Марти Бурнов - Достигая прозрения

— Заткнись, Эри! — вновь не выдержала Лиа.

Нэйб молча вскинул пистолет и выстрелил поверх головы Эри. От выстрела на стене появилось черное пятно, в зале запахло горелым пластиком, а Эри плюхнулся на место, съежился и испуганно притих. Виллирианцу никто и слова не сказал.

— Ты у меня прямо сейчас отправишься в космос. Без капсулы! — добавил Нэйб. — Без твоих воплей голова раскалывается…

— Да, мы недавно вышли в космос, — спокойно продолжил Рафхат, — но мой народ сумеет отремонтировать этот крейсер. Для талраков это более важно, чем для нас! Мы изучим этот крейсер и тем самым получим мощное оружие против менкхов. Ради этого я готов и жизнь положить!

— И я! — вскричал Люм. — Если талраки получат новые корабли, они оставят Тильдор в покое!

— Насрать мне на всех талраков, ронгов и менкхов вместе взятых, но если Талракеш рядом… — протянул Нэйб, по привычке шаря в кармане. — Да еще и империи эта дыра ни к чему… хотя, менкхи могут быть более сильным союзниками…

— Да! — внезапно вскочил Аркаша.

При упоминании менкхов, Рафхат хищно щелкнул жвалами в сторону Нэйба. Но крик Аркаши остановил его.

— То есть, нет! — продолжил землянин. Он выскочил из-за стола и зашагал по залу, нервно запустив пальцы в волосы. — То есть да! Да! Да!

— Он сошел с ума… еще один псих… — всхлипнул Эри. — Отпустите меня… А?

Но его никто не слушал. Все смотрели на Аркашу.

— Вы знаете, недавно я музицировал… случайно наткнулся на крамандин, когда обыскивал яхту. Играл ту самую мелодию… Вагнера. Сложно описать в полной мере, что я чувствовал и почему, но я ощутил, как что-то держит меня здесь… Словно якорь! — Аркаша оглядел всех воспаленным взглядом. — Иван Никифорович, дорогой вы мой, ну вы-то меня понимаете?!

— Еще как понимаю, — кивнул тот. — Меня и самого мучают те же мысли. Понять бы еще, что за якорь…

— Так вот это я и понял! — торжествовал Аркаша. — Что-то свело нас вместе. Что-то провело сквозь все опасности. И это же держит нас вместе! Понимаете?

— Что-то такое ты уже говорил, когда мы оправлялись на Ареос, — задумчиво сказала Лиа.

— Да! И повторю снова! Мы должны не просто заботиться друг о друге. На нас возложена высшая задача. Судьба послала нам Люма и Рафхата, чтобы с нашей помощью, они остановили войну. И тогда нас постигнет Прозрение!

— Прозрение! — оживился Нэйб. — Рафхат, давай координаты своей дыры.

— Нет… — простонал Эри, практически из-под стола. — Не хочу к чертовым тараканам… Они сожрут меня, как…. как репинута… высадите меня. Ну, пожалуйста!

— Заткнись, Эри — Нэйб встал и дружелюбно похлопал его по плечу пистолетом. — Ну куда же мы без тебя? Кто объяснит нашим новым друзьям, что к чему на этом чудесном крейсере?

— Эти дикари нам не друзья! Он, — Эри ткнул пальцем в Рафхата, — давно хотел сожрать меня. Все про репинутов что-то бормотал… Не хочу-у-у!

— Это был не я, — гордо отвернулся талрак. — Это был Люм!

— Ну, вот и разобрались, — Нэйб направился к выходу. — Лиа введи курс. Мне надо поспать.

Лишь Иван Никифорович остался сидеть за столом, еще более задумчив, чем в начале совещания.

— Аркашенька, друг мой, — он задержал Аркашу, который собирался встать вслед за Лиа. — Прекратить войну мы, конечно, обязаны. Хорошее это дело. Правильное. Но, это лишь первый слой, верхушка айсберга. Сдается мне, что держит нас нечто иное… И даже Прозрение, дающее власть над пространством — лишь составляющая часть чего-то большего…

— О чем вы, профессор?

— Не знаю… не знаю, дружочек. Возможно, тот, кто поймет это, станет богом. Или равным богу…

Царила тишина. Нэйб и забыл, что кроме него в рубке находится Иван Никифорович. Тот тихонечко сидел перед большим обзорным монитором и практически не шевелился. До Талракеша оставалось всего несколько часов.

— А знаете, Нэйб, чем больше я обо всем этом думаю, тем яснее вижу картину, — неожиданно заговорил профессор.

— Картину чего?

— Всего, что с нами произошло, и еще произойдет. Я имею виду нас — собравшихся на этом корабле.

— А нельзя ли конкретнее? — Нэйбу давно наскучило таращиться на равнодушно проносившиеся мимо звезды, а хааша, который превратил бы это зрелище в увлекательнейшую феерию, не было.

— Отчего же нельзя? Извольте: пожалуй, я начну от большего к меньшему. Представьте себе, что вам предстоит построить некий график развития цивилизации и вывести четкую формулу зависимости этапов эволюции от внешних факторов. С каких характеристик вы бы начали? Что бы взяли за основу?

— А черт его знает… войны… развитие экономики… прогресс пороков… изобретение хааша на каждой, отдельно взятой планете. Профессор, я не очень понимаю, к чему вы клоните.

— А все очень просто. Любая цивилизации начинается с человеческого фактора. Изучим население и будущее любой планеты у нас перед глазами.

— Слишком просто, — фыркнул Нэйб. — А вообще, неплохая мысль, только я бы предложил подойти с другой стороны. Дать всем хааш, установить кругом гипноэкраны — и пожалуйста, чего тут гадать?.. Лепи, что хочешь.

— Да нет, батенька, я совсем о другом говорю! — разгорячился профессор. — Да и вам пора понять, что хааш — тупиковый путь!.. Ну да ладно, господь с ним. Я вот что хочу сказать: много я думал, о том, что же объединяет нас, что собрало вместе. И знаете, как ни странно, мою мысль подтолкнуло появление этого человека — Джетти. Ведь это просто невероятно, повстречаться вновь вот так!..

— Профессор! — Нэйб вскинулся и напряженно уставился на датчики перед собой. — Что за черт?!

— Ну, зачем же так? — Иван Никифорович расхаживал за спиной виллирианца, низко опустив голову. — Он ведь, по сути, такой же, как каждый из нас. Од…

— Срань господня! — воскликнул Нэйб.

Крейсер содрогнулся. Завизжали аварийные датчики.

— Внимание! Крейсер атакован неизвестным противником, — равнодушно сообщил механический голос.

Лиа замерла. Она стояла возле открытого прохода в гостиный салон маленькой яхты и надеялась, что Аркаша, поглощенный игрой, не заметит ее.

Вокруг разливалось волшебство. Звуки рождались в крамандине, но Лиа казалось, что Аркаша извлекает их прямо из ее сердца. Величественные и нежные одновременно, они заставляли ее затаить дыхание, когда музыка замедляла темп. Или это было то, что хранилось в душе самого Аркаши?

Она просто стояла и слушала, надеясь, что музыка поможет разобраться в собственных чувствах. Как назло, она лишь растворялась в чудесных звуках. Даже неясные предчувствия, к которым она успела привыкнуть, отчего-то смолкли.

Внезапно музыка стихла.

— Ты так и не ответила мне… — сказал Аркаша, не поворачиваясь.

Лиа покраснела, но убегать было поздно.