Эми Мерфи - Падшие

И вместе с этим пришла уничтожительная мысль: Я хотела умереть. Я должна была умереть.

— Эрелай? — голос Джона звучал таким же потрепанным, как она себя чувствовала.

— Что это за место? — язык, казалось, распух.

— Тс-с-с… — он погладил ее по волосам. — Отдыхай.

Эрелай заставила себя сконцентрироваться на Джоне. Небритый. Спал в одежде. Под глазами синяки.

Все из-за меня.

— Извини, — удалось лишь прошептать. — Я не могу бороться с этим.

— Они говорят, что худшее уже позади. С тобой скоро все будет в порядке.

Такая мысль должна принести облегчение.

И тут же она почувствовала, как шевельнулась штука у нее в мозгу. Она вылезла из своей берлоги. Вместе с этим пришла волна холода, что все тепло этого места не смогло преодолеть. Знакомое давление, боль сжала голову.

— Что ты сделал? — Эрелай услышала скрежещущий голос.

И тут же поняла, что это ее собственный голос.

Ладонь перехватил руку Джона за запястье. С силой, которой не было у Эрелай. Она пришла издалека. От нее, от Тристик.

На лице Джона промелькнула боль. Он осторожно высвободил свою руку.

— Успокойся.

Тристик не хотела ждать, выбрала подходящий момент и пробралась через сознание Эрелай, взяв управление телом в свои руки.

Эрелай наблюдала за происходящим как незнакомый прохожий, находящийся в ее теле. Сейчас она была непрочной тенью.

— Где ты держишь ее? Я требую, чтобы ее вернули мне! — она поднялась с топчана, спустила на пол ноги, которые почти не чувствовала, словно они не реальные. Мышцы горели спазматической болью. Все происходило, как будто с кем-то другим.

Ее сейчас заполнила Тристик. Она осматривала комнату глазами Эрелай.

— Вернуть тебя? Куда? — это был новый голос.

Эрелай развернулась на него.

Тайрон.

Правая ладонь лежит на кобуре с внушительного вида пистолетом. Фабрикат Вердина негодующие взирала на нее, стоя в дверях. Невероятный пример селективного разведения. Было бы позором уничтожить ее.

/Если только переселиться в ее тело, как… Такая сила./

— Я понимаю твое негодование из-за сержанта, командир. Слава всем. Думаю, это правильный настрой, — Эрелай почувствовала, как губы дернулись в насмешливой улыбке.

— Эрелай? Что ты делаешь? — требовательно спросил Верадин.

Эрелай резко повернулась обратно. Брат. Всегда он. Невыносимое чувство вины вперемешку с ненавистью на идеальных чертах лица. Как если бы все виды недугов Известных Миров были разработаны по его действиям. Как если бы простой смертный мог отдать команду, могущую повлиять на нее.

Тем не менее вопрос брата что-то, кажется, спровоцировал. Тристик чувствовала, что воля Эрелай понемногу ослабевает, замирает, но та все еще готова к борьбе. Девчонка пыталась бороться с ней.

Появилась картинка пляжа под бледно-голубым небом. Потом полуразрушенный храм, заброшенный и покрытый лозой. Руки, невероятно большие и сильные. Хелио. Они вместе идут вдоль берега моря.

Она потрясла головой и картинка растворилась. Тем не менее, эта слабая попытка оказалась дорогим отвлекающим маневром.

— Это за Валена, — сказала Тайрон.

Эрелай повернула голову как раз, чтобы увидеть размытое движение. Произошло мощное столкновение кулака Тайрон с ее челюстью.

Хрустнуло. Взрыв боли, ослепительная вспышка, и мир померк. В который уже раз.

— Я не видела другого выхода, — сказала Сэла. Прозвучало это ближе к извинению, но она была готова к любому повороту событий. Когда Джон склонился над сестрой, она положила руку ему на плечо. Кожа девушки казалась пластиковой от проступившего пота. Волосы превратились в дикую массу темных лиан.

— Неужели придется ее связать? — спросил он, не отходя от сестры. Хоть ее дыхание было ровным и глубоким, она не шевелилась, потому что удар Сэлы положил конец пугающей трансформации.

— Джон, — Сэла присела на корточки, — это для ее же безопасности.

— Лорд Верадин.

Линео смерчем ворвался в комнату. Похоже, мальчишка убежал раньше, чтобы найти его. Он обошел Джона и склонился над Эрелай. Откинув пряди волос с ее лица, он осторожно открыл веко.

— Быстрее, — сказал священник, обращаясь к Сарриду. — Позови брата Лири.

Мальчик выскочил из комнаты с явным облегчением на лице. Что угодно, лишь бы не находиться в одной комнате с сумасшедшей девицей, привязанной к топчану. На мгновение Сэла ему позавидовала.

— Что? Что это такое? — спросил Джон, посмотрев на священника.

— Вы должны быть честным с ответом на мой следующий вопрос, Верадин, — сказал Линео. — Хотя, боюсь, я уже знаю на него ответ.

Сэла напряглась. Линео отвернулся от нее, все внимание уделяя Джону.

— Вы землянин? И эта женщина…

— Моя сестра, — резко ответил Джон, уходя в оборону.

— Ваша сестра. Она землянка?

Джон посмотрел на Сэлу поверх плеча Линео.

Она коротко кивнула. Разве есть альтернатива?

Джон медленно выдохнул.

— Да.

Двое других священников, находящихся в комнате, изумленно, но молча переглянулись, после чего проделали руками движения явно религиозного толка. Тот, кто стоял ближе к изображению Мири, повернулся к картине и преклонил колени. Сэла еле разобрала его шепот:

— Бедное дитя. Яд был бы для нее милостью.

Линео смотрел на Эрелай. В профиль мужчина выглядел старше и изнеможденей. Сжав губы, он задумчиво нахмурился.

— Мне нужно сделать лекарства, — с этими словами Линео повернулся к выходу. Сэла схватила его за сутану, останавливая.

— Ты дал мне слово. Ты сказал, что они здесь в безопасности, — прошипела она.

— Так и есть. Вы все здесь в безопасности, — он осторожно высвободил сутану из ее кулака. — Брат Лири, возможно, сможет помочь девушке. Молитесь, чтобы не было слишком поздно.

— Слишком поздно для чего? — требовательно спросил Джон. — Что происходит?

Священник бросил быстрый взгляд на Джона.

— Я такое видел однажды, давно, — в его голосе послышалась жалость. — Трелгин, чье сознание было захвачено скиилоидом. Это было давно, еще во время завоевания Хедаса.

— Ты говоришь о даре Взгляда? — во рту Сэлу пересохло.

Линео кивнул.

— Когда хозяин сопротивляется, он делает ущерб только сильнее. Это меняет его восприятие. Существование становится пыткой. Если кто-то и может разорвать такую связь и покончить с этим, то только Лири.

— Это ее спаситель? — усмехнулась Сэла. Она стояла между капитаном и священником. Не зная, куда деть руку, она положила ее на кобуру с пистолетом А6.

Она изучала существо, представленное им как брат Лири. Сутулые плечи накрывает потертая коричневая сутана. Из под капюшона выглядывает бледная чешуйчатая кожа с глубокими синими прожилками. Молочно-белые глаза, что по всему должны быть слепыми, но каким-то образом он все видит. Длинные костлявые руки оканчиваются изогнутыми толстыми когтями, выглядящими алебастровыми крюками. Острые, игольчатые зубы вырастают из бледных десен.