Жозеф Рони-старший - Навигаторы Вселенной

Однако нам все же удалось задуманное, и, посадив корабль на дно ямы, где прежде стоял храм, мы бросились к люку, но представьте весь охвативший нас ужас и разочарование, когда мы увидели, что туннель, в котором скрылся Иван, обрушился.

И хоть мы не так хорошо знали этого огромного, добродушного великана, помешанного на создании Нового мира, слезы навернулись у нас на глазах. А Бурхард, друг Ивана выскочил и под прикрытием корабля добежал до того места, где раньше был туннель. Он опустился на колени и принялся копать, призывая Ивана по радио…

Однако все было напрасно.

Вскоре метеоритный дождь прекратился. Мы присоединились к Бурхарду, принесли лопаты, попытались раскопать туннель, чтобы хотя бы забрать тело нашего друга, но так ничего и не добились. Стоило нам вычерпать несколько лопат серой пыли, как новые потоки, стекающие по стенкам ямы, засыпали ход. В итоге выбившись из сил, мы оставили это бессмысленное, бесполезное занятие.

Бурхард сбегал на корабль и принес Библию. И хоть мы все были атеистами, мы с полчаса стояли на том месте, где раньше темнело отверстие подземного хода, в то время как немец бормотал священные строки над могилой нашего товарища.

Похоже, высадка на Фобос, которую мы считали разминочной прогулкой перед Марсом, закончилась настоящей катастрофой. Один из нас погиб, второй был ранен, и пока непонятно было, насколько сильно он пострадал, скорее от разгерметизации скафандра, чем от раны на руке, хотя в гипсе ему походить придется. Кроме того, мы потеряли машину Бурхарда. А посему трофеев, если не считать злополучного храма, больше не будет. Но тогда мы о трофеях не думали. Погиб один из наших товарищей…

В этот вечер мы по большей части мы сидели молча, каждый пытался свыкнуться с потерей.

Кроме того, в тот день мы решили не лететь на Деймос. Слишком велик был наш страх перед метеоритным ливнем. Однако мы решили свершить круг почета, несколько раз облетев крошечную планету, отдавая дань нашему другу, который навсегда остался погребенным в недрах этой планеты.

В этот раз пилотировать взялся Жан, а я устроился у смотрового окна.

Каково же было мое удивление, когда, делая второй круг над Фобосом, на его обратной стороне, отвернувшей свой лик от Марса, я заметил странные вспышки. Вскрикнув, я прижался лицом к стеклу. Без сомнения, это были вспышки фонарика. Длинные и короткие, они складывались в известный всем сигнал sos.

Сердце мое чуть не выскочило из груди. На несколько секунд я застыл, не в силах повернуться. А потом, когда огонек потух, исчезнув за скалами, я с криком повернулся к своим товарищам.

— Там Иван! Он подает нам какие-то сигналы!

— Но этого быть не может! — воскликнул пораженный Бурхард.

Тем не менее. зайдя на следующий круг, мы не увидели света фонарика. Я до боли вцепился руками в край рамы иллюминатора. Неужели мне показалось? Неужели я принял желаемое за действительное? Неужели я так обманулся? Нет, такого не может быть.

Я попросил Жана сделать ещё один круг… И ещё.

И вот, когда вспыхнувшая было надежда окончательно угасла, я вновь различил огонек среди скал, который, мерцая, подавал недвусмысленный сигнал.

Вскоре огонек погас, но в этот раз со мной был Бурхард, так что сомнений не осталось. Иван каким-то чудом выжил и теперь ждал, когда мы его подберем.

Я дал Жану знак, и тот, развернув корабль, осторожно посадил его на ближайшую пыльную лужайку, и мы, прихватив лишние баллоны с кислородом, поспешили на поиски Ивана, бесстрашно прыгая со скалы на скалу, как заправские гимнасты.

Искать долго не пришлось. Иван ждал нас у каменного домика — очевидно, именно сюда выходил подземный ход. Мы, раскрыв объятия, бросились к нему, но в последний момент остановились как вкопанные. Перед нами был Иван и не Иван одновременно.

Только вот шлема у него на голове не было, а лицо закрывала маска из какого-то то ли мха, то ли губки.

Видя, что мы остановились, Иван затряс головой, потом шагнул к нам навстречу, и только теперь мы различили самое ужасное. Мох, закрывающий лицо Ивана, был живым и шевелился. Это было ужасно. Мы с Жаном разом развернулись и огромными скачками помчались назад к кораблю, а Иван, мгновение выждав, словно давая нам фору, помчался следом за нами, широко расставив руки, так, словно хотел нас схватить в свои чудовищные объятия…

Уже много позже, в кают-компании «Урании», Иван, сняв маску из таинственного мха, рассказал нам историю своего чудесного спасения, прихлебывая «бордо», бутылку которого мы откупорили по такому случаю. Даже Антуан присутствовал. Он к тому времени очнулся, и хотя и чувствовал страшную слабость, все же потребовал, чтобы его тоже перетащили в кают-компанию, чтобы послушать рассказ о чудесном спасении нашего товарища.

Да, забыл сказать, после всего, что случилось, Иван почти не пострадал, если не считать нескольких обмороженных полосок кожи на лице и шее, там, где маска из мха неплотно прилегала к лицу. Кстати, сам мох, после того как Жан с Бурхардом аккуратно сняли его с лица нашего друга, мы упрятали в специальную бутыль. Пусть им займутся ученые биологи на Земле. К тому же после этого Ивану пришлось сбрить остатки своей многострадальной бороды, и теперь, разом помолодев лет на десять, он вовсе не выглядел странным выходцем, а востока. А скорее напоминал разъевшегося бюргера из-под Дрездена. Вполне возможно, эта странная субстанция окажется весьма полезной, особенно при изучении тех мест, где нет воздуха, однако расскажу обо всем по порядку.

— Я тогда помчался сломя голову, не думая ни о чем, — начал Иван свое повествование. — Втиснулся в этот туннель. Хотел было у самого входа остановиться, да ноги сами понесли меня дальше и дальше, пока, споткнувшись, не растянулся в полный рост… Мои мысли смешались. В тот момент я ещё не понял, какие опасности мне грозят. Однако грохот обрушения у меня за спиной привел меня в себя. В первую очередь я попытался сориентироваться. Проверил, целы ли руки и ноги. цел ли скафандр. Казалось, все в порядке, но я находился в полной тьме. С трудом удерживая себя, не давая себе впасть в отчаяние, я начал ощупывать темноту вокруг и вскоре определил, в какую сторону уходит туннель. Но прежде чем последовать по нему, я попробовал разобрать обвал, преградивший мне выход. Увы, мои попытки были совершенно безрезультатны. Однако нельзя сказать, что мне совсем уж не повезло. Пытаясь разобрать завал, я обнаружил свой фонарик — часть стандартной экипировки. Включив его, я огляделся. Да, очевидно, завал мне было не преодолеть, а подземный коридор, сложенным неведомыми строителями много эонов назад, уходил во тьму. Поняв, что выбраться мне не удастся, я решил посмотреть, куда ведет ход. Кроме того, я решил экономить батареи фонарика, поэтому погасил его. решив выбираться на ощупь и фонарик включить только в крайнем случае. Быть может, тут есть второй выход. Развернувшись, я неторопливо побрел в противоположную сторону, ощупывая руками стены и пол всякий раз, перед тем как сделать новый шаг, потому как тьма стояла полная и я совершенно ничего не видел… И несмотря на все предосторожности, в какой-то момент я совершил ошибку. Ошибку, которая могла бы стать роковой, но вместо этого спасла мне жизнь… В какой-то момент пол подо мной подломился, и я со всего маху полетел в темную бездну. Удар был страшен. Стекло шлема разлетелось на куски, а я вырубился, потеряв сознание. Когда я пришел в себя, то в первый миг замер от ужаса, ожидая что вот-вот задохнусь. К тому же лицо мое было залеплено какой-то липкой массой. Однако, что удивительно, я мог дышать, хотя был уверен, что в туннеле нет воздуха.