокирован ее фривольным поведением, но ничего не сказал, только слегка порозовел.

«Женщины! — подумал Володька почти с неприязнью. — Все вам дается легко!»

Он терпеть не мог такого легкомысленного кокетства — никогда не мог отличить, когда оно говорит об искреннем расположении, а когда используется так, между прочим. Или вообще представляет собой саркастический жест. Уля пыталась объяснить ему разницу, но в отчаянии сдалась.

Впрочем, сейчас это его почти не заботило, и бормотал он только потому, что уж лучше мысленно ворчать на Катерину, чем переживать, как там с остальными.

Сашку-то вылечили, понятно! А девчонки как? Сандра и Бэла?

— С ними наверняка все в порядке, — сказала ему Катерина, выскакивая за ним из таверны. — А вот тебе, может, все-таки заскочить к цирюльнику, прежде чем на борт возвращаться? Или ты правда хочешь Людоедку припахать?

— Плевать мне на мою бороду! — рявкнул Володька. — Блин, почему я телепатию не выучил!

...Или телепортацию, если уж на то пошло.

***

Пока они торопились на корабль, на Володьку было жалко смотреть. Лицо бледное до синевы, борода клоками... Чем-то он напоминал Катерине мужа… немного. Вроде бы совсем разные: Игорь кудрявый блондин, как она, их даже иногда принимали за брата с сестрой. Володька — черный, как грач. Игорь все время слегка улыбается. Володька — наоборот, во всем видит мрачные стороны. Правда, молчаливы примерно одинаково: Игорь частенько оправдывался, когда она пыталась его расшевелить, что слушать ему интереснее, чем говорить. Ну и равно невезучие, а больше ничего общего.

Однако сейчас на лице Володьки застыло то же самое потерянное, взволнованное выражение, которое частенько появлялось на лице у Игоря, если он читал какую-нибудь душещипательную книгу. Да, Игорь любил сентиментальные романы про любовь — в книжном клубе они и познакомились.

Катерина хотела сказать Крестоносцу еще раз: с их друзьями все в порядке, сказали же тебе стражники! Но понимала, что это бесполезно. Если бы мог, он бы уже успокоился. Значит, не может. Остается только помочь ему добраться до “Блика” побыстрее.

К счастью, все когда-то кончается — кончилась и их дорога. К облегчению Катерины, встретила их Белка: она загорала, положив плетеный коврик прямо на палубу бригантины, и раздевшись до трусов. Ну да, Катерина уже заметила, что их скромница на самом-то деле ничуть не стесняется своего тела.

— Привет, — сказала она, поднимая голову от коврика. — Что это вы такие взмыленные? Крестоносец, что у тебя с лицом?!

— Представляешь! — воскликнула Катерина, не в силах противостоять искушению посплетничать. — На нас в парке напал маньяк!

— Маньяк-цирюльник? Так, стой! — Белка села. — На вас тоже?!

— Почему ты такая спокойная?! — взвился Володька. — Только что из драки — и солнечные ванны принимает!

— Так именно поэтому, — спокойным тоном объяснила Бэла. — Расслабляюсь. Избавляюсь от отходняка. Присоединяйтесь.

Катерина думала, что Володька ее пошлет. Вместо этого он уселся на тщательно отмытые доски рядом с ней… потом подумал и лег.

— Я очень за вас испугался, — сказал он каким-то неживым тоном.

— С нами все в порядке, — ласково ответила Бэла.

Потом, к удивлению Катерины, протянула руку и взъерошила Володьке волосы.

Разговор в кают-компании состоялся несколько позже, чем хотелось Володьке — но все же состоялся. В итоге он решил, что благодарен Белке за устроенный ею тайм-аут. Полежав на залитой солнцем палубе, Володька и правда расслабился и смог хотя бы нормально разговаривать с остальными членами экипажа.

Ну… скорее, спокойно сидеть в уголке и слушать, что они говорят. А послушать было что.

Известно, что ни один нормальный любитель детективов не упустит случая расследовать преступление — даже в своем воображении. В экипаже “Блика” таких любителей было двое: Сандра и Людмила Берг. И они тотчас развернули ожесточенную дискуссию.

С точки зрения Володьки, даже слишком ожесточенную. Ему не нравилось, как у Сандры блестели глаза и как неестественно оживленно она держалась. То есть Сандра всегда выглядела немного маниакально, но сейчас она превзошла саму себя.

— Самое странное, — говорила она, расхаживая взад-вперед по кают-компании, которая, став фоном для ее размашистых движений, выглядела особенно тесной, — это то, что после нас он напал на вас с Катериной! Другого кого не мог найти? Там, насколько я понимаю, много народу было… Это я по парку шаталась в одиночестве.

— А мне странным кажется не это, — сказала Людоедка. — Мне странным кажется время. И пространство.