Роберт Хайнлайн - Нам, живущим. Реквием

– Подожди! – сказал Боулз. – Джим, не гони лошадей и включи мозги. Отсюда ты можешь хотя бы узнать, где сейчас Хастингс? Возможно, тебе придется слетать в Паломар, чтобы найти его.

Барнс щелкнул пальцами:

– Уже включил, Рыжий. Я забыл самую важную деталь – причину, почему я не могу лететь на своем самолете: он нужен мне для инспектора-резидента.

Он говорил о представителе Комиссии по атомной энергии, осуществлявшем надзор за проектом.

– Для Холмса? Зачем ему твой самолет?

– Чтобы он с его помощью где-нибудь потерялся. Я собираюсь убедить Неда Холмса полететь в Вашингтон и сделать последнюю попытку замолвить за нас словечко, чтобы нам дали возможность протестировать наш двигатель прямо здесь. Он согласится: прикрыть нас – не его идея. Наш паренек Энди повезет его в моем самолете – и Энди сделает вынужденную посадку в пустыне, в сорока милях от ближайшего телефона. Какая жалость!

Корли выдавил из себя улыбку:

– Смахивает на похищение.

Барнс был сама невинность:

– Но Холмс перед вылетом, конечно же, опломбирует реактор?

– А мы его вскроем. Других возражений нет? Если нет, давайте: Энди, Холмс и Уорд, именно в таком порядке.

Адмирал Боулз присвистнул.

– Док, – сказал он, – лучше твоему двигателю сработать как надо, иначе мы проведем остаток наших дней в тюрьме. Ну, за дело!

Утро было далеко не ранним, когда Джим Барнс вернулся обратно на стройку. Охранник Компании на пропускном пункте махнул ему, разрешая проезжать, но он тем не менее остановился:

– Привет, Джо.

– Доброе утро, мистер Барнс.

– Я вижу, ворота открыты. Это правление распорядилось?

– По поводу ворот? Нет. Но кто-то позвонил и сказал, что сегодня генеральная репетиция у нашего Малыша.

Охранник показал большим пальцем на корабль, возвышавшийся в двух милях от них.

– Все правильно. А теперь слушай. Эта репетиция должна пройти совершенно идеально. Держи ворота на запоре. Открывать только по согласованию со мной, адмиралом Боулзом или доктором Корли лично.

– Понял, мистер Барнс.

– Просто помни, что есть люди, которые готовы на все, лишь бы этот корабль никогда не оторвался от земли, – даже если они говорят без иностранного акцента.

– Не волнуйтесь, мистер Барнс.

Однако он продолжал волноваться: помимо запертых ворот, оставались еще четырнадцать миль никем не охраняемой изгороди.

Ну что ж – это был риск, на который приходилось идти. Он проехал мимо жилых домиков, миновал промзону. Стартовая площадка кишела людьми, пешими, на грузовиках, на джипах. Грузовики выстроились у въезда в ограждение вокруг корабля. Барнс остановился у здания администрации.

В офисе доктора Корли он нашел Боулза, самого Корли и его жену. Док выглядел затравленным, миссис Корли была, вполне очевидно, рассержена.

– Привет, люди, – сказал он. – Я не помешал?

Корли поднял на него глаза и сказал:

– Входи, Джим.

Барнс поклонился миссис Корли:

– Как поживаете, мэм?

– Вы! Это вы во всем виноваты! – Она прожгла его взглядом.

– Я, миссис Корли? В чем же?

– Вы прекрасно знаете в чем! Вы… вы… – Она задохнулась от возмущения, а затем выдохнула весь воздух из груди в одном-единственном яростном слове: – Мужчины! – И выскочила из комнаты, хлопнув дверью.

Когда дверь за ней закрылась, Барнс позволил своим бровям вернуться в их обычное положение.

– Вижу, ей все известно. Ты не должен был ей говорить, Док, еще не время.

– Да пропади оно пропадом, Джим! Я не ожидал, что она поднимет такую бучу.

Боулз повернулся в кресле:

– Не будь дураком, Джим. Жена Дока должна была все узнать: жены – не наемные работники.

– А жаль. Но сделанного не воротишь. Док, ты организовал какой-нибудь контроль за телефонными звонками?

– Зачем? Нет.

– Сделай это. Стоп, я сам это сделаю. – Он шагнул к двери. – Сударыня, позвоните на наш коммутатор. Попросите Герти переключать все исходящие вызовы на вас. А вы будете всем твердо отвечать, что внешние линии заняты, и выясняйте, кто это звонит, кому и зачем, – а потом известите директора, адмирала Боулза или меня. То же самое для входящих вызовов.

Он закрыл дверь и повернулся к Боулзу:

– Ваша жена знает?

– Конечно.

– Проблемы были?

– Нет. Жены моряков привыкли к таким вещам, Джим.

– Видимо, так и есть… Ну, я озадачил Хастингса. Он говорит, что будет здесь с лентой [65]не позднее двух часов ночи. Я распорядился, чтобы его ожидал самолет.

Корли нахмурился:

– Получается все впритык. Нам нужно больше времени, чтобы настроить автопилот.

– Он сказал, что раньше ничего не может обещать. А как тут дела?

– С погрузкой все в порядке, – ответил Боулз, – если, конечно, грузовики с кислородом не опоздают.

– Тебе надо было отправить его самолетом.

– Не трынди. Грузовики, наверное, сейчас уже на Каджон-Пасс.

– Хорошо-хорошо. Что силовая установка, Док?

– Я еще не взламывал пломбы Неда Холмса на атомном котле. Водяные цистерны заполняются, но они только-только начали.

Его прервал звонок телефона.

– Да?

В комнате зазвучал голос его секретарши: «Ваша жена звонит по межгороду, доктор. Она на линии. Вы ответите?»

– Дай ее, – сказал он устало. Слов миссис Корли не было слышно, но ее гневные тона просачивались в комнату. Корли терпеливо отвечал: – Нет, дорогая… Все верно, дорогая. Мне очень жаль, но так уж… нет, я не знаю, когда освободятся линии, мы резервируем их для звонков на Восточное побережье… нет, ты не можешь взять автомобиль, он у меня… – Корли удивленно посмотрел на трубку и положил ее на аппарат: она бросила трубку.

– Теперь понимаете, что я имел в виду? – сказал Барнс.

– Джим, ты дурак, – ответил Боулз.

– Нет, я холостяк. А все почему? Да потому, что я не выношу любимый вид спорта всех женщин.

– Что это?

– Упражнения по кастрации жеребцов. Давайте вернемся к работе.

– Давайте, – согласился Корли и щелкнул кнопкой интеркома. – Элен, позвоните в отдел электроники и скажите мистеру Уорду, что я хочу его видеть.

– Ты уже сообщил ему новость? – спросил Барнс.

– Уорду? Конечно.

– Как он это воспринял?

– Более-менее нормально. Уорд довольно нервный парень. Поначалу даже заявил, что не хватит времени, чтобы подготовить всю электронику.

– Но он в команде?

– В команде. – Корли поднялся из-за стола. – Я должен вернуться на корабль.

– Я тоже, – поддержал Боулз.

Барнс вышел вслед за ними. Когда они проходили мимо стола секретарши Корли, она сказала:

– Минутку, пожалуйста, – я звоню ему. – Она подняла глаза и указала на Корли.

Корли остановился в нерешительности.

– О-хо-хо, – сказал Барнс, – если ты позволишь им привязать себя к телефону, мы никогда с места не сдвинемся. Беру это на себя. Двигайте дальше, вы двое. Подготовьте нашу тачку к работе.