Артем Углов - Предел прочности. Книга вторая

Определенных обстоятельств… Теперь так называется изнасилование малолетней?

- Оба образа являются защитными коконами для психики, и срабатывают в различных условиях. Избавившись от тебя, Валицкая лишь переключила рычажок в другое положение, но не вылечила. Да, новая ипостась больше подходит взрослой девушке, но цель лечения заключалась в ином.

- Подожди, что значит избавилась? – не понял я.

Авосян сбивается и некоторое время подбирает слова:

- Я неправильно выразился.

- Герб, не увиливай. Это Леженец не способен правильно выражаться, а ты все в точку сказал. Давай, объясняй.

Но великан лишь машет копной густых волос.

Хватаюсь за голову, пытаясь осмыслить сказанное. Валицкая избавилась от меня… избавилась… Ах ты ж, сука!

Вскакиваю с лавки и грязно ругаюсь.

- Герб, скажи, идея с каникулами была продумана заранее? Никакой лечебницы на острове не существовало? Все что было нужно Валицкой - вызвать у Альсон сильный негатив в мой адрес, переключить рычажок. Я прав? Прав-прав, конечно, прав, - начинаю ходить из стороны в сторону. – Она же и накрутила малышку, идею про предательство подкинула. Точно она, больше некому.

- Ошибаешься, - глухо басит великан, – есть кому… Я сделал… Я рассказал про каникулы, заразил ее этой идеей. Она очень хотела провести лето вместе с тобою, несколько месяцев планировала поездку. И про предательство тоже я… Намекнул, дальше она сама выводы сделала.

Сажусь перед великаном на корточки, пытаюсь заглянуть в глаза, но слишком низко склонилась голова парня.

- Я тебе не верю. Герб, посмотри на меня.

И Герб смотрит. Ничего в них не вижу, обыкновенные глаза. Может я хреновый психолог, а может романисты преувеличивали возможности зрительного органа. Куда больше чувств передавали поникшие плечи великана.

- Ревновал я, понимаешь? – глухо произносит он. – И сейчас ревную, но уж лучше ты, чем та шелупонь, которая увивается за ней.

- Герб, ерунду говоришь. Ты же знаешь, я тебе не соперник. У нас с Альсон скорее родственные отношения, чем любовные. Это Валицкая… Точно, Валицкая! – не выдерживаю, и вскакиваю на ноги. В голове мелькают догадки, одна ярче другой. – Она тебя накрутила, да? И мысли внушила нужные. Она умеет это делать, как никто другой.

Раздается громкий хлопок, так что вздрагиваю от неожиданности – великан приложился широкой ладонью о лавку.

- Хватит! – чуть ли не рычит он. – Совсем головою тронулся со своей Валицкой. В каждом углу видишь ее тень. Я это сделал, понимаешь? Я и никто другой. Я не хотел, чтобы она приходила к тебе по ночам, чтобы крутилась рядом. Даже когда оставались наедине, звучало вечное: Петя то, Петя это. Достало… понимаешь?! Нет… нихрена ты не понимаешь. Куда собрался?

- К госпоже психологу, - бросаю через плечо. Ноги и впрямь несли по направлению к главному учебному корпусу. – Разговор у меня к ней особый.

- Иди-иди, успехов.

Всю иронию слов великана смог оценить на месте. В ответ на просьбу организовать встречу с Анастасией Львовной, дежурный лишь устало махнул на доску объявлений: мол все там, разуй глаза, курсант.

Едва ли не в центре, крупными буквами было написано: доктор психологических наук Валицкая А.Л. в связи с проведением Малнийского симпозиума будет отсутствовать до декабря месяца. По возникшим вопросам обращаться к профессору Лицвику Г.Р.

- Зараза, - грязно ругаюсь и ловлю на себе недовольный взгляд дежурного. В примирительном жесте поднимаю руку. Еще не хватало, чтобы этот цербер рапорт составил о недостойном поведении курсанта. Вон как глазенками зыркает, с него станется.

От греха подальше, выхожу на улицу и вдыхаю прохладный осенний воздух. Значит Валицкая будет только в декабре. Ну ничего, подождем, заодно к встрече лучше подготовимся. С этой змеюкой надо быть во всеоружии.

Пытаюсь проанализировать недавний разговор с Гербом, но в голову лезут совершенно посторонние мысли: малнийский симпозиум… Любопытно, что за конференция такая, на целых два месяца?

К приезду Валицкой готовился три дня, составил подробный вопросник и даже попытался набросать план, как лучше подловить на лжи госпожу змеюку. А потом затянула учебная рутина, на редкость тоскливая и однообразная. Никогда не думал, что начну скучать по криминалистике, а вот поди ж ты, все познается в сравнении. От юриспруденции разве что челюсти не сводило, настолько зевать хотелось.

- Закончу четвертый курс и в адвокаты подамся, - заявил как-то Том.

В кои-то веки был согласен МакСтоуном. Откровенно не понимал, зачем столько часов непрофильного предмета на последнем курсе.

- Вы должны четко понимать права и обязанности, - пытался каждую лекцию внушить нам Труне.

Но куда доходчивее были слова Нагурова:

- Знаете, сколько в месяц подается исков о неправомерности действий детективов?

Как оказалось, много. И за каждым таким иском стояли деньги. Была даже отдельная статья расходов в бюджете Организации, составляющая 0,6% от общего объема. Цифра колоссальная, если представить итоговую сумму. Оставалось только удивляться познаниям Нагурова, ведь сам бюджет, а тем более его показатели в открытых источниках не публиковались.

Что меня не удивляло, так это количество поданных исков. Стоило только присмотреться к сокурсникам, и многие вопросы отпадали сами собой. Взять того же МакСтоуна. Подобных людей с неуравновешенной психикой просто опасно выпускать на улицу. А Джанет Ли, едва не поджарившая мои мозги? Последний год вела себя куда спокойнее, но кто знает, чем закончится дело, нагруби ей очередной прохожий на улице. Нет, права Соня, сплошной бардак у нас.

Вернее, был бардак. В последнее время стало куда спокойнее. И благодарить за это стоит инспектора службы внутренних расследований, визит которого закончился исключением трех курсантов и целой чередой взысканий и выговоров. Попало даже Камерону, отчего тот окончательно озверел, и грозился к концу четвертого курса спустить шкуру с каждого.

Что и говорить, не лучшие времена для разборок. Курсанты в миг поумнели, прекратились извечные перепалки с пятой группой. А встречи Затовцева и Мэдфорда перестали походить на расшаркивания двух надувшихся павлинов. Пафоса и гонора поубавилось даже у самых родовитых из числа аристократов.

Надолго ли хватит произведенного эффекта, не знал, но жалел только об одном – что инспектор не приехал раньше.

В середине ноября нас обрадовали новостью о предстоящей практике. Кажется, народ аплодировал бы и смертной казни, объяви Носовский таковую. Настолько всех задрала юриспруденция.

- Курсанты в полевых условиях смогут продемонстрировать все те навыки, что успели приобрести в стенах академии, - привычно растекался мыслью по древу Альберт Михайлович. Минут на двадцать зарядил лекцию о том, сколько усилий приложил преподавательский состав в бесплотных попытках хоть что-то вбить в тупые головы курсантов. Разумеется, столь грубо не выражался, все-таки человек интеллигентный. Мягко намекнул, подкрепив речь цитатами одному ему известных людей. – Вас ждут настоящие дела, а не пустое патрулирование улиц. Предстоят расследования с действующими детективами, прослужившими не один год на благо общества и Организации.