Кейт Лаумер - Звездные мошенники

— Ван, что-то не так? — спросила Мирла.

— Нет, — ответил Вандергер. — Все в порядке во всей Вселенной.

Перевод О. Степашкиной

Это была одна из типичных грязных забегаловок в окрестностях Карго-стрит, тех, что можно найти в любом портовом городе на Арме. Клиентура состоит из немногочисленных настоящих портовых грузчиков и вышедших в тираж космонавтов, любящих, чтобы на них глазели туристы, плюс из самих туристов, но в основном — из опытных и начинающих мошенников, охотящихся на простофиль обоих видов. Я вошел с достаточно самодовольным выражением на лице, чтобы они озадачились: к какой же категории я отношусь? Группы беседующих слегка перетасовались; все разделились на активных участников и зрителей. Вторых было относительно немного. Я сразу же увидел свой объект: он забился в угол с парочкой крутых, как он считал, парней. Все трое расслабленно повернули головы, достаточно неспешно, чтобы продемонстрировать мне одинаковые заносчивые ухмылки. Потом один из эскортников постучал по столу, встал, сказал что-то моему объекту, бывшему солдату по имени Килер, и отошел к бару, оказавшись в результате позади меня. Пока я пробирался в тот угол, объект делал вид, будто не замечает меня, а потом притворился недоумевающим. Я подошел к их столику как раз вовремя, чтобы столкнуться с встающим крутым парнем номер два, подарил ему неуверенную улыбку-извинение и занял его место напротив Килера — еще теплое. Крепкий орешек удалился, что-то бормоча себе под нос. Мы с Килером остались с глазу на глаз.

— Если вы не против… — успел сказать я, когда он ткнул меня пальцем в грудь и произнес: «Вали отсюда, бездельник» — голосом дружелюбным, как захлопнувшаяся дверь.

Я сидел смирно и внимательно смотрел на него. Об этом объекте я знал чуть больше из-за личных обстоятельств: двадцать лет назад он, подкупленный лейтенант, пропустил корабль Банды через свой сектор Кордона для разорения поселка горняков на Церере, где я рос до двенадцати. Помню, как я размышлял — до двенадцати чего? — и не вполне понимал, при чем тут количество раз, которое одна из самых ярких звезд — двойная, та, что на самом деле планета, — проходит от левой до правой стороны Солнца и обратно. Мне это казалось ужасно странным. Бомбек с его налетчиками мало что оставили от Пятой горнодобывающей станции, но кое-кто из детей спрятался в старом штреке и вышел, когда бойня завершилась. Время творит странные вещи, и вот теперь я, Бэрд Ульрих, — лицензированный убийца, а Килер — предмет моего нынешнего контракта. Что ж, такова жизнь.

Редкий случай — мне хорошо заплатили за то, что я охотно сделал бы даром; это имело большое значение. Человек, работающий по контракту, не может позволить себе большой разборчивости, но я всегда указывал, что соглашаюсь работать только против тех, чье убийство не вызывает у меня возражений: наркокурьеров, аферистов, платных подстрекателей и тому подобных типов, которых всегда хватает, чтобы наш небольшой, но отборный коллектив лицензированных исполнителей не сидел без дела. Когда подвернулся заказ на Килера, я постарался скрыть возбуждение, чтобы не сбивать цену. Нет, это не было мечтой жизни — добраться до человека, ответственного за резню, в которой погибли все мои родственники: под конец нашу усадьбу сожгли вместе с ними — уж не знаю, живыми или мертвыми. Но я видел определенную, как выражаются математики, элегантность в том, что именно я положу конец его карьере. Когда Килера уволили, он сам подался к бандитам и дослужился до звания первейшего сукиного сына в этой части Кольца. Возможно, вы удивитесь, что для матерого убийцы это имеет хоть какое-то значение, но я никогда не получал особого удовлетворения от своей работы, потому что мне все давалось легко. Ну да, я наемный убийца и если не горжусь этим, то, во всяком случае, не стыжусь. Как говорится, это тяжелая, грязная, обрекающая на одиночество работа, но кто-то же должен ее делать. Это куда более цивилизованный способ — дать приговоренному пистолет, если он пожелает, и позволить ему бежать насколько угодно быстро, пустив в ход инстинкт самосохранения; лучше, чем запирать его в камере смертников и оставлять в ожидании безликой смерти от машины, — насколько я понимаю, именно так и делали в более варварские времена. Килер знал, что получит свое, но не знал, как и от чьей руки. Вскоре ему предстояло это узнать. Я не собирался держать его в неизвестности.

— Не морочь мне голову, Килер, — сказал я ему. — Ты хочешь, чтобы все произошло прямо тут, при твоих друзьях, или мы все-таки пройдемся?

— Ты не посмеешь! — выпалил он. — Бак у тебя за спиной, а Барни за тобой наблюдает — даже не сомневайся!

— Конечно, Килер, ты должен гнуть свою линию, — согласился я, — но ты же сам все понимаешь.

Потом он меня одурачил, оказавшись куда более наглым, чем я думал: встал и пошел прочь, а Барни прикрывал его спереди, Бак — сзади. Так они и шагали, и все смотрели то на них, то на меня. Когда они подступили к самой двери, я их окликнул:

— Бак и Барни, а ну, падайте по-хорошему!

Я выстрелил из-под стола, так чтобы пуля пролетела у Бака над ухом и мое предложение прозвучало весомо. Килер выглядел одиноким, как последнее дерево на лесоповале, но он резко выстрелил от бедра; я позволил ему всадить две пули в обшивку за моей спиной, а потом встал, подошел и отобрал у него пистолет. Он что-то лепетал и трепыхался, но перестал, когда я сломал ему руку. Потом он попытался меня подкупить, и мне стало так противно, что я слегка разозлился и свернул ему шею, почти случайно.

Барни и Бак, похоже, не очень понимали, что делать; после того как они встали и отряхнулись, я посоветовал им незаметно избавиться от Килера — хоть у меня и была расширенная лицензия, позволяющая не давать показаний в целях самозащиты, мне все равно пришлось бы предстать перед судом и доказывать необходимость своих действий. Я всегда старался избегать подобной публичности, а потому отодвинул их с дороги, вышел на изрезанную колеями улицу, двинулся мимо растрескавшегося, облезающего фасада некогда (в далеком прошлом) элегантного отеля, образца раннего ветхого стиля Майами-Бич, и нырнул к себе в нору, чтобы обдумать следующий шаг. Только я начал привыкать к комьям в набитом опилками матрасе, как явились парни в синем, наставили на меня пистолеты и сообщили, что они из Специального отдела казначейства, в доказательство предъявив небольшие золотистые жетоны. Покончив с комнатой, они велели мне не покидать город и сказали, что будут за мной следить и мне надо бы поберечься. Пока я пытался придумать остроумный ответ, парни ушли. Похоже, они торопились. Я слегка взволновался из-за визита, потому что не понимал, к чему все это, но потом забил и решил немного поспать.