Артем Углов - Предел прочности. Книга вторая

- Насколько подробно рассказывать? - интересуюсь у собеседника.

- Максимально, - звучит сухой ответ.

Хочется начать с описания утреннего стула, но подавляю в себе неуместное желание шутить. С этих ребят станется создать крупные неприятности, так что все прочее окажется сущей ерундой. Поэтому внутренне собираюсь и начинаю говорить.

Правда, рассказывать-то особо нечего. Был обычный учебный день, серые будни из числа многих. После долгой лекции по биохимии сорвался в туалет, еле досидев до конца урока. Виной всему был новый сорт зеленого чая, привезенный в столовую на днях, и действующий, как хорошее мочегонное. Напиться им было невозможно, а вот лишнюю жидкость из организма вывести – пожалуйста. По выходу из уборной сработала хлопушка, прикрепленная к стене. Меня с ног до головы обдало краской, уделав не только костюм, но и лицо. Форма была безвозвратно потеряна, а кожа приобрела странноватый оранжевый оттенок. Ходил, что морковка, на радость сокурсникам. И еще дня три ходить буду, потому как краситель стойкий попался. Зараза…

Казалось бы, обычное хулиганство, но позже выяснилось, что все куда сложнее. Хлопушкой оказалась тренировочная мина, оснащенная датчиком движения. Стащили ее со складов самого Камерона, где помимо шутих хранилось боевое оружие и оборудование, снабженное процессорами, стоимостью дороже учебного корпуса.

Виновных долго искать не пришлось: небольшая толпа собралась посмотреть на шоу «покраска Воронова». Встретила мой новый облик издевательским смехом и аплодисментами. Среди зрителей легко угадывались лица шестерок Затовцева, с которыми имел неудовольствие драться прошедшей весною. Присутствовал и сам Микаэль, но стоял в сторонке, вроде как мимо проходил. Была еще Альсон, хохотавшая больше прочих, но это уже отдельная история.

- Как считаете, что могло стать поводом для столь неуместного розыгрыша? – интересуется мужчина напротив.

Пожимаю плечами:

- Да все, что угодно: начиная с места рождения и заканчивая известным соперничеством между третьей и пятой группами.

- Инцидент в лесу мог послужить причиной?

Ага, они уже и про драку в лесу вызнали. Разумеется, доктор Мартинсон доложил куда следует о странных повреждения на теле курсантки Арчер, которые уж точно нельзя было объяснить падением с турника. Хотя мы честно пытались.

- Возможно, - отвечаю и жду новых расспросов про давнишний случай, но дознаватель неожиданно теряет интерес к разговору.

- Подпишите здесь и здесь, - протягивает он бумаги. Быстрым взглядом пробегаю по тексту. В документах говорится о прилагаемой к делу видеозаписи, совершенной такого-то числа, такого-то месяца. Подписавшийся ниже подтверждает, что давление не оказывалось, претензий к инспектору внутренних дел не имеет, а все сказанное было правдой, только правдой, и ничем кроме правды.

Ставлю закорючку напротив фамилии и слышу долгожданное: свободен.

Выхожу в коридор и сталкиваюсь с целой очередью из бледных лиц. Присутствует здесь и Затовцев, показательно держащийся в стороне, словно происходящее его святейшество не касается. Ну да, этот точно отмажется: в драке не участвовал, хлопушку со складов не воровал, и к дверному косяку ее не крепил, а что присутствовал при этом – покается, и примет наказание в виде строгого выговора.

Кто-то хватает меня за рукав и тянет.

- Ты же понимаешь, это все было приколом. Просто шутка, да? - заискивающе лепечет один из бледных парней. Смотрит с надеждой в глазах, будто от меня что-то зависит.

- Ты про шутку инспектору объясни. Заодно и посмеетесь вместе, - киваю в сторону кабинета. Надежда в глазах парня сменяется испугом.

Нет, ну не дебил? И ладно, был бы первый курс, но четвертый! Столько всего пережить, столько лет проучиться, чтобы вылететь из-за какой-то ерунды. То, что парней исключат, сомневаться не приходилось. Если к делу подключились персоны с трехглавой молнией на печатке, жди беды. И не одно покровительство сильных мира сего не убережет от расправы.

Прохожу мимо демонстративно отвернувшейся Альсон, даже головы не поворачиваю в сторону девушки. Она игнорирует меня, я игнорирую ее – на лицо паритет. И так длится целый месяц. После того злополучного удара мы и словом не перекинулись, разве что взглядами: злыми и надменными со стороны Лианы, раздраженными – с моей.

Альсон тоже вызвали на дознание, как всякого другого, кто находился в веселящейся толпе во время хлопка мины с краской. Ничего опасного для нее, чисто технический момент: посидит, ответит на вопросы. Вряд ли девушка участвовала в краже или подготовке дурацкого прикола: сердца у нее может и нет, а вот ума предостаточно.

Чуть ли не вприпрыжку спускаюсь по лестнице, и скорым шагом направляюсь в казарму. До вечера нужно успеть сделать доклад по Директиве-18, будь неладна юриспруденция. Более скучного и нудного предмета в жизни своей не встречал. И надо было огрести такое счастье в последний год обучения?

Сплошные законы, права и полномочия, изложенные сухим канцелярским языком, которые прочтешь и не поймешь сразу, о чем речь. Второй раз пробежишь глазами, и третий - попытаешься вникнуть, и четвертый – бесполезно. Пока не откроешь комментарии с пояснениями и примерами, содержащими правоприменительную практику. И то запутаться легко, потому как законы все взаимосвязаны. Потянешь за одну ниточку вылезет целый ворох новых, дернешь за следующую, а там клубок противоречий, которому местные юристы многотомные оды посвящают. Куда уж нам, курсантам.

- Директива-18 есть основополагающий документ, регулирующий взаимодействия между органами местной власти и Организацией, - бубнил Труне. – Каждый параграф сего законодательного акта написан историей…

«Хорошо не кровью», - подумалось тогда, но как оказалось позже, я был недалек от истины.

Взаимоотношения между Службой Безопасности и сильными мира сего складывались непросто. Организация обладала достаточным количеством ресурсов и средств, чтобы заглянуть в любой дом, и порыться в шкафу со скелетами. Ни одни стены не могли уберечь от всевидящего ока, не помогали даже глушилки с защитными экраны. И не важно: простой ты гражданин или аристократ в седьмом поколении - больше никто не чувствовал себя в безопасности. Проблемы копились, напряжение нарастало, пока все не вылилось в одну большую свару.

О самом конфликте в учебниках упоминалось вскользь. Труне назвал это простым недоразумением, Вейзер же был куда менее сдержанным в выражениях, охарактеризовав события матерными словами.

- Единственный случай, когда кланы объединились против общего врага, - разоткровенничался он однажды. – До этого Организации удавалось играть на противоречиях внутри аристократического сообщества, но в ситуации с биржей в семьдесят шестом они переиграли сами себя. Возникший экономический кризис ударил по всем слоям населения.