Андрэ Нортон - Королева Солнца [сборник litres]

В следующую секунду он застыл, похолодев не от ветра и дождя, а от осознания, как им повезло. У самого хвоста флиттера виднелся край обрыва. Они сели на треугольный выступ скалы, острием уходящий в туман, и вплотную к густым зарослям. Этот островок безопасности был так мал, что Дэйн только глазами хлопал, не веря, что они все-таки сумели не промахнуться.

На покрытом ледяной слякотью камне подошвы скользили, но ботинки звездолетчика помогли удержаться на ногах. Придерживаясь рукой в перчатке за бок флиттера, Дэйн медленно дошел до хвостовой части и обогнул ее почти вплотную – как можно дальше от края обрыва. По другую сторону только подтвердилось то, что он обнаружил раньше, – они ухитрились сесть на узкий выступ над пропастью, чудом не врезавшись в чащобу. На шасси уже нарастал слой льда, примораживая флиттер к скале.

Мешлер и Тау тоже двинулись вокруг флиттера, разбрызгивая натекшую из дверцы пену – она не исчезла полностью, а хлопьями застывала под дождем. К тому времени, как они подошли к Дэйну, лицо Тау приобрело зеленоватый оттенок.

– Клянусь всеми Законами Легестера! – воскликнул Мешлер, качая головой. – В жизни не видел такого везения. На ладонь левее или правее…

Он смотрел на флиттер, за который держался обеими руками, словно ждал, что машина вот-вот превратится в бешеного мурашоида или что-нибудь в этом духе.

– Говорят, – отстраненно заметил Тау, – кому на роду написано утонуть, того не пристрелят из бластера. Как видно, нам еще срок не пришел умирать. Так, – деловито продолжил он, обращаясь к Мешлеру, – есть предположения, где мы?

– Далеко от исходного курса. На юго-западе, точнее сказать не могу. Нужно дождаться погоды поприличней, прежде чем снова взлетать. Долго ли ждать придется… – Лесничий пожал плечами.

– Если сможем взлететь, – уточнил Дэйн.

Он осторожно присел и заглянул под брюхо флиттера. На шасси уже наросла глыба льда. К нему еще добавилась загустевшая пена. Видимо, поверхность скалы имела наклон к центру, где стоял флиттер. Перед взлетом нужно будет аккуратно счистить все эти наросты, о чем Дэйн и сказал остальным, когда они тоже заглянули под машину.

– По крайней мере, сейчас лед работает как якорь. Чем больше его тут намерзнет, тем меньше шансов, что нас сдует. – Доктор махнул рукой, показывая на край скалы. – Переждем бурю, а уж потом обколем лед и взлетим. А сейчас пошли-ка в кабину.

Тау был прав – холод пробирал даже сквозь термокуртки. Отряхнувшись, как могли, все снова забрались в кабину. Флиттер зловеще покачивался под напором ветра. Может ли особо сильный шквал сорвать их с ледяного якоря?

Лесничий разделил на всех еще один тюбик полевого рациона. Дэйн порылся в шкафчике и выяснил, что припасов не так уж мало, даже если в сумке Мешлера закончится провизия. Там нашлась коробка с концентратами, другая – с полевой аптечкой, дальнозор и запасные обоймы к бластеру.

– Молодцы, позаботились о нас, – прокомментировал Дэйн, снова укладывая найденное в шкафчик. – А что насчет рации? Нельзя связаться с участком, предупредить их и попросить передать другим?

После вылазки Мешлер снова занял место пилота. Откинув с головы капюшон, он расстегнул куртку:

– В бурю сигнал не дойдет, но как только она кончится… А пока можно поспать.

Предложение было разумное. При одном упоминании о сне Дэйн почувствовал, как у него слипаются глаза. Прошло уж наверное больше двадцати четырех часов с тех пор, как они немного подремали, скрючившись среди камней. Но смогут ли они спать, когда флиттер содрогается под ударами ветра и в любой миг может свалиться в пропасть?

Все-таки Дэйн заснул, и остальные тоже. Просыпаясь, он не сразу вспомнил, где находится. Флиттер больше не вздрагивал от порывов ветра, и дождь не барабанил по корпусу. Дэйн приподнялся на локтях. На груди у него теплой тяжестью лежал бракс. Миниатюрный инопланетянин шмыгнул носом и жалобно заскулил. По крайней мере Дэйн смог выглянуть в окно – вернее, смог бы, если бы стекло не затянул плотный слой сверкающего инея. Судя по блеску, снаружи светило солнце. Если буря прошла, пора отправляться в путь. Ворочаясь, Дэйн задел спинку переднего сиденья. Тау поднял голову, закашлялся и огляделся.

– Что такое… – начал он и замолчал, видимо сориентировавшись.

– Там солнце светит! Наверное… – Дэйн показал на окно.

Тау подергал ручку дверцы. Она сперва сопротивлялась, как будто и ее приморозило, потом поддалась. Тау распахнул дверцу и охнул – не только от холода, но и от бьющего в глаза солнца.

Доктор высунул из кабины ногу и начал вылезать, но поскользнулся и еле-еле успел схватиться за дверцу. Грохнувшись на колени, он все-таки не выпустил дверцу. С трудом извернулся, выглянул наружу, и лицо у него стало как у человека, мимо которого, едва не опалив, только что прошел луч бластера. Он с бесконечной осторожностью отодвинулся вглубь кабины, как будто у него отнялись ноги, подтянулся на руках и снова вполз на сиденье. Потом рывком захлопнул дверцу.

– Голый лед, – сообщил Тау. – По-моему, на нем и стоять-то невозможно, не то что ходить.

Мешлер приоткрыл дверцу со своей стороны и посмотрел вниз:

– Тут то же самое.

– Нужно очистить шасси, иначе не взлетим, – сказал Дэйн. – Бластер на малой мощности?

Он высказал свое предложение в форме вопроса.

– Того, кто будет очищать, нужно привязать чем-нибудь вроде страховочного троса, – заметил Тау. – Что у нас со снаряжением?

Дэйн осторожно подвинул бракса и открыл шкафчик, который осматривал накануне. Вроде бы он ничего похожего на трос не видел, но мало ли, вдруг найдется. Однако ничего такого не нашлось.

– А это что? – спросил Мешлер, развернувшись на сиденье и показывая пальцем что-то скрученное в рулон у Дэйна над головой.

Землянин потянул рулон и высвободил плотно скатанный лист водостойкого пластика – возможно, им предполагалось накрывать флиттер во время шторма. На флиттере «Королевы» такого оборудования не было.

– Нарезать полосками, связать друг с другом – будет веревка. – Мешлер вытащил из-за пояса длинный нож и принялся за работу.

Но работа была тяжелая. Прочный пластик, рассчитанный на непогоду, не поддавался даже остро заточенному лезвию. Лесничий терпеливо пилил, и в конце концов у него получились три неровных полосы. Он связал неподатливый материал крепкими узлами. Получился корявый толстый канат. Лесничий не стал искать добровольцев, а привязал канат к собственному поясу, опустил на лицо козырек и застегнул куртку. Тау и Дэйн взялись за другой конец каната.

– Думаю, с этой штукой я быстро управлюсь. – Его рука в перчатке сжимала бластер.

Мешлер выбрался наружу. Хоть он и придерживался одной рукой за дверцу, было заметно, что ноги у него скользят.