Николай Грошев - Павший мир. Выжившие [СИ]

Правительство, несмотря на все проблемы, сумело исправить ситуацию, насколько это было возможно — лекарство от чумы изменили, оно больше не требовало внутривенного введения. Его распылили в атмосфере. К сожалению, против мутагена то же самое сделать не получилось. Сколько людей погибло в период между первой солнечной вспышкой и распылением антивируса, Олег понятия не имел и, по его словам, никто не знал. В этот момент он поднялся из кресла, шатаясь, словно от сильно ветра, добрался до рации, подтащил к столу, на пол положил и включил.

— Для фону будет. — Заявил он. — Так я новости узнаю. Ну и наши, когда не пью, забегают послушать. Перехватываю нацгвардию, ик…, в рот её…, мало чего полезного, но порой бывает.

Ситуация стабилизировалась. Чумные на улицах появились, но их было мало. Хотя по рации иногда передавали сообщения о целых домах, полностью вырезанных чумными. Но в этом районе города, было относительно спокойно. Сильно помогало и то, что каждый пятый имел какое-нибудь оружие в доме, а Палыч, тот и вовсе, всерьёз увлекался оружейными системами и регулярно скачивал на свой имплантат различные схемы и модификации для разных видов оружия, в том числе и запрещённых для гражданских лиц. Он собрал несколько моделей у себя в квартире, едва всё случилось — как будто знал, что оружие им понадобится.

— Что б он это сделал, Серёге и ещё паре ребят пришлось потрясти местные магазинчики. С ног сбились, ища изолированные модули и запчасти. Алиска порывалась с ними пойти, да Палыч накричал, осталась она дома. Кадет блин…, вот мы бы…

Минут десять рассказывал, как он в молодости реагировал на запреты старших. Павел мало что понял — речь шла о мире, который стал историей со страниц учебника, уже лет семьдесят назад.

Палыч собрал половину оружия, имевшегося в доме и половину от всего этого, граждане хранить могли, только если жаждали получить огромный административный штраф или тюремный срок.

— Такие времена, хули сделаешь? — Пожал плечами Олег, закончив рассказывать об этом эпизоде истории своего дома, сумевшего пережить первые недели катастрофы, практически без потерь.

Попутно они разорили и оружейный магазин, но там имелся преимущественно огнестрел, а он был не слишком эффективен в борьбе с чумными. Оружие, вышедшее из рук Палыча, за счёт своей убойности, пользовалось большим спросом, если можно так сказать.

Пять дней назад, впервые, в контейнере оказались новые лекарства — антивирус против мутагена, по заверениям пояснительной бумажки, которая имелась внутри, лекарство работало единожды и навсегда. Один укол и можно не беспокоиться о мутагене, даже если появились первые симптомы заражения. Однако если мутаген уже начал менять тело, как и прежде, требовалась «реконструкция», сложная процедура, включавшая в себя работу множества медикаментов, антивирусной терапии и хирургическое вмешательство. Правительство советовало таких мутантов либо удерживать взаперти до лучших времён, либо выгонять на улицу, где нацгвардия сможет их поймать и доставить в свой штаб, для последующего лечения.

— Думается мне, что они их не ловят, а тупо уничтожают. Но это так. Не ляпни кому Пашка, у нас вон Саныч, дочка у него…, и эх! Хрен её знает, что с ней стало. Полоснула она его шипами по хребтине и в окно. Еле удержали дома, что б за ней не кинулся. — Он помолчал, выпили ещё по одной. — Никогда не видел, что б мутаген так быстро человека менял. Клянусь, вчера ещё девчушка абсолютно нормальная была, никаких симптомов. А утром — пиздец, ёж переросток. Наверное, на детей он быстрее действует. Или после этих драных вспышек так стало, не знаю.

Они ещё пили, говорили, хрустели сухариками, но о чём шла речь дальше, Павел не запомнил. Всё бесследно утонуло в пьяной нирване. Все, кроме одного эпизода застолья.

Радио тихо шумело статикой и Олег стал крутить что-то там на корпусе. Спустя минуту, треск сменился грубым, искажённым мужским голосом.

— Сокол, вызывает Гнездо. Сокол, докладывай.

— Сокол на связи. Возвращаемся.

— Что там случилось? Какого штаб этих уёбков молчит? Охренели они там в этом Ленске?

— Гнездо…, нет штаба.

— Как нет?

— Пиздец штабу. Наземные команды никого не нашли. Город пустой. Людей нет.

— То есть…, какого хуя? Как людей нет? Сокол, ты что несёшь?

— Я не несу, я докладываю. Ленск пуст. Весь город пуст. Ни одного человека. Если кто и остался, они заперлись в домах и не высовывают носа.

— Куда люди делись?

— Не знаю. В штабе кровавое месиво, на входе элиты лежат — их в куски порвали. В самом городе тоже самое, живых нет. Повторяю, живых не нашли…

— Элиты? Элитов порвали? Ты что несёшь? Ты…

Олег выключил рацию и несколько минут смотрел на свою рюмку.

— Никому, ни единого слова. Понял?

Павел коротко кивнул. А Олег глухо пробормотал.

— Элитов порвали…, они ж блять в силовой броне живут! Какого хуя творится?

Оставшийся вечер потонул в пьяном тумане, а об услышанном по рации, Павел позабыл ещё до того, как упал лицом в стол и уснул, наповал сражённый алкогольным туманом.

Проснулся он от резкой боли в плече и по этому поводу выразился протяжным стоном, состоявшим на три четверти из грубого мата, на четверть из жалостливого стона.

— О, наш человек. — Довольный произнёс Олег, улыбаясь на всё своё опухшее лицо.

— Ууу. — Ответил Павел, садясь на пол. Как он тут оказался, да в окружении пустых бутылок, из головы вылетело. Вроде в кресле был, выпивали, потом раз и на полу очнулся. Перед глазами всё плывёт, голова пульсирует от боли, во рту сухо как в пустыне.

— На. — Олег протянул ему стакан воды. — Пей. Я тебе антипохмелин вколол. Он вообще, не для того, но токсины выводит мгновенно. Только воды надо. Вот, — поставил рядом полный графин, — заливай баки по полной. У нас дело с тобой намечается, пока народ не проснулся.

— Какое дело? — Хрипло спросил он и залпом осушил стакан. Пока наливал из графина вторую порцию, комната раскачиваться перестала, боль в голове почти исчезла.

— Как какое? — Удивился Олег, закуривая сигарету. — Мы ж вчера всё выпили. Хорошо погудели, это да, но больше нету. Не порядок. Пойдём за покупками.

— Может не надо? — Отозвался он, ненадолго оторвавшись от стакана с водой.

— Как не надо? Надо. Святое дело Пашка. Пока электричество не вернулось, пока правительство нихрена не контролирует — надо. Когда ещё безусловные смогут от пуза нажираться элитным вискариком? Вот, сам понимать должен. Нашей безусловки хуй хватит на такое дело.

— Я как-то не хочу, снова, ну, пить…

— Понимаю. — Кивнул Олег. — Вежливый, хорошо воспитали. Добрый, законопослушный, но со мной можешь не стесняться, видал я вчера как ты пьёшь — я ж думал первый отрублюсь, еле досидел пока ты мордой в стол воткнёшься. Молодца парень, я думал, таких уже не делают в наше время, а ты вон какой — старой закалки. Родители у тебя хорошо постарались. Ну, или станция дистанционного рождения постаралась…, ты, кстати, хуёвой выделки или из пробирки?